Козни качка (ЛП) - Ней Сара. Страница 27

Отметаю ее, как еще одну бейсбольную фанатку, шагающую по дорожке, когда она появляется из подъехавшей к обочине серой машины. Наблюдаю, как она вылезает с пассажирского сиденья, по одной ноге за раз, сгибаясь в талии, чтобы поговорить с водителем.

Хлопает дверью и грациозно уверенно шагает по тротуару, взмахивая волосами, развевающимися за ее спиной, как в рекламе какого-то чертового шампуня.

Я вглядываюсь.

— Скарлетт?

Она поднимает руку, сжимая в другой маленькую синюю сумочку.

— Я сделала это.

Я пристально смотрю на неё.

И едва узнаю. Я имею в виду — это она, конечно, я узнаю ее, но…

Она выглядит так чертовски по-другому.

Она, но…

Больше ее.

Иисус.

Покачивая бедрами, шурша черной юбкой под подолом черного пальто, она подходит к лестнице, длинные загорелые ноги поднимаются по ступенькам одна за другой, ярко-синие ногти на ногах выглядывают из открытых носков черных туфель на каблуках.

Я выпрямляюсь. Моргаю на нее сверху вниз, сбитый с толку.

— Ты использовала спрей для загара? — выпаливаю я, испортив свое приветствие. Разве мои первые слова не должны были быть «Привет, ты прекрасно выглядишь»?

Скарлетт смеется.

— Да, я воспользовалась спреем для загара. Я такая бледная.

Один шаг, потом еще два.

Еще четыре, и она уже на самом верху.

— Что это за красные губы? — Я снова выпаливаю резче, чем намереваюсь.

Ее рот сексуальный, блестящий, красный, сияющий, когда она улыбается мне под светом, падающим с крыльца. Ее зубы на контрасте выглядят ослепительно белыми.

— Что с тобой сегодня? Ты такой раздражительный. — Она закатывает глаза, засовывая под мышку свою маленькую синюю сумочку. Поджимает блестящие губы. — Тебе не нравятся красные губы?

Нравятся. Они мне очень нравятся.

И почему у нее такие длинные ресницы? Господи, какие у нее огромные глаза! Я мог бы смотреть, как они трепещут передо мной всю чертову ночь.

— Как прошел ужин?

Еще одна нахальная ухмылка, и ее белые зубы сверкают, заставляя меня немного возбудиться.

— Замечательно. Спасибо, что подождал меня.

— Я мог бы приехать и забрать тебя.

Надо было вести себя с ней по-рыцарски, выкинуть какую-нибудь чушь про рыцаря в сверкающих доспехах.

Она касается моей руки, легонько похлопывая по предплечью.

— Мы были в городе — я бы никогда не попросила тебя зайти так далеко.

Но я бы так и сделал; я бы проехал через весь штат, чтобы забрать ее, просто чтобы увидеть выражение ее лица. Увидеть эту чертову ямочку на ее милой щечке.

Она выглядит такой… Бл*дь…

Ее брови, которые темнее, чем обычно, нахмурены.

— Что?

Я моргаю.

— Ты выглядишь…

Я наслаждаюсь ее великолепным видом, от гладких бедер до округлых икр прекрасной формы. Возможно, это не самая романтичная часть тела, о которой можно говорить поэтично, но я спортсмен и замечаю такие мелочи, как то, насколько идеальны ее пальцы, выглядывающие из передней части ее туфель.

Место, где черный пояс ее нарядного жакета стягивает тонкую талию.

А ее волосы?

Они густые, ниспадающие волнами, перекинуты через одно плечо, и я никогда не видел их распущенными. Они выглядят мягкими, гладкими и манящими, и мне хочется провести по ним пальцами.

— Почему ты так на меня смотришь? Перестань быть странным.

Я веду себя странно? Я должен поработать над своим выражением лица.

Делаю глубокий вдох и стараюсь не быть мудаком.

— Ты выглядишь очень мило, вот и все, что я хотел сказать. Я не пытаюсь быть странным. И у меня есть кое-что для тебя.

Ее тонкие изогнутые брови взлетают вверх.

— Для меня?

— Ничего особенного, но… — Я достаю из кармана пальто брелок, который нашел сегодня в магазине. Это морская звезда, покрытая коралловыми стразами, дерьмовый, дешевый брелок, но он напомнил мне о ней, поэтому, прежде чем я смог себя остановить, я бросил его на прилавок вместе с моей водой в бутылках, овощами и протеиновым порошком.

— Я нашел это для тебя в продуктовом магазине. Закрой глаза и протяни руку.

Скарлетт улыбается, ее ямочка — самая милая маленькая впадинка, которую я когда-либо видел, она крепко зажмуривает глаза, длинные черные ресницы покоятся на гладких скулах.

— О боже, мне страшно. Что это?

— Ты сильно драматизируешь. Просто протяни руку.

Скарлетт крепче зажмуривает глаза и протягивает ладонь.

Облизывает нижнюю губу.

Это дает мне несколько минут, чтобы изучить ее лицо под фонарем на крыльце, пока она ждет. Иссиня-черные ресницы целуют ее гладкие, покрытые румянцем скулы. Бронзовая кожа. Блестящие сапфировые губы. Мягкие шелковистые волосы.

Ее густые брови выгнуты в ожидании, когда я кладу подарок ей на ладонь.

Даже когда я кладу брелок в ее руку, мои глаза не отрываются от ее лица, кладя металл с нежным звоном на ее растопыренную руку, недорогое, блестящее серебро подмигивает на свету. Только когда он касается её руки, она открывает веки.

В замешательстве смотрит на безделушку в своей руке.

Кончики моих пальцев задерживаются на подушечках ее ладони.

— Я знаю, что это глупо, но…

Она качает головой, прерывая меня.

— Это не глупо, Стерлинг. Это замечательно.

Она держит его высоко, зажав между двумя пальцами, любуясь им, поворачивая так и этак, чтобы свет падал на коралловые стразы под разными углами. Он сверкает и сияет, как ее глаза и губы.

— Это морская звезда, — объясняю я, констатируя очевидное и чувствуя себя полным идиотом. — Потому что ты любишь океан.

На ее нижней губе играет усмешка.

— Мне очень нравится. Это так мило.

— Я увидел его сегодня, когда бегал по делам, и он напомнил мне о тебе.

Я так чертовски глуп. Как мальчишка, который не может отличить свою задницу от дыры в земле. Как будто хочу потянуть ее за чертовы косы, чтобы привлечь ее внимание.

Усмешка, которую она пытается сдержать, наконец-то пробирается по ее губам.

— Спасибо тебе.

Когда поднимается ветер, ее плечи дрожат, а дыхание превращается в легкий туман, когда она изучает мой подарок.

— Черт, мне так жаль. — Я отвожу взгляд и перевожу его на ее голые ноги. Накрашенные пальцы ног. — Тебе не следует здесь стоять — холодно. Ты опять заболеешь.

Мне не следовало просить ее приехать, это было эгоистично. Я должен был встретить ее дома, где тепло, позволить ей переодеться во что-нибудь удобное и устроиться на диване рядом с ней, а не ждать, пока ее высадят в чертовом бейсбольном доме.

— Сегодня довольно холодно, да?

И все же она пришла ко мне в платье и туфлях на каблуках, чтобы стоять на крыльце в холодную осеннюю ночь, зная, что у нее нет никаких шансов попасть в дом.

На какое-то мгновение я задумываюсь о том, чтобы впустить ее в дом, провести под руку и показать всем. Показать всем, что они упустили, потому что они были полными придурками.

И все же… я чувствую себя эгоистом.

— Ты… хочешь зайти внутрь?

— В дом?

— Да. Я отвезу тебя домой, но, если ты хочешь ненадолго зайти внутрь, мы можем это сделать.

— Ты хочешь сказать, что отведешь меня внутрь? — У нее огромные глаза, полные изумления.

— Если это то, чего ты хочешь, мы войдем и останемся здесь на некоторое время.

Ее пристальный взгляд напряжен, ветер треплет ее волосы, когда она изучает меня, губы все еще приоткрыты в удивлении.

— И испортить совершенно очаровательный вечер? — она издевается, дыхание поднимает облачко воздуха. — Я так не думаю. Может быть, в следующий раз.

Я бросаю взгляд на пустую улицу.

— Тогда давай отвезем тебя домой.

— Хорошо, Роуди Уэйд, я позволю тебе отвезти меня домой. — Убирает прядь волос за уши. — Наверное, мне надо было сначала пойти домой и надеть какие-нибудь штаны, да? Не знаю, о чем я только думала.

Громкий стук изнутри, сопровождаемый хриплым смехом и пением, прерывает ее.

— Господи, — стону я. — Они ведут себя как идиоты — турнир по пиво-понгу и игры с выпивкой. Мы ничего не упускаем.