Край чёрных магнолий (СИ) - Вешнева Ольга Михайловна. Страница 30

Солнце катилось вниз, напоминая мне о приглашении на концерт ансамбля Свербилкина в ресторане “Зайди Попробуй”. Я поспешила к машине. Как выяснилось, не зря.

Пока я не очень успешно налаживала контакт с одними обитателями заповедника, другие в свое удовольствие измывались над оставленным без защиты Козленком. Семейная пара мантикор привела Уазик в жалкий вид. Черный самец, поставив передние лапы на выпотрошенное пассажирское кресло, методично сдирал с подголовника остатки поролона, а янтарно-рыжая самка с душераздирающим скрежетом точила когти о капот.

– А ну, брысь, кошки драные! – заорала я во весь голос. – Я кому сказала, кыш!

Я стала бросать в четвероногих вандалов круглые камешки, но дикие кошки не чувствовали ударов. Камни отскакивали от костяных чешуй, покрывавших их кожу вместо шерсти, не причиняя боли.

Мантикоры образуют семейные пары на всю жизнь. Они редко ходят поодиночке. Если одна панцирная кошка крадется по лесу, другая следует “на подхвате”. Пока родители охотятся, беззащитные котята лежат в норе, не издавая ни звука.

“Хорошо, что мантикоры не нападают на людей”, – утешалась я, отступая к высоким соснам и пихтам. – “Но лучше их не злить. Да разве у меня есть выбор? Козленка надо спасать. Пока от него еще что-то осталось... Только бы рядом не было детенышей”.

Выведенные из терпения моей назойливостью звери оставили машину в покое. Прижимистыми шагами они двинулись ко мне. Солнечные зайчики скользили по вздыбленным чешуям на перекатывавшихся под кожей лопатках, проявляя темные пятна и мелкие полоски шкуры. В нескольких шагах от меня самец, встряхнув с трещоточным стуком удлиненными чешуями гривы, остановился как вкопанный. Он растопырил жесткие белые усы и принюхался, не сводя с меня изумрудно-зеленых глаз. Самка поравнялась с ним, припала на передние лапы и сморщила морду.

Я замерла.

– Так, ребята. Давайте решим наши разногласия мирным путем. – промямлила я, жалея о том, что ради так и не полученной благосклонности эльфов я оставила в машине огнестрельное оружие – нечем напугать зверей.

Исследовав запахи, принесенные встречным ветром, мантикоры изогнулись для прыжка. Я вампирским приемом запрыгнула спиной назад на ветку сосны, ускользнув из-под их носов, и приготовилась подняться выше, но с удивлением обнаружила, что звери исчезли. Движимая любопытством, я влезла на вершину дерева и увидела с высоты удалявшихся в лес мантикор. Они шли, обнюхивая траву и корни деревьев. Выслеживали добычу. К счастью, не меня.

***

С содроганием оплеванной со всех сторон души я вошла в просторное и светлое отделение банка “Волшебный процент”.

Мой ободранный Козленок, будто поучаствовавший в гонке на выживание по африканским джунглям, печально ютился у тротуара между серой “Ауди” и черной “БМВ”

С воровской тревогой я спешила обналичить поступившую на счет премию за вымышленную стаю Дормидонта Живоглотного. Небрежно сунув в банкомат кредитную карту, ввела сумму. На экране высветился знак ошибки. Банкомат замерцал в предсмертных конвульсиях и отключился. Не пожелал он мне выдать ни неправедно заработанных денег, ни драгоценной карту.

Угрюмая немолодая операционистка выслушала мольбу о помощи с каменным выражением лица.

– Ждите мастера, – равнодушно бросила она, продолжая резать пополам листы бумаги.

– Когда придет мастер? – наивно спросила я.

– Если не придет вечером, то будет завтра с утра, – равнодушно ответила женщина.

Отложив разрезанную бумагу на соседний стол, она открыла новую пачку, отметила по линейке середину и двумя руками вдавила канцелярский нож в начерченную полосу.

– Мне срочно нужна карта, – терпеливо настаивала я. – Опаздываю на концерт шерифа Свербилкина. Вызовите мастера по телефону.

– Послушайте, девушка, – гаркнула операционистка, словно угрожая мне канцелярским ножом с выдвинутым на половину лезвием. – Вам сказано ждать, значит ждите. Обойдетесь без концерта. Не смертельный случай. Или приходите завтра с утра. Только не маячьте передо мной. У меня от вас уже в глазах рябит.

– Сколько раз я вам напоминал, Марта Эльдаровна, что вежливость украшает человека, – плавно произнес высокий молодой мужчина, вышедший из кабинета генерального директора.

Я оглядела его мельком: крупное скуластое лицо, собранные в конский хвост волнистые русые волосы, маленькая бородка, дорогой серый костюм.

– Ваша невоспитанность отпугивает клиентов. Учтите, это мое последнее предупреждение.

– Извините, Семен Борисыч, – операционистка завертелась в кресле, крутя золотое кольцо на безымянном пальце. – Девчонка прицепилась как банный лист. У нее банкомат зажевал карточку. Я говорю ей, сегодня занят мастер по банкоматам. А она не отстает. Ну как еще ей объяснить?

– Вам надо было вызвать Мымрина по телефону вместо объяснений, – терпеливо продолжил Семен. – Он живет в пяти минутах ходьбы.

– Вы же знаете, он отпросился на крестины внука. Его нельзя сегодня беспокоить.

– Почему же нельзя при форс-мажорных обстоятельствах? Внук у него еще маленький. Не обидится, если дед пропустит крестины, – Семен рассмеялся, поглядывая на меня сквозь зеленое стекло. – Звоните Мымрину и побыстрее, Марта Альбертовна. Скажите ему, что я лично просил его об одолжении.

– Сладу нет с упрямым начальником, – шепотом пожаловалась сама себе операционистка.

– От лица руководства приношу извинения за технические неисправности, и, как говорится, человеческий фактор, – выйдя в зал, Семен быстрым жестом подал мне руку. – Семен Верховцев, генеральный директор банка “Волшебный процент”.

На его загорелом до смуглости красивом лице вспыхнула ослепительно белая улыбка.

– Светлана, – я неуверенно вытянула правую руку.

Ремешок сумки предательски соскользнул с плеча. От смущения я утратила быстроту движений, и не успела его подхватить. Содержимое сумки раскатилось по полу. Ампула с концентратом осиновой смолы треснула. Помещение заполнил терпкий запах.

– Вы – истребительница вампиров, – присев вместе со мной на корточки, Семен удивленно рассматривал поднятые колья.

Он принял из моей руки сумку, чтобы положить в нее оружие.

– Да. Вот. Прислали вместо Ивана Иваныча. Из Москвы. На замену выбывшему сотруднику, – с запинками ответила я.

– Нельзя так себя не уважать, Светлана, – банкир прищурил светло-карие глаза. –. Зачем вы сравниваете себя с Иваном Хельсингом? – Поднявшись, он задумчиво пробежал пальцами по рыжеватой бородке в форме перевернутого сердечка. – Разве можно подводить под одну черту столичного профессионала и местечкового охотника? Или если посмотреть иначе, симпатичную девушку и пятидесятилетнего мужика? Надеюсь, мне удалось повысить вашу самооценку?

– Вы правы, Семен, – перейдя на невразумительный лепет, я выпрямилась и намотала ремешок сумки на руку. – Я больше не буду сравнивать себя ни с кем.

– Вы лучше Ивана Хельсинга, – Семен пожал широкими плечами. – В профессиональном плане. Запомните мои слова. Я говорю объективно. Знаете, иногда у меня возникает внезапное предчувствие, просветление. Я часто вижу вещие сны.

Мне показалось, что Семен похож на пирата или мушкетера. Я представила его с развевающимися по ветру локонами, взирающего вдаль с палубы корабля, подобно усталому мореплавателю, ищущему среди бескрайних океанских просторов берега неведомой земли.

– Сейчас вы скажете, что видели меня во сне, – я расплылась детской бесконтрольной улыбкой.

– Нет, не скажу. Потому что не видел. Но я доверяю интуиции.

– А моя интуиция в последнее время беззастенчиво врет.

– Вы чем-то расстроены? У вас неприятности?

– Это настолько очевидно?

– За всех ответить не могу, а для меня – да.

– Вот. Посмотрите, что мантикоры сделали с моей машиной, – я вывела Семена на улицу. – А я даже не знаю, есть ли в городе приличный автосервис. Меня интересует нечто среднее между дорогой обдираловкой и гаражной мастерской не просыхающего дяди Васи!