Клан зверя (СИ) - Риз Лаванда. Страница 38

Видимый облик чародея свернулся в воздухе в тонкий дымчатый завиток и исчез, так же тихо, как и появился.

Какое-то время они сидели молча, переваривая «безотлагательную новость», окунувшись в свои личные терзания. Ральф первым вздохнул и протянул к ней руку, но Мэг отпрыгнула от него в сторону, словно от чумы, передвинувшись на другой конец ложа.

— Ничего мне не говори, прошу тебя! Мне нужно подумать. Пожалуйста, оставь меня одну, я хочу разобрать этот обвал мыслей. Не нужно злиться, просто уходи, — быстро прошептала она, не поднимая на него разочарованных глаз.

И он стерпел. Но Мэг даже не заметила, того, как князь клана переступил через свою гордыню, мудро смолчав, после того как она оттолкнула его участие, его желание поддержать её и попросту выгнана из его же покоев. Каким-то образом, Ральф понимал её состояние, он не один раз видел муки и стенания жертв из внешнего мира, их мольбы и преждевременные смерти от разрыва сердца, эти люди не были приспособлены к миру лугару. И вот теперь он увидел, как от того же страха мечется Мэг, только её роль в этом мире была — спасти его. И беспристрастно заглянув в своё сердце, он мало верил, что Мэг выдержит этот ритуал. Князь прекрасно понимал, что сознание людей было иначе устроено, чем сознание лугару. Сам он научился принимать её трепет, её нежность, её слабость и даже её страх, но зверь, таящийся в его душе и дожидающийся своего часа, мог не простить ей её хрупкости. Покинув её одну в своей комнате, Ральф погрузился в тягостные раздумья, обрисовывая перед собой достойный конец своей жизни. Он ощущал, как злобный таинственный враг уже подставил к его горлу меч палача, приговор своего проклятья.

А Мэг действительно металась под этой давящей и стонущей лавиной страхов. Перед её глазами сразу же возникли видения из уже сожженного селения золотоискателей, перекошенные чудовищные звериные морды, монстры, обретшие свою плоть из фильмов ужасов, кровь, рокочущие звуки клыкастой гортани и безудержная ярость. Она металась на скомканной постели, словно в бреду, пытаясь отогнать от себя навязчивые образы, которые упрямо заставляли представлять себя вместе с ними. Её трясло при одной мысли, что ей придется, даже язык не поворачивался назвать это занятие любовью, что ей придется вступить с этим созданием в половую связь. Вникая в подобное извращение, Мэг замирала от ужаса и отвращения. И она на самом деле почувствовала себя очень плохо, словно душевные муки, передались физическому телу, передавая ему часть своей непосильной ноши. Головная боль стала невыносимой, дрожь в руках и ногах не унималась, её как будто пригвоздили к этому чужому ложу острым копьём. Это состояние на время вытеснило все рождающие страхи мысли. И вместе с тем как к ней возвращалось успокоение — вместе с тем отступала и боль. Ход мыслей принял другой оборот, другую раскраску, уже не такую ужасную. Мэг вспомнила слова Магнуса: «а не это ли чудовище, которое сейчас истекает кровью, столько раз спасало тебя? Что будет с тобой, если Ральф погибнет? Думаешь, его враги пощадят тебя?». Она вспомнила, каким был Ральф сегодня ночью. Она подумала о стае Аттила. Перед её глазами возникли тёплые песочные глаза милого Войта. И это натолкнуло её на мысль, что кем бы ни был устроен этот мир, лугару, такие как Войт, Аттил, Шер, Джар и даже … Ральф заслуживают право на существование. Она не может, не имеет права сейчас предать их, ведь она пошла на это ради того, чтобы спасти их жизни. Значит, нужно идти до конца. В кого бы они ни превращались, однозначно это будут уже не те кровожадные монстры, разрывающие на куски воинов князя. Разве может она допустить, что Шер, превратившись в огромного волка, станет бросаться на своего ближнего, завывая от безумной жажды крови? «И … Ральф, он ведь просто … сделает это. Боже, что я говорю!!!», — Мэг потерла себя по лбу, пытаясь снова и снова поймать правильную нить. Если она начинала мысленно представлять себе все это действо, то конечно разум всеми силами отговаривал её участвовать в этом. Но когда Мэг, прислушивалась к ощущениям своего сердца, оно подсказывало, что нужно следовать выбранному пути. Глупое сердце упрямо желало помочь. И в первую очередь, помочь почему-то именно Ральфу. Оно начинало щемить при мысли о нём. Мэг нахмурилась, тряхнула головой и снова нахмурила свои тонкие брови, глядя в одну единственную точку перед собой.

На протяжении целого дня её никто не беспокоил, казалось, Ральф отдал приказ, не издавать в замке ни звука, чтобы не отвлекать её от принятия решения. Она провела в раздумьях целый день пока не нашла для себя решение, которое давало ей хрупкую надежду. Уладив мысленные разногласия между криком разума и сердечным противоречием, Мэг сомкнула тяжелые веки, проваливаясь в давно карауливший её сон, спасаясь бегством в мир грёз, где уже заблаговременно были готовы ответы на все вопросы.

Слабый вздох вывел её из этого забытья. Она обвела взглядом заполненную полумраком комнату, остановившись на силуэте князя. Мэг знала — он ждёт ответа. Нащупав пальцами его теплую руку, Мэган подползла к нему поближе и, обняв за плечи, прошептала:

— У меня к тебе будет одна просьба.

Так как Ральф по-прежнему молчал, она продолжила:

— Я готова пойти дальше, как мы и договаривались, я хочу рискнуть и встретить полнолуние с тобой, но пусть рядом со мной будет Шер.

— Шер? Шер! — фыркнув, Ральф вскочил с места. Широко распахнув дверь, он схватил горящий факел со стены и занес его в комнату, вставив в кольцо у изголовья. Теперь можно было рассмотреть все играющие эмоции на его лице.

— Зачем она тебе здесь понадобилась? Мы, конечно, можем ещё и Войта позвать, чтобы посмотрел! — его брови рассержено и упрямо уперлись в переносицу, взгляд был колким и отталкивающим. — Значит, что бы ни случилось, тебе обязательно нужно чувствовать частичку этой проклятой стаи?

— Почему ты не хочешь меня услышать, князь? — в отличие от него тихо прошептала Мэг. — Она очень нужна мне. Я бы хотела, чтобы она как мать поддержала меня. Я хочу увидеть её первой … в облике зверя. Я чувствую, что мне необходимы её советы. Эта лугару стала мне близка.

Он долго изучал её пристальным взглядом, словно хотел что-то сказать, но не решался. Наконец, он криво усмехнулся и произнес:

— Выходит, что после стольких дней и … ночей я так и не стал тебе близок. Моя поддержка и мои советы тебе не нужны!

— Ральф! — измученно воскликнула Мэг, пытаясь перебить этот уничтожающий тон. — Так уж сложилось, не смотря на все горести и печали, в этом мире ты остаешься для меня самым … жела… — осеклась она. — Самой неотъемлемой частью моей жизни. Твоё присутствие и твоё отношение ко всему предстоящему очень важны для меня. Договор остаётся договором, но … что-то внутри меня толкает сделать это именно для тебя. …Ради тебя. — Она прошептала это так тихо, насколько это было возможно. Последние её слова Ральф прочёл по губам. — Пойми, Шер мудрая женщина, она должна понимать, что меня ожидает, она относилась ко мне очень тепло, заботливо и предано. Вот поэтому её женский взгляд, её принятие этого так нужны мне. Я хочу, чтобы она рассказала мне о подробностях, чтобы утешила и по родительски ободрила, чтобы примером своего … превращения сложила у меня отношение к оборотням. Мне бы хотелось, чтобы она отвела меня к этому алтарю. Мне нужна эта подготовка, чтобы я заранее смогла настроиться увидеть тебя … таким. Это не блажь, это моя мольба!

Князь наклонил голову, задумчиво потирая висок. Затем он резко посмотрел ей в глаза и решительно произнес:

— Я понял, что ты даже понятия не имеешь о часе полнолуния. Позволь мне объяснить. Шер, конечно же, может прибыть в Фархад, но только для того чтобы подтвердить перед тобой мои слова. Ты уже видела оборотней, но их было не так много, по сравнению со стаей города Фархада, которая соберётся возле жертвенного алтаря. Тысячи лугару, тысячи безудержных зверей. Только мой авторитет вожака, титул князя, который заставляет их приклоняться предо мной и подчиняться мне. Шер не сможет вести тебя к алтарю, она не сможет удержать стаю, ведь для их вырвавшейся сути — ты жертва, теплая кровь, которую они так жаждут. Туда ты отправишься только со мной. И это происходит не в крепости, а за её пределами, на просторах окружающих Фархад. В сумерках, предчувствуя минуты полной луны, наша стая покидает город и собирается в лесу, возле огромного каменного алтаря, в ликующем ожидании заветного мига. Все происходит достаточно быстро. Уже на пути к превращению, мы избавляемся от одежды и позволяем нашему телу измениться, открываем путь нашему зверю, который будет править полночным ритуалом. И в эти мгновения ты тоже должна быть рядом со мной, тебе придётся увидеть это, не одинокое превращение Шер, чтобы дать себе время на передышку, а превращение всех в одночасье. Ради твоего же блага по-другому никак нельзя. Ты должна мне довериться, Мэг. Поверь, я как никто другой хочу, чтобы ты осталась живой и с ясным рассудком. И я буду понимать это, даже будучи зверем, мой разум никуда не исчезнет, появится только безудержная сила и ярость. Но она не коснётся тебя, если ты не будешь бояться, … хотя бы меня. Это важно. Я прикажу доставить жену Аттила в Фархад, пусть она научит тебя не бояться меня!