Ночь с братом мужа (СИ) - Борн Амелия. Страница 38

— Ничего не хотите добавить к сказанному?

И это можно было расценивать, как обвинение.

Часть 36. Мира

Я буквально упала на постель и закуталась в одеяло. После того, как мы с Сашей оказались дома, единственное, на что нас хватило — быстро сходить в душ и отправиться спать.

Хотя, я сомневалась, что смогу заснуть, несмотря на чудовищную усталость.

— Как ты? — спросила у Алекса, что присел рядом на постели и сцепил перед собой руки в замок.

В этом вопросе было все, но главное, что меня интересовало — как Саша? Что чувствует после смерти Никиты?

Даже странно, что мне самой удавалось думать об этом настолько спокойно. Но после того, что сотворил Ник, я только и могла, что мыслить о случившемся отстраненно. А вот Алекс… Он ведь потерял брата.

— Нормально, — заверил Саша. Повернулся ко мне и окинул пристальным взглядом: — Сейчас мы хоть немного отдохнем и поедем в твою клинику.

Его слова прозвучали безапелляционно. Я слабо улыбнулась, когда Саша устроился рядом и притянул меня к себе прямо в коконе из одеяла.

— Врачи скорой сказали, что я в порядке, — вяло запротестовала в ответ.

Алекс был прав — мне действительно стоило убедиться в том, что и я, и малыш не пострадали. Но сейчас, после всего пережитого, так славно было просто прижиматься к Саше и ни о чем не думать.

Хотя, надо сказать, последнее получалось делать с трудом — мысли беспрестанно крутились вокруг того, чем закончились этот вечер и половина ночи.

Сначала мне, как пострадавшей от рук Никиты, была вызвана бригада скорой помощи. Затем мы отправились в отделение полиции, в котором следователи только и делали, что разными путями опрашивали нас на предмет того, что случилось в той злополучной квартире. Ни мне, ни Саше скрывать было нечего — в зависимости от одних и тех же фактов, облеченных в разные слова, мы на все лады рассказывали, что знали. Например, что Никита собирался бежать, прихватив меня с собой, словно вещь. Или что у него были огромные долги, с которыми бы он уже не расплатился, не потеряв семейный бизнес. Вдобавок была история про отклонения Ника, изнасилования и еще много «прекрасных» фактов о том человеке, за которого я имела глупость выйти замуж.

Нас отпустили через время, и мы поехали домой. Я хотела только одного — больше ни о чем и никогда не думать, хотя и понимала, что это невозможно. Впереди и меня, и Сашу ожидали новые испытания — похороны, разговор с родителями близнецов, решение вопросов с долгами Никиты. Я опасалась, что люди, расквитавшиеся с ним, могут добраться и до меня, хотя Алекс убеждал, что не допустит подобного.

И еще имелось множество переживаний и обстоятельств, в которых теперь мы должны были существовать.

Но сейчас, когда Саша обнимал меня и когда все самое страшное осталось позади, я не хотела ни о чем думать. Особенно о том, что сегодня все могло закончиться плачевно, ведь счет шел на секунды.

— Тебя точно не станут обвинять? — спросила я, повернув голову к Алексу.

Он усмехнулся, но в глазах Саши я увидела тревогу.

— Только не говори, что ты сама не веришь в мою непричастность к тому, что братец теперь в аду, — хмыкнул он.

— Дурак, — констатировала я, вздыхая.

— Не такой уж и дурак… потому что за тебя я и вправду готов убить.

— Как хорошо, что не пришлось этого делать, — покачала головой.

Я отвернулась и закрыла глаза пытаясь заснуть. Эмоции постепенно отключались. Чувства — тоже. Все, кроме одного. Всепоглощающей любви к человеку, который сейчас был рядом.

— Меня не станут обвинять, — заверил Саша, когда явь стала постепенно растворяться, замещаясь дремой. — Отдыхай и не думай ни о чем, — добавил он, и я провалилась в сон.

— Ольга Станиславовна, — тихо позвала я, когда она наконец ответила на мой звонок.

С момента той страшной ночи прошло три дня. Алекс почти не появлялся дома, бесконечно решая какие-то вопросы, в которые меня старался не втягивать. Лишь только коротко и сухо, словно это был отчет, рассказывал о самых главных происшествиях. Например, о том, что полиция полностью сняла с него подозрения, потому что Никиту убили те, кому он задолжал очень крупную сумму денег.

Я понимала — опоздай тогда Саша хоть на полчаса, меня бы уже не было в живых. И когда думала об этом, все внутри скручивалось тугим узлом.

— Да, Мирочка.

Голос Ольги Станиславовны был таким безжизненным, что с губ моих сам по себе сорвался всхлип.

Не представляла и представлять не хотела, что чувствовала сейчас свекровь. Но и быть в стороне не могла. Несмотря на то, что Саша категорически запретил мне присутствовать на предстоящих похоронах, я хотела поддержать Ольгу Станиславовну, насколько могла.

— Если вам что-то нужно…

Я произнесла эти слова и тут же мысленно себя обругала, не зная, что добавить и как продолжить. Однако свекровь ухватилась за них, будто они были спасательным кругом.

— Да… нужно! Приезжай, пожалуйста… Ты же ребеночка его носишь. Хоть какая-то частичка Никиты останется.

Черт… и почему я не подумала, что сейчас новости о несостоявшемся отцовстве Ника для его родителей будут как содранный с раны бинт?

— Я приеду… позже. Хорошо? — как можно спокойнее сказала в ответ. — И у нас ведь с вами столько планов впереди.

Свекровь молчала и я уже заподозрила, что на этом наш разговор будет завершен, когда Ольга Станиславовна шепнула:

— Да. У нас впереди очень много планов. До встречи, Мирочка.

Я снова прибегла к тому, что становилось спасением не раз. Только сейчас это больше походило на эффект гнездования. Заручившись полным одобрением Саши, я стала обустраивать наш дом. Временное, как мне казалось когда-то, прибежище, сейчас было тем самым жилищем, в котором я хотела проводить свои утра, дни, вечера и ночи в ближайшие несколько десятков лет.

Положив в тележку несколько темно-синих тарелок, я собиралась направиться к полке с чашками, когда заметила подругу, стоящую у одной из соседних полок.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍В последнее время мы не общались, и я чувствовала себя неуютно, оставшись без этой дружбы.

— Наташ! — окликнула негромко, и подруга тотчас обернулась.

Ее взгляд прошелся по мне, и я вздрогнула. В нем мелькнуло презрение, даже ненависть. То, чего я никогда не замечала от Наты по отношению к себе.

— Обустраиваешь дом? Как удобно, — хмыкнула она, подойдя ближе и взглянув на мои покупки.

— Не совсем понимаю тебя, — ответила удивленно.

Я и впрямь не понимала, что происходит и почему вдруг в тоне Наташи засквозили такие нотки.

— А что тут понимать? — пожала она плечами. — Одного мужика убили, так второй есть на замену.

Мне показалось, что у меня в легких закончился кислород. Слова, которые произнесла подруга, были настолько неожиданными, что я подумала, будто ослышалась.

— Наташ… — шепнула хрипло, на что она лишь зло рассмеялась.

— Ты меня не понимаешь, а я не понимаю другого, — буквально выплюнула она. — Какого черта вообще тебе нужно было так много? Ты ведь и так заполучила Никиту, но тебе этого оказалось мало. И эти двое вокруг тебя вились, как два идиота. Как будто других баб кругом не было.

Мне казалось, что слова Наташи — тщательно и долго сдерживаемый поток, который сейчас прорвал невидимую плотину. Неужели я просто не замечала все это время, что рядом вовсе не друг, а человек, который меня ненавидит?

— А ты ведь своего добилась. Никому твои близнецы не достались… только смерти и тебе.

Эти слова Наташа прошипела с такой злобой, что я поняла — мне хочется только одного: сбежать.

Развернув тележку, направилась к кассам быстрым шагом. В голове хаотично мелькали мысли — была ли подруга так озлоблена на меня всегда? Или это случилось внезапно? Не делала ли она все, что было в ее силах, чтобы мне напакостить?