Дорога на райский остров - Холт Виктория. Страница 13

— Нет. И в Венеции тоже не была.

— Но в один прекрасный день вы туда отправитесь, и, надеюсь, в самом подходящем обществе. Должен признаться, что никогда не был в Венесуэле, что же до Венеции — то этот прекрасный город мне знаком. Я был бы рад показать вам Венецию. Вам бы понравилось… плыть по каналам в гондоле… или, возможно, во Флоренции… отправиться по магазинам на Понте Веккио.

— Наверное, все мы мечтаем повидать мир.

— Самое важное — воплотить свои планы в жизнь. Вы не согласны?

— Позвольте налить вам еще немного вина, — я пожалела, что сказала об этом, поскольку это означало подойти к нему. Когда я передавала ему бокал, пальцы мистера Фидерстоуна коснулись моих.

— Для меня это очень счастливое утро, — произнес он. Я не отозвалась, и он продолжал:

— Вы поедете со мной завтра верхом? Я знаю неподалеку очень милую харчевню. Там подают восхитительный ростбиф.

— Это исключено, — заявила я. — У меня завтра назначена встреча.

— Тогда послезавтра.

— Мое время занято целиком.

— Какая вы занятая юная леди! Но я полон решимости найти время, когда вы будете свободны. Мне бы хотелось посмотреть это заведение, о котором я столько наслышан.

— О, вы интересуетесь картами?

— Они меня просто завораживают. Мне так много надо объяснить.

— В таком случае, вы обратились не к тому человеку, — торжественно объявила я. — Я почти ничего не знаю о картах. Вам придется отправиться в мастерскую и спросить там. Если бы мой брат был здесь, он бы поговорил с вами о картах.

— Ах, значит, у вас есть брат? — Мне показалось, или он действительно немного растерялся?

— О да. Он уехал в экспедицию. Исследует новые земли. Это очень важно для составления карт.

— Понимаю.

— Он рассказал бы вам обо всем, что вы хотите знать. Мой брат всегда относился к этому с огромным энтузиазмом.

— Должно быть, он старше вас.

— Да, и у него всегда не хватает времени для младшей сестры.

— Бедная одинокая малютка!

— Вовсе не одинокая. Меня столько вещей интересуют. Вообще-то мне никто особенно не нужен.

— Надо же, какая самодостаточность. Хорошо быть такой.

— Да.

— Ну, так как же насчет нашей поездки?

Он был так настойчив, что трудно было решительно отказать ему, не сказав правды о том, что мне не нравится его общество и что он немного пугал меня, причем так, что я сама не понимала, почему. Наверное, это было инстинктивно. И я уклонилась от прямого ответа.

— Эта неделя исключается. А насчет следующей я не уверена.

Он, разумеется, все понял. И окинул меня сардоническим взглядом.

— Я полон решимости однажды поймать вас, — заявил мистер Фидерстоун.

Его слова прозвучали зловеще.

Как я радовалась, когда он ушел!

Он оказался прав. Наконец, он меня поймал. Жаль, что мне не хватает смелости сказать ему, чтобы он оставил меня в покое. Человека воспитывают в таком почтении, я бы сказала даже — в благоговении перед хорошими манерами, что он уже просто не в состоянии быть совершенно искренним.

Так что я продолжала избегать мистера Фидерстоуна, ускользая так вежливо, как только могла. По-моему, он из тех людей, что любят вызов, и чем больше во мне решимости убежать от него, тем больше в нем решимости поймать меня.

Вчера был чудесный день. Живые изгороди были золотыми от первоцветов, а на каштанах и платанах стали набухать почки.

Дул свежий ветерок, а в воздухе витал тот восхитительный привкус, который считают предвестником весны. Я люблю это время года, когда птицы, кажется, сходят с ума от радости, и в полный голос распевают скворцы и дрозды. Чудесная весенняя пора! И как приятно скакать галопом по лугам, а потом замедлять ход и трусить по аллеям, разыскивая в изгородях и на склонах полевые цветы и пытаться вспомнить их названия — мисс Брей знала их все. Прошло десять дней с тех пор, как отец с молодой женой уехали в Италию. Они вернутся первого апреля. Тогда все изменится. Я с ужасом жду их возвращения. Иногда мне кажется, что надо качать строить какие-то планы. Как все будет, когда они вернутся? Я должна быть к этому готова. Но что я могу сделать? Мне не у кого попросить совета. Разве что у мисс Брей… миссис Эггертон, будущей мамаши. Она будет поглощена приготовлениям к появлению ребенка и совершенно неспособна думать о чем-либо другом. Нет, я не могу нарушать ее благословенный покой и довольство. Я должна подождать и посмотреть. Возможно, все сложится не так уж плохо. Возможно, я преувеличиваю. В конце концов, что плохого сделала мне мисс Гилмур? Она всегда была сговорчива. Никогда не заставляла меня много работать. Всегда держалась приветливо. В чем же дело? Откуда у меня эти дурные предчувствия? И с мистером Фидерстоуном то же самое.

Я была неподалеку от гостиницы, где впервые встретила его с мисс Гилмур, когда мистер Фидерстоун подъехал ко мне.

— Здравствуйте, — сказал он. — Какая неожиданная радость!

— Я как раз собиралась домой.

— Похоже, это ваше обычное направление, когда мы встречаемся. Как бы там ни было, никакой спешки нет, верно?

— Мне бы не хотелось опаздывать.

— Я знаю, что у вас много неотложных встреч, но хотя бы один раз, а? Как насчет того, чтобы немного освежиться? Ведь это здесь мы впервые встретились. Так что это, в общем-то, случай, не так ли?

Я колебалась. Наверное, я вела себя глупо. Я была так резка с ним, а это невоспитанно. И какой мне вред от одного бокала сидра? Возможно, мне удастся тонко дать ему понять, что я предпочитаю ездить верхом в одиночестве.

В общем, я согласилась. Мы спешились и вошли в гостиницу.

Мы сели за тот же столик, где я увидела его с мисс Гилмур.

— Наши новобрачные скоро возвращаются, — заметил мистер Фидерстоун. — За ваше вечное счастье и здоровье, мисс Энн Элис.

— Благодарю вас. И за ваше.

— Я рада, что вы желаете мне добра. Ибо у меня такое чувство, что в дальнейшем мое счастье зависит от вас.

— Вы меня удивляете, мистер Фидерстоун.

— Вы удивлены только от того, что так изумительно наивны. Вы стоите на пороге жизни.

— Меня весьма раздражает, когда подчеркивают мою молодость. Я не так уж юна.

— Ну, конечно. Насколько я знаю, вам почти семнадцать. Когда это будет? В великий день двадцать первого мая?

— Откуда вы узнали?

— Как это говорится? Маленькая птичка…

— Мне представляется, что птичка не так уж и мала. Должно быть, это мисс Гилмур.

— Больше не мисс Гилмур. Счастливая миссис Мэллори. И вас не должно раздражать сознание собственной юности. Молодость — самый драгоценный из даров Божьих. К несчастью, она длится недолго. Очень печально, не так ли?

— Могу вас заверить, что не возражала бы быть немного постарше.

— Мы все хотим быть старше, когда молоды, и моложе — когда стареем. Противоречивость человеческой натуры. Однако к чему обобщения? Я хочу поговорить о вас.

— Боюсь, что это не очень интересная тема для разговора.

— Это увлекательнейшая тема. — И тут меня поразил его вопрос. — Что вы обо мне думаете?

Я вспыхнула. Я не могла сказать ему того, что о нем думала. Я искала нужные слова.

— Мне кажется, что вы, видимо, очень… проницательны.

— О, благодарю "вас. Что еще?

— Что ж, я полагаю, вы светский человек.

— Проницательный светский человек. Для начала звучит не так уж плохо. Что еще?

— Не понимаю, зачем вам давать себе труд преследовать меня.

Он рассмеялся.

— Сказать вам, что я думаю о вас?

— Мне это не очень интересно.

— Вы еще растете и не всегда говорите правду. Все хотят знать, что о них думают другие. Как бы там ни было, я все равно скажу вам. Я считаю, что вы восхитительны.

Уверена, что я покраснела до корней волос.

— И при этом, — продолжал он, — я говорю правду. Я изо всех сил старалась сохранить самообладание.

— Так вот, теперь я скажу правду, — заявила я. — И скажу, что уверена — вы находите многих особ моего пола… восхитительными.