Семь ключей от Зазеркалья - Куно Ольга. Страница 7

Эдбальд недовольно поморщился.

– Не люблю драм, – процедил он. – Ты хотела гарантий? Я тебе их даю. А разговоры про любовь изволь вести с кем-нибудь помоложе, буде у тебя возникнет такое желание. – У меня есть сын, так что судьба короны от дочери напрямую не зависит. Что же касается нечистоплотности средств… – Он безразлично пожал плечами. – Это стандартная практика в нашем кругу. Сильные мира сего нередко отправляют друг к другу своих детей, дабы доказать, что не замышляют дурного.

К счастью, я не из вашего круга, король Эдбальд, милостью богов правитель Эльмирры. Впрочем, я вообще не из чьего-либо круга.

– Ваше величество, сколько лет нынче принцессе? Двенадцать? – вкрадчиво осведомилась я.

– Четырнадцать, – не вполне понимая, к чему я клоню, сообщил король.

– Одно и то же, – отмахнулась я. – Я ведь дала понять, что хочу у себя дома тишины и покоя. А вы пытаетесь подкинуть мне подростка?

– Моя дочь – девушка спокойная и благоразумная.

Мне только кажется или он пытается настаивать?

– Ваше величество, есть три вещи, в которые я не верю, – отчеканила я. – Это вселенская справедливость, плоская земля на трех китах и благоразумные подростки. Поэтому давайте оставим эту идею. А в качестве гарантии достаточно будет клятвы на крови.

Эдбальд, кажется, хотел еще немного поспорить, но передумал. Какое-то время ушло на формулирование клятвы, и в итоге мы сошлись на следующем:

Мы оба отлично понимали, что клятву можно обойти, ибо в любой формулировке непременно найдется лазейка, главное – творчески подойти к прочтению. Но Эдбальд ничего не терял, я же в первую очередь полагалась не на чужие обещания, пусть даже подкрепленные алыми каплями, а на собственные силы.

– Ну что ж, дело сделано, – подытожил король, когда кровь оросила треугольный осколок стекла, форма которого символизировала стороны, причастные к принесению клятвы: двух участников договора и божественное свидетельство. Обмотал ладонь чистой тряпицей, почтительно поднесенной одним из стражей. – Теперь мне пора возвращаться: дорога предстоит неблизкая. Тебе, полагаю, потребуется время на сборы. Как ты собираешься добираться до Эльмирры: через зеркало или обычным путем?

– Обычным. Могуществом зеркал не стоит злоупотреблять.

– Хорошо. Тебя будет сопровождать вот этот молодой человек.

Я шокированно воззрилась на безбородого. Эдбальд же как ни в чем не бывало продолжал:

– Он поможет решить любые проблемы, буде таковые возникнут в столице. И станет опекать тебя в дальнейшем. Разумеется, только в тех вопросах, которые будут иметь отношение к следствию. Будет присутствовать на встречах, допросах, операциях. Не постоянно, но в некоторых случаях.

Я согнула ноги в коленях и медленно распрямила спину. По венам подобием горячей лавы растекался гнев.

– Мы так не договаривались, ваше величество.

– Мы никак не договаривались на этот счет, – напомнил король.

Увы, это было мое упущение. Монарх все рассчитал правильно. Стану ли я отказываться от взятых на себя обязательств сейчас, когда договоренность уже достигнута, условия оглашены и даже взята клятва на крови с правителя государства? И все это из-за такой, казалось бы, мелочи? Я стиснула зубы, сетуя на собственную беспечность, но и отдавая должное королевской хитрости.

– Подсовываете мне шпиона? – нехорошо прищурилась я.

– А на это ты можешь посмотреть по-разному, – возразил Эдбальд, хотя прямо отказываться не стал. – Взгляни, к примеру, на меня. Я никогда не появляюсь на людях один. И даже в собственном дворце меня практически всегда сопровождает охрана. Как мне следует воспринимать этих людей? Как досадную помеху, не позволяющую мне почувствовать себя свободным человеком? Неудобные кандалы, дающие возможность делать чинные и осторожные шаги, но никак не бежать босиком по высокой траве? Или видеть в них тех, кто отдаст за меня жизнь и благодаря кому у меня появляются реальные шансы встретить рассвет завтра, послезавтра и еще много дней подряд? Оба подхода будут справедливы, и выбор за мной. Так же и в твоем случае. К тебе приставили шпиона, который будет путаться под ногами, препятствовать столь любимому тобой одиночеству и время от времени предоставлять мне отчеты (замечу: только по существу нашего дела)? Или помощника и единомышленника, который не силен в магии, но сможет внести вклад в расследование своим умом, внимательностью, воинскими навыками и просто свежим взглядом со стороны? Решать тебе, и только тебе.

– Но итог один, – подчеркнула я, не позволяя навязать себе иллюзию свободного выбора.

– В этом отношении итог один, – согласился монарх. – У тебя будет сопровождающий, которого я назначил. Не постоянно, не во всех случаях. Но он будет поблизости и станет наблюдать за ходом расследования, на этом я настаиваю.

– Что ж, в таком случае мы, кажется, уже действительно все обсудили.

Я поднялась на ноги. Это было не слишком вежливо, но то направление, которое принял разговор, не вдохновляло меня на политесы. Его величество также встал, коротко распрощался и, выразив надежду на скорую встречу в столице, покинул мой не самый гостеприимный на свете дом. Вместе с бородатым стражем. Безбородый, следуя высочайшему приказу, остался со мной.

– Дотья! Я уезжаю! – кликнула я, выйдя на лестницу. – Будь добра, собери самое необходимое.

Убедившись в том, что служанка все услышала и не собирается задавать вопросов (с Дотьей вообще было на редкость легко иметь дело), я снова вернулась в зеркальный зал.

– Ну, и что теперь, господин шпион? – полюбопытствовала я, сложив руки на груди и обходя вышеозначенного господина широким полукругом. – Как вы намерены поступить первым делом?

– Не вполне понимаю, что вы имеете в виду, – бесстрастно откликнулся тот.

– Да мало ли. – Я остановилась, опираясь руками о спинку стула. – К примеру, как обычно действуют тюремщики, впервые оказавшись один на один с узницами женского пола?

– Запирают их в камерах на замок, я полагаю, – с нажимом ответил рыжеволосый.

Я подчеркнуто громко рассмеялась:

– Сразу видно, что вам ни разу не доводилось сидеть в тюрьме. Впрочем, это, знаете ли, поправимо. Как бы ни был высок ваш статус, сегодня вы неприкосновенны, а завтра – наоборот, причем во всех возможных смыслах этого слова. Но мы увлеклись разговором, и он увел нас в сторону. Так что же? Вы даже не попытаетесь показать своей жертве, кто здесь хозяин?

Настал его черед сложить руки на груди и посмотреть на меня с крайне скептическим выражением лица.

– Хотите знать мое мнение по этому поводу? Извольте. Что-то подсказывает мне: жертва – это последняя роль, которую вы готовы на себя примерить. Следовательно, весь этот увлекательный разговор – чистой воды провокация. Я пытаюсь на вас напасть, а вы применяете свои магические штучки, да так, что после этого я в лучшем случае остаюсь валяться здесь без сознания. И вы отправляетесь в Эльмирру без обузы в моем лице. А главное, обвинить вас не в чем: вы действовали исключительно из соображений самообороны. Вынужден вас разочаровать: я не собираюсь обеспечивать вам такую легкую жизнь.

– Не разочаровали. Хоть это и досадно, – проговорила я. – Во всяком случае, вы действительно умеете использовать свой мозг по назначению. В придачу вам не свойственно терять голову от вседозволенности. Это хорошие качества. Что ж, давайте начнем сначала. Присаживайтесь, в ногах, говорят, правды нет. – Он послушался: наверняка устал стоять все это время. Сама я не последовала его примеру: нужно было думать, а мне лучше думается в вертикальном положении. – Стало быть, его величество освободил меня от одного своего ребенка, но взамен навязал другого. Отчего это так ему необходимо?