Э(п)рон-4 (СИ) - Быченин Александр Павлович. Страница 60

Консилиум при виде такого чуда разразился множественными выкриками, из которых моё «офигеть» оказалось самым приличным. Ну, если не считать неизменное «симатта» кэпа. А Краузе, лишившийся половины матбазы, вообще ещё долго ругался на дойче, правда, вполголоса, чтобы остальным не мешать. Остальные, к слову, были заняты делом — судили-рядили, как дальше быть. Это же просто праздник какой-то — шесть ничейных посудин! Или не ничейных? Собственно, этим вопросом мы и задались в первую очередь, поручив Кумо их просканировать и пошарить в сети (и даркнете до кучи) на предмет идентификации. Мой «мини-гекс» на процесс запросил от часа до четырёх, в зависимости от обстоятельств, поскольку с наскока решить проблему не вышло — это про «Великана» мы знали, что он «Великан», поскольку обладали полным пакетом документов. А с остальными придётся помучиться, либо подлететь поближе, чтобы рассмотреть со всех сторон в оптическом диапазоне, в том числе и на предмет опознавательных знаков — бортовых номеров или, если особенно повезёт, названий, намалёванных на корпусах. Далеко не всегда этим делом судовладельцы заморачивались, полагаясь на базы данных и «дополненную реальность», даруемую «нейром».

Пока же, в ожидании хоть какой-то конкретики, отправили Краузе осматривать «Великана». Да, по старинке, лично, потому что на запросы «мозг» судна не отвечал. К тому же, судя по показаниям сканера, баржа была полностью обесточена, а реактор переведён в «спящий» режим, не иначе для экономии ресурса. И буду откровенен — мне одного взгляда на отчёт сканирующей системы хватило, чтобы укрепиться в своих подозрениях: транспортник никто не атаковал, повреждений у него нет от слова «вообще», а в текущее состояние он приведён намеренно. То бишь специально, ага. Кто-то заморочился. Внимание, вопрос. Вернее, два: на фига, а главное зачем? Ну и ещё парочка, озвучивать которые на текущем этапе рано. Вот высадится Краузе на борт (не сам, конечно, у него для этого специальные люди в команде есть), доберётся до грузовых трюмов… вот тогда всё сразу же и встанет на свои места.

А пока я торчал в кресле и задумчиво пялился на всё увеличивающуюся тушу баржи, к которой Краузе должен был пристыковаться через считанные минуты. Пялился не просто так, а высматривал характерные повреждения от «дроби» в районе двигательного отсека. И, как нетрудно догадаться, ничего не высмотрел. Можно, конечно, сослаться на низкую разрешающую способность оптики нашего типового «спасателя», но с каждым мгновением эта отмазка становилась всё более и более эфемерной. Не выдерживающей никакой критики, я бы даже сказал. И когда наш борт таки сцепился со стыковочной штангой в районе среднего грузового трюма, я в этом убедился окончательно. Правда, на этом успехи и закончились — автосцепка, поскольку насквозь механическая, сработала штатно, а дальше всё. Пришлось спецам Краузе влезать в скафандры и топать до шлюза ножками. В принципе, им к этому не привыкать, равно как и ко всем последовавшим телодвижениям — обесточенный «Великан» мало отличался от среднестатистического «утопленника» с издохшим реактором. Технология отработана до мелочей, техническое оснащение проверено неоднократно на практике, так что сбоев никто не ждал. Так оно, собственно, и случилось — парни запитали механизм шлюза от собственного мобильного энергоблока, а дальше вообще дело техники и Кумо, для которого перехватить сигнал «ожившего» блока управления стыковочным комплексом труда не составило. Да, мой помощник решил действовать лично, а не через собственную урезанную копию, благо сейчас вычислительные мощности были загружены не более чем на треть.

Оказавшись в шлюзе, пара «сталкеров», как в Корпорации с лёгкой руки Борисыча стали называть спецов, задействованных в первичном обследовании «утопленников», ничего особо ужасного не обнаружила. Равно как и в близлежащих помещениях, которые были обследованы за следующие минут примерно двадцать. Ну а дальше дело ещё веселее пошло — парни добрались до одного из вспомогательных серверов, к которому Кумо и подключился. Мало того, мой «мини-гекс» ещё и основную вычислительную систему активировал, правда, запитать её пришлось от резервных батарей. А это означало, что во времени мы ограничены — часов десять у нас, не больше. Потом снова вся машинерия «уснёт», и придётся каждый замок, каждый лифт и каждый отдельно взятый механизм запитывать от мобильных батарей. Ну, или реактор в рабочий режим вывести, а для этого нужно добраться либо до ходовой рубки, либо до собственно «машинного отделения». Совсем как я на «Латнике» когда-то. Прямо ностальгия, ага…

На этом этапе пришлось решать, как быть дальше. С одной стороны, бросать «Великана» не резон, у него есть конкретный владелец, нам прекрасно известный, пусть с этим владельцем мы и не связаны деловыми отношениями. Зачтётся в карму хороший поступок, однозначно. С другой, до самой баржи лично мне дела не было, меня интересовал только Димка Силин, которого на этой самой лоханке увезли с родной станции. То есть сведения о нём — первоочередная задача. Поэтому я принял волевое решение запрячь ещё и Терентьева, которому поручил вскрыть «Великана» с противоположного борта и прорываться в ходовую рубку. Ну а парней Краузе отправил в ближайший трюм — чисто посмотреть, осталось ли в нём хоть что-то. Накладная на грузы у нас была, так что сравнить есть с чем.

И «сталкеры» не подвели — уже через четверть часа они спустились на лифте в огромное гулкое помещение. Гулкое потому что абсолютно пустое. Ни единого грузового контейнера, ни единого завалящего ящика или какой-то ещё упаковки. Ни-че-го.

Неизменный состав «мозгового центра», так и торчавший в общей «дополненной реальности», обменялся частью недоумёнными, частью понимающими взглядами, а Терентьев ещё и буркнул:

— Вот жлобы!

— Может, просто аккуратисты? — возразил Вайс.

— Как ты, что ли? — огрызнулся бывший кап-3 с «Латника». — Получается, дойчи руку приложили?

— Почему это? — возмутился уже Краузе.

— По логике! — пригвоздил его Терентьев. — Если аккуратисты, то педанты, а педанты у нас известно кто. Ну а если сойдёмся на моей версии про жлобов, то получаются братья-славяне.

— А может, просто опытные, — примирил я спорщиков. — Чует моё сердце, в остальных трюмах картина аналогичная. Да и на других посудинах тоже.

— Ты знаешь что-то, чего не знаем мы, Алекс? — с подозрением покосился на меня Терентьев.

— Не-а. Просто предполагаю. Да и вы сами уже об этом подумали, зуб даю!

— А поподробнее? — хмыкнул Краузе.

— Это не случайные жертвы.

— И?..

— Да ты чего такой тугой, симатта?! — влез Рин. — Это чей-то схрон. Кто-то в «отнорок» транспортники специально загнал, предварительно полностью разгрузив. Знать бы ещё, зачем.

— Зачем разгрузил? — удивлённо зыркнул я на кэпа.

— Зачем в схрон загнал, — пояснил тот. — И как.

— Элементарно — своим ходом. До первой «червоточины».

— Ладно, допустим, предположим, — согласился со мной кэп. — Но ведь проще на чёрную дыру направить, или реактор в разносный режим вывести. И никаких следов.

— Насчёт чёрной дыры я бы поспорил, кэп. Если вдруг до горизонта событий гравитацией не разорвёт, то так и будет посудина до скончания веков как бельмо на глазу торчать. Для стороннего наблюдателя, естественно.

— Это просто ты у нас до фига умный, Алекс, — огрызнулся Рин. — Но всё равно, реактор взорвать проще. И надёжней.

— А может, они и направляли на чёрную дыру? — предположил Вайс. — Только ни одна лоханка до неё не добралась, все раньше «провалились».

— Как обычно, редко, но метко! — похвалил дойча кэп. — Съел, Алекс?

— Такое прокатило бы один-единственный раз, потом даже я задумался бы, — вступился за меня Терентьев. — А тут минимум семь. Давайте, убеждайте меня, что это не специально.

— Да кто бы спорил, — хмыкнул я. — Следовательно, вопрос «зачем» в силе.

— И кто, — поддакнул Вайс.

— Известно кто, — буркнул кэп, — контрабандисты называются.