Мой горячий Север (СИ) - Лав Агата. Страница 12

— А куда ты идешь? — подаю голос, когда он замедляет шаг, чтобы я успела нагнать его.

— Другой подъезд?

— Нет, это мой подъезд, всё правильно. Только не помню, чтобы приглашала тебя.

— Я хочу довести тебя до входной двери, чтобы точно знать, что ты в безопасности.

— Хорошо, — киваю. — Ты забыл отдать мне ключи.

Я протягиваю ладонь и жду, когда ключи от машины вернутся ко мне.

— Ты совсем мне не доверяешь?

— Нет, просто люблю, когда всё на своих местах.

— Да? — он вскидывать брови. — Значит ты пригласишь меня к себе?

— Что? Причем здесь это?

Север лишь усмехается, возвращая мне ключи, и идет дальше. Я открываю дверь подъезда и предпринимаю попытку засчитать, что я оказалась в безопасности, именно здесь, но Север непреклонен. В лифте неожиданно становится душно. Или я начинаю нервничать? И подозревать свое подсознание в плохом, ведь я только делаю вид, что противлюсь ему, а сама веду его к своей квартире.

Что у меня с головой?

Вообще чертовски сложно спорить с мужчиной, который только что защитил тебя (ну ок, твою машину) и довольно эффектно раздал ссадины двум недоумкам. За меня не так уж часто вступались, да и грубая сила — лучший афродизиак. Я догадывалась, что Север чертовски силен, но увидеть рыцарский турнир собственными глазами — совсем другое дело. Он не раздумывал ни секунды, бросился в темноту и тут же начал действовать. То, что разозлило меня на мрачном пятачке, где я припарковала машину, теперь кажется привлекательным. И сексуальным, черт возьми!

Его решительность, сила, хладнокровие.

Где мне взять столько сил, чтобы противиться ему?

— Ты живешь одна?

Я поднимаю глаза на Севера. Он первым выходит из лифта и поворачивается ко мне корпусом.

— Да, я живу одна.

— Не страшно? Многие девушки боятся темноты.

— Ты знаток девушек?

— Я знаю, как выгляжу, и что ты подумала обо мне. — он прячет хитрую улыбку. — Что родился в золотой колыбельке и с детства привык к роскоши и вседозволенности, да?

Я киваю.

— Ты угадала. Я родился в богатой семье, жил как хотел, привык к большим деньгам и никогда не задумывался, что будет завтра. Трахал моделей, разбивал дорогие тачки, бесил отца, когда попадал в новости. Все так, — он делает паузу. — Но дерьма я тоже хлебнул.

— А вот это по тебе не скажешь

— Ты просто не видела меня настоящего. Это всего лишь пиджак, — он проводит широкой ладонью по воротнику. — Я решил начать новую жизнь и примеряю разные фасоны. Наверное, я сейчас похож на своего брата. Я работал с ним, был правой рукой и крутился в его бизнесе.

Север идет рядом и улыбается другой улыбкой. Задумчивой и сокровенной.

— Я отвечал за безопасность в его делах много лет. Может, поэтому мне так надоело осторожничать.

Он резко разворачивается, когда мы подходим к моей двери.

— Тебе не надоело осторожничать? Чего ты боишься? Что такого ужасного произойдет, если утром ты проснешься со мной?

Я не готова к его вопросам. И внезапной честности. В горле пересыхает, и я могу лишь смотреть в его зеленые глаза.

— Тебе не нужно бояться меня. Тебе уж точно нет.

Его глаза полыхают короткой вспышкой и я верю, что есть много людей, которые как раз боятся его. В памяти всплывают отрывки наших разговоров, когда он говорил, что его ищет полиция и что его тело покрыто шрамами, всё это вдруг собирается в пазл и оглушает меня.

Но не пугает.

— Я хочу тебя, — Север поднимает ладонь и дотрагивается до моего лица, по-мужски уверенно и точно. — Не как развлечение или игрушку. Нет.

Я смотрю на его крепкие пальцы с очерченными костяшками и проигрываю. Представляю, как они уйдут ниже, пройдутся по моему телу, заостряя изгибы, сжимая меня с силой и сводя с ума умелой лаской. Он же может, он точно знает, как нужно касаться женского тела. Это легко прочитать в его почерневших глазах.

— Хватит, Юля. Я больше не могу, это чертова пытка...

Он тянется ко мне и выбивает все сомнения прочь жарким поцелуем. Север всего мгновение тратит на примерку, но следом углубляется и проталкивает язык между моих губ. Я выдыхаю и наталкиваюсь на стенку, к которой он тут же прижимает меня. Накрывает собой и изводит горячим телом. Я не бьюсь, чтобы не наталкиваться на тугие мускулы, но и дышать страшно. Я вот-вот сдамся, пошлю всё к черту и разрешу ему запустить дьявольские пальцы под одежду.

— Впусти меня.

Север вновь целует меня и сжимает мою ладонь, в которой я держу связку ключей.

Глава 10

Я выпускаю ключи из ладони и Север открывает замки.  Он пропускает меня вперед и заходит следом. Я не оборачиваюсь, чувствуя, как он тоже останавливается.  Словно боится меня спугнуть.

—  Смотри, я в твоей квартире, и небо не обрушилось, —  подшучивает он.

И правда, конец света не наступил.

Север кладет ладони на мои плечи и тесно проводит, поглаживая.  Надвигается сзади и дает опереться на себя, на свою крепкую грудь.  Его размеренное дыхание приходит осязаемым теплом, оно струится по моим волосам и подсказывает путь его губам.  Север идет ниже и собирает прядки моих волос, чтобы добраться до лица. Он целует мои скулы, уголки губ, а потом поднимает руку и зажимает подбородок.  Поворачивает к себе и…

—  Север, —  я останавливаю его, сжимая длинные пальцы. 

—  Снова тороплюсь?

Я киваю и запрокидываю голову, чтобы получше разглядеть его глаза.  Я прекрасно знаю, какой он горячий и сексуальный, и как классно целуется, но вот какой он настоящий? Он сам заговорил об этом, когда намекнул, что я не знаю его и делаю поспешные выводы по его внешности.  Так какой он? Под итальянским пиджаком, подогнанным точно под спортивную фигуру.

—  Знаешь, о чем я сейчас подумала? Ты как-то бросил вскользь, что год провел в инвалидном кресле.  Это правда?

—  Да.

—  Ты попал в аварию?

—  Под каток, —  он странно улыбается, хотя глаза грустнеют и напитываются холодом. 

—  Нет, скажи правду.  Не отшучивайся, а скажи, как было на самом деле.

Я разворачиваюсь в его руках и подношу руки к мужской рубашке.  Белые пуговицы царапают подушечки пальцев, но я нажимаю сильнее и, не раздумывая, распускаю первую.  Я хочу увидеть его тело. Те шрамы, о которых он говорил. 

—  Не молчи, Север.  Ты такой красноречивый, когда изысканно домогаешься, а как отвечать на мои вопросы, так сразу пауза.

—  Хочешь залезть мне в душу?

—  Примерно так же, как ты мне под блузку.

Я произношу слова с легкой усмешкой и меня совершенно не смущает, что сейчас именно я расстегиваю его рубашку.  Я уже дошла до третьей пуговицы и вижу знакомый медальон, который снова повернут той стороной, на которой написано “Север”.

—  Север, —  я зову его, напоминая, что до сих пор жду ответ.

—  Я могу справиться с двумя-тремя парнями, но против толпы сил не хватило. 

—  Тебя избили?

И избили так, что он не мог встать на ноги год? Что за звери, что за бизнес брата, в котором он крутился. . .

—  Не надо, —  он сковывает мои руки мягкой силой.  — Ты побледнела, тебе не нужно пока смотреть.

Я потеряно смотрю на него и не могу состыковать его холеную внешность со словами, которые он произносит. 

—  Это в прошлом.  Я вышел из грязных дел, оставил полулегальный бизнес брата и не хочу назад.  Я бы мог рассказать тебе другую историю, придумать обычное ДТП и ни слова правды, но я не хочу врать тебе.  Не хочу строить из себя другого человека. Я такой, Юля.

—  Значит ты не шутил, когда говорил, что в розыске.

Он качает головой.

—  И ты так просто говоришь об этом? Я же чужая тебе…

—  Тебе страшно сейчас? —  он подносит ладонь к моему лицо и обводит по контуру, лаская.  — Если бы я чувствовал, что ты боишься меня, я бы сразу ушел.

Я совершенно сбита с толку.  Я должна оттолкнуть его, но вместо этого чувствую, как нас тянет друг к другу.  Прочно и безнадежно, этому невозможно противиться. Я всю жизнь была осторожной и рассудительной, порой самой настоящей занудой, но сейчас фирменное благоразумие отказывает мне.  Его вызывающая честность действует на меня.