Горькая сладость. Часть 2 (СИ) - Кузнецова Арина Николаевна. Страница 43

Я готовила, когда оставалась у него дома, и было очень приятно слышать похвалу в свой адрес, даже, если иногда получалось не все, как задумано.

- Ну что ты расстраиваешься, - наблюдая мое огорченное лицо, после апробации рецепта из интернета, обнимая меня, говорил он.

- Совсем не похоже, на то, что тут … - тычу на картинку в телефоне.

- Моя хорошая, по мне, – добавляет, проследив за моим растерянным взглядом, скользнувшим по заставленной посудой кухне, – ты отлично готовишь. Меня все устраивает.

– Тогда я не понимаю, – сознаюсь я. – Ты ничего не ешь, из того, что я делаю, когда меня нет. Все так ужасно? - Алекс театрально выдерживает паузу, смотрит на меня с насмешкой в глазах.

-Это потому, что тебя нет рядом. Одному не хочется.

И таких подкупающих мелочей было много, когда он подчеркивал, что ему комфортно и легко со мной.

Было приятно, когда тебя в буквальном смысле, как маленькую девочку носят на руках. Раньше я не разрешала поднимать себя в воздух…но тут меня никто не спрашивал. Он был большой и сильный, мне хотелось быть рядом с ним слабой девушкой. В ванной появились мои шампуни и бальзамы, которые мы купили в одно из посещений магазинов. Алекс часто расчесывал меня после совместного купания, аккуратно распутывая мои лохмы, приходя в восторг, как будто нашел выход из лабиринта, когда это удавалось. Я сидела на его коленях, а он заплетал мои волосы в косу. С каждым разом получалось все лучше и лучше. Я млела от удовольствия.

Алекс освободил в шкафу две полки, и я заполнила их своими вещами, которые могут понадобиться. Отпала необходимость заезжать переодеваться перед универом.

Я чувствовала, как меняется отношение Алекса ко мне. С каждым днем. Неумолимо. Немыслимо. Жутко. Я боялась, что не переживу, если наступит обратный эффект – разочарования и охлаждения, улавливая на себе его задумчивые взгляды. Может я надоела ему?

Он смотрел на меня так, что порой я задыхалась, чувствуя себя окруженной, поглощенной им. Его слова, поступки, прикосновения, забота и нежность, каждый жест и взгляд – все было пропитано любовной магией. Настоящей, живой, обжигающей. Я могла ее осязать, и купалась в счастье, но оно пугало меня. Ощущение беды, краха, оно всегда маячило где-то близко. Предчувствие грозы…

Искать счастье – мучительно, обрести – сложно, удержать – катастрофически, но потерять… потерять можно мгновенно. Когда оно так близко, осязаемо и безгранично, в глубине подсознания всегда живет страх лишиться, упустить….

И с первой минуты, как я осознала, что случилось с моей жизнью, когда в нее вошел Алекс, мне не было спокойно ни минуты. Умного, сильного, порывистого, и нежного, мне хотелось удержать его рядом с собой.

Я верила, что Алекс не даст мне упасть. Полностью доверять ему было сложно, но он делал меня счастливой. В тоже время, заставлял бояться потерять это счастье. Я боялась, что однажды, Алекс пресытится мной, «интерес угаснет», и я снова встречусь с его с холодным циничным, взглядом, и он перешагнет через меня…

Меня разъедало изнутри от противоречий. Я страдала от нерешаемого конфликта, между своей потребностью в Алексе и социальной нормой, которая давила на меня тяжелым грузом. Стыд и страх сильны, и окутывали мой затуманенный рассудок. Я не знала, как себя вести и что говорить, если кто-то что-нибудь узнает о нас. Я словно попала в зеркальный лабиринт и безнадежно искала из него выход в некуда. Боялась неизвестности и ощущала, как моя душа трепещет внутри меня и призывает к разуму. Но глупое сердце не хотело к нему прислушиваться. Нам было хорошо в нашем мире. В такие моменты, мне казалось, что лишними были все, кроме нас.

АЛЕКС

Не было просто. Ни одной минуты с того момента, как … я ее увидел впервые. И не будет никогда. Я много думаю о том, что происходит с нами, со мной в частности. Я не понимаю этого. Чувствую себя наполненным и выпитым до дна одновременно.

Я думал о ней…. Постоянно. Марина прятала от меня свое сердце. Я хотел завладеть ее мысли и душу. Девушка, которая тянулась ко мне, но не подпускала слишком близко, чье доверие было для меня невероятно важно и дорого. Девушка, которая меня не любила.

Я не мальчик, который живет иллюзиями и такие вещи чувствуешь, понимаешь. Мы одержимы друг другом, погрязли в нашей страсти и невероятной тяге, обрели что-то, чего никогда не имели и пытались сохранить, смогли настроить радары друг на друга, найти общие точки соприкосновения, свою особенную зону комфорта. Я давно забыл, как необходимо человеку заботиться о ком-то, кто ему дорог.

Утром, когда она ночует, мы всегда завтракаем вместе, причем готовим по очереди. Хотя я чаще. Жалко будить соню. А иногда, она встает раньше. Мягкая, сонная, улыбается и тихонько крадется, когда я притворяюсь спящим, мимо – на кухню, готовить завтрак. Она говорит, что в доме должно пахнуть так, чтобы в него хотелось возвращаться, и на запах ее кофе я готов прилететь хоть с самого Марса. Потому что его приготовила она, для меня. Перехватывать ее уже у плиты и, приподняв над полом, поцеловать.

Я украдкой наблюдаю за ней, как она сидит за письменным столом, забравшись с ногами на кресло, и тихо стучит пальчиками по клавиатуре моего Macbook, уткнувшись носом в яркий экран и подперев подбородок кулачком. Морщит нос, заправляя, непослушную прядку за ухо, склоняя щеку на ладонь, или танцует с утра у плиты, колдуя с завтраком, когда думает, что я сплю, и как светится ее лицо в этот момент.

Я отвозил ее в университет по утрам, и вечером встречал у общаги. Иногда вечерами мы ходили гулять по городу, смеялись, вели себя, как подростки. Прогулки получились чудесные - вечер, немноголюдно, хорошая тихая погода, огни города, долгие разговоры, переплетенные пальцы. Я чувствовал, что она дышит полной грудью, доверяя мне. Мы возвращались домой уже после десяти. Вместе готовили поздний ужин, и укладывались в кровать, сначала понежившись в душистых пузырьках. После, засыпали совершенно счастливые, уставшие и расслабленные чудесным вечером и окутавшим нас дурманом теплоты и чувственности.

***

Последние несколько дней, по голосу Марины… я понял, что что-то происходит. Она была на удивительно молчаливой и тихой…хотя обычно без умолку болтала по телефону.

- Я превысил лимит твоего терпения?

-Нет, - легко ответила она. - Просто настроение не очень.

- Я виноват?

- Нет. Я сильно нервничаю. Завтра прилетает Костя…

Она нервничает! Теперь психовать буду я!

- И когда ты планировала мне сказать? - возмущаюсь, сжимая руку в кулак.

В ответ слышу упрямое молчание…

- Марин…

- Что?

- Что будет дальше? Когда ты собираешься с ним встретиться? У нас с тобой все хорошо?

- Не знаю…честно не знаю, - с отчаянием произнесла она и отключилась

МАРИНА

Я сознательно, старалась как можно меньше интересоваться жизнью Кости. Совсем перестала ему звонить, надеясь, что это даст ему возможность понять и услышать то, что я так отчаянно пыталась донести каждый раз. Напрасно он ждет моих звонков. Последнее время разговора с ним не получается и это измотало нас обоих. Как бы прямо я ни старалась говорить, оказалось, что Костя не слышит. Напрасно он обижается на мою занятость, для него. Это мой способ спрятаться. Напрасно надеется, что его близость все исправит. Ничего не изменится. Все закончилось… Едва, услышав фразу: «Привет, малыш! Я прилетел!», мое сердце печально сжалось и заныло. Я в очередной раз поняла: мне нечего дать Косте. Я не люблю его. И не смогу полюбить ни сегодня, ни завтра. Никогда. Теперь рядом с ним я всегда буду чувствовать удушье и спешить уйти. Все равно куда, как убегаю уже сейчас.

Надеюсь, сегодня мы сможем нормально поговорить и поставить окончательную точку в отношениях, иначе из тупика я выйду одна.

Эти четыре года не были ошибкой, у нас были очень чудесные дни, но все как-то обесценилось, затерлось, и нельзя допустить продолжения иллюзии. Костя еще будет счастлив, ему обязательно встретится девушка, которая будет его любить по-настоящему, сердце которой будет трепетать от одного взгляда на него, как мое бьется при виде Алекса.