Заложница миллиардера (СИ) - Лав Агата. Страница 7

Охранник сдержанно кивает, а через секунду оборачивается на шелест протекторов. Во двор въезжает темно-серый седан представительского класса, которому отчаянно не хватает дипломатических номеров. Он слишком роскошен, чтобы ездить с обычными. Седан делает плавную дугу, направляясь к веранде, охранник бросает “Принял” в рацию и кривится, недовольный, что я стою тут и рассматриваю их гостей.

— Я сразу, как смог, — голос раздается прежде, чем мужчина выходит из седана. — Что там? Срыв?

— Тише, — отрезает Когсворт. — Я оставил ключи от лифта в замке.

Из седана появляется высокий худощавый мужчина. Он замечает меня и напрягается, потом все же кивает в знак приветствия, но не произносит больше ни слова. Молча раскрывает заднюю дверцу, берет с сиденья квадратный чемодан, похожий на медицинский, и скрывается в доме.

— А вот и врач, — произношу вслух очевидное. — Я спрашивала у Марины о нем, я вообще решила, что он постоянно дежурит здесь…

— Проницательная? — охранник усмехается, бросая на меня короткий взгляд. — Я уже пробил тебя, я знаю, что ты тут случайно, поэтому поменьше запоминай. Машина твоя на ходу, починили, как и обещали. Так что доедешь до своего Владимира, скоро отпустят тебя.

Грубиян номер 2.

— Я только за, — отвечаю спокойно.

— Ты бы пошла наверх. Денек посиди в комнате, ничего с тобой не случится. Чего здесь выглядывать? В чужую жизнь лезть.

— Лезут в мою, вообще-то.

На него это не производит никакого впечатления.

— Значит завтра отдадите ключи от машины и телефон?

— Отдам, когда надо будет, — хрипит Когсворт.

Он уходит от конкретного ответа. А я схожу с последней ступеньки, слышу на спиной его тяжелый выдох, который звучит угрожающе. Но мне чертовски нужен воздух и хоть иллюзия свободы, в четырех стенах я начну накручивать себя.

Я поворачиваю по тропинке направо и вскоре попадаю на задний двор. Идеально подстриженный газон, множество деревьев, которые то расходятся перед каменными дорожками, то закрывают кронами небосвод. Я оставляю пиджак на лавочке, в нем слишком жарко, и иду вглубь парка.

Перед глазами появляются боксы из серого камня, большие гаражи закрыты на замки, а на пятачке стоят две спортивные иномарки. Первая накрыта специальным чехлом с лейблом Porsche, а вторая раскурочена в хлам. Бедняжка выглядит так, словно за ее рулем сидел новичок — вся в царапинах и глубоких вмятинах. Я подхожу ближе и замечаю стикер, который приклеен на ее лобовое стекло.

— Прелестно, — произношу, когда читаю на стикере три матерных слова и больше ничего.

— По-хорошему не понимаешь, да?

У меня получается молниеносный разворот. Охранник с немецким именем вновь стоит передо мной, у него ходят желваки, а руки уже тянутся в моем направлении. Он срывает стикер со стекла и грубо сминает его.

— Чего ты здесь вынюхиваешь? — бросает он грубее. — Неприятности ищешь?

— Мне разрешили гулять…

— Как разрешили, так и запретили.

— Ты или Хозяин? — я собираю руки на груди, чтобы выставить хоть какую-то преграду между своим телом и его каменными мускулами. — Это из-за того, что я поднялась на второй этаж? Я залезла на твою территорию.

Он всего лишь цепной пес.

И он зол.

— Ты думаешь, я шутил, когда тебя домой отправлял?

Он рывком опускает ладони на мои плечи и надавливает с такой силой, что я с судорожным выдохом падаю на седан. Мужчина надвигается сверху и почти рвет мою майку, когда поднимает меня. Я беспомощно проскальзываю по металлической поверхности, теперь вверх, к суровому лицу охранника.

— Хоть слово хоть кому расскажешь о том, что видела здесь, и я приеду к тебе. Ночью, хочешь?

— Хватит…

— А что? Почему нет? Ты залезла в чужое жилье, я тоже залезу.

Он выставляет колено между моих ног.

— Войду, — добавляет он мне на ухо. — И плевать я хотел, за ты или против. Поняла?

Он встряхивает меня. Переносит ладонь на подбородок и заставляет заглянуть в свои глаза.

— Поняла, — сдаюсь.

Я нервно сглатываю и пытаюсь хоть как-то закрыться. Он слишком большой и сильный, мне чудится, что кроме его горячего тела нет ничего вокруг. А охранник никуда не торопится, вжимает меня сильнее и дает прочувствовать мою беспомощность в ярких красках.

Хотя сам тоже хмурится.

Ему противно?

Вправляет мне мозги самым действенным, на его одноклеточный взгляд, способом, но никакого удовольствия не получает. Скорее, это часть его грязной работенки и он просто-напросто выполняет ее, сцепив зубы.

— Мне больно, — произношу на выдохе. — Я уловила все угрозы и готова вернуться в дом. На правильный этаж.

С ним нет смысла тягаться. Я хочу побыстрее вырваться из его рук, пока у меня не началась истерика. Во мне крепнет убеждение, что никто тут не будет утирать мои слезы, даже ласковый голос Марины не поможет. В этом доме надо выполнять приказы, и пусть они звучат как простые просьбы, не стоит обманываться, иначе сразу познакомишься с темной стороной.

— Хорошая девочка, — Когсворт кивает и отступает в сторону. — Я отведу тебя.

— Теперь я буду ходить под конвоем?

— Пока не перестанешь огрызаться.

— Тебе ведь тоже не нравится вся эта ситуация, — я обвожу линию между нашими телами и та выходит слишком короткой, потому что охранник вновь напирает и готовится подталкивать меня в правильном направлении. — Я по твоим глазам вижу. Ты не такой подонок, каким хочешь казаться.

— Иди уже. Знаток глаз, мать ее, — он сплевывает и все же толкает меня в плечо.

Я поворачиваю и иду, куда надо, подстраиваюсь под широкий мужской шаг и молчу целую минуту.

— Ты тоже живешь здесь? — я оборачиваюсь через плечо и коротко смотрю на охранника, проверяя его реакцию. — Как Марина?

— Ты издеваешься? — он головой указывает направление для моего взгляда, мужчина хочет, чтобы я смотрела строго перед собой и заткнулась.

Я продолжаю смотреть на него, замешкавшись, и он издает звук, похожий на рык. Догоняет за мгновение и сгребает в охапку, отрывая от земли.

Крик сам срывается с моих губ, расходясь по округе слезливым эхом. Я не ожидала, что спусковой крючок так близко и что я ошиблась на его счет, я яркой вспышкой представляю себе самое плохое и закрываю лицо ладонями. Сковываю себя, чтобы не начать биться и не сделать хуже, я совсем запуталась и не знаю, как лучше себя вести.

Пытаться защититься или показать, что умею быть забитой мышкой?

— Дверь! — командует кому-то охранник, когда ступеньки оказываются позади.

Я слышу нервный возглас Марины вскоре, которая начинает протестовать, но ее оттесняет кто-то из охраны. Когсворт сворачивает к лифту и прижимает меня к стальным створкам, грубо и на грани насилия, словно хочет вбить в мое тело свое право решать, как и где мне находиться. Я замечаю, что исцарапала мужские ладони до крови. Не знаю, когда поранила его, но свежие бороздки смотрятся так, словно ему досталось от хищной кошки.

— Ког! — выкрикивает другой охранник, когда створки лифта расходятся в стороны. — Вызов!

До моего слуха доносится легкая трель, которая расходится по вмиг затихшему дому. Вместо недавних звуков стоит напряженное дыхание, я поднимаю глаза на Когсворта и наблюдаю, как он срывает телефонную трубку, которая встроена в стену рядом с панелью с кнопками.

— Да, — Когсворт откашливается перед ответом, он вталкивает меня в кабинку и держит одной рукой, как будто у меня есть шанс куда-то сбежать. — Да. … Я не… Понял.

На его жестких губах застывают ругательства, он бросает на меня испепеляющий взгляд, но ладонь разжимает. Следом входит в кабинку, заставляя меня пятиться к стенке, которая оказывается слишком близко. В тесном помещении я плохо контролирую себя и чувствую, как обычная женская паника перед опасным и огромным мужиком закрывает разум.

Когсворт молча достает из кармана ключ и поворачивает его в замочной скважине.

— Громко кричишь, молодец, — цедит Когсворт с презрением, после чего нажимает кнопку с цифрой 2 и выходит прочь из лифта.