Одиночество жреца богини Лу (СИ) - Якубович Александр. Страница 46

Эх, мечты-мечты…

В целом, все встречи со знатными торговками прошли на «отлично». Я даже смог от своего имени подписать несколько предварительных соглашений, по которым, если я отгружу с какими-либо флотилиями свою продукцию, ее будут обязаны выкупить по заранее оговоренной стоимости в золоте. Причем от некоторых дам я получил и полную предоплату, фактически, реализовав очень редкий тут механизм фьючерсов. Обычно еще не произведенную продукцию тут не покупали, предпочитая рассчитываться за реальный товар живыми деньгами. Так что моя мошна потяжелела еще на две сотни золотых Амов — по курсу обмена это почти три сотни золотых Кло. Но больше деньгам я, конечно, радовался новым знакомствам и связям. Все же, иметь свои контакты в государстве, с которым собираешься торговать — это очень важно и серьезно. Сразу исчезает условный купец, который берет свою мзду за покупку товара и тебе просто надо найти достойного для такого задания курьера. А учитывая высокую стоимость моей продукции, с теми же настойками и спиртом в Ламхитан можно будет фрахтовать быстроходные корабли Бланда вместо крупных и пузатых торговых лоханок, которые забивались льном, хлопком, тканями и не понятно чем еще. Причем выгодно мне будет работать с вольными даже при условии частичной загрузки: оставшийся вес всегда можно загрузить железом или какой-нибудь питейной мелочевкой. Но на самом деле я очень ждал нашу очередную встречу с Санией в королевских мастерских, где работали последователи Софа при дворе.

Я уже говорил, что в Ламхитане я видел хорошее стекло, а вот зеркала тут были все еще полированные пластины железа и меди, хоть и очень качественные для подобного метода. Сегодня же мы с Санией и несколькими мастерами условились попробовать нанести на стекло серебро.

О том, как производятся зеркала, я знал только в теории и то, очень смутно. Суть, насколько я понял, в нанесении отражающего металлического слоя за одну из сторон стеклянного листа. Сами листы тут более-менее изготавливать научились, но были они кривоваты и как-то пузырчаты. Для зеркала же требовалась идеально гладкая поверхность, это я знал точно.

Так что последнюю неделю в мастерской отливали и собирали гладкий двухсторонний пресс. Процесс этот был небыстрый: мастерам приходилось пользоваться вместо уровня ниткой, шлифовать пластины пресса вручную — он был секционным, потому что выковать сразу лист никто бы не смог — все это сложно крепилось к базе…

Короче, это был ночной кошмар инженера, но он должен был помочь нам с растягиванием и выравниванием горячего стекла. Даже если ничего не выйдет с зеркалом, Ламхитан получит зачаток технологии производства ровного оконного стекла, которую Сания сможет перевезти в Клерию. А там я уж позабочусь, чтобы молодая королева смогла развернуться во всю мощь.

Правда, работать с принцессой было еще тем мучением. Насколько она была приятным светским собеседником или во время научного диспута, настолько капризной и непримиримой — во время работы. У молодой арха-ты все должно было быть идеально, с первого раза и желательно — еще вчера, что сводило с ума многих ее помощников, а у меня вызывало желание придушить невесту Кая Фотена. А всем окружающим сказать, что так оно и было. Уверен, ученое сообщество Парты меня только поддержит, потому что мастера при имени дочери Верховного Арха натурально вздрагивали. Ведь у каждого была своя история о том, как Сания ездила им по ушам и бросалась тяжелыми предметами.

— Антон! Барон Тинт!

Один из мастеров уже заметил мое появление в стекольной комнате — как тут называли стеклодувный цех — и помахал мне рукой. Так как мы тут занимались делом, то на чины было всем плевать.

На звук моего имени откуда-то из-за печи материализовалась и Сания, уже одетая в тяжелый кожаный фартук, чтобы не прожечь каплей стекла одежду и не получить ожог. Руки девушки были свободны от массивных варежек, которые защищали от жара руки, ведь в процессе она вовсю пользовалась магией огня. Конечно, огнеупорности ей это не добавляло, но вот помощь это была серьезная.

«Опять долбанная магия», — уныло подумал я, глядя, как Сания материализует поток чистой плазмы и прокаливает стеклянную заготовку. Они тут до нормальных тигельных печей так никогда и не дойдут, если будут плавить материалы исключительно при помощи магов огня или при формировании слитков из руды.

Несколько обученных рабов подхватили расплавленное стекло на специально сооруженную массивную трубку и стали выдувать цилиндр. Посовещавшись, мы решили, что лист будет проще всего получить именно из цилиндра, разрезав мягкое стекло вдоль и потом получившийся лист раскатать и выровнять под прессом.

Наносить материалы на части стекла уже тут пробовали и без меня, но неизменно получались чудовищные искажения — хоть в комнату смеха ставь такие «зеркала» — я же хотел добиться более-менее приемлемой картинки, ведь хорошие зеркала считались крайне статусной вещью. Так что основной проблемой было получить равномерный лист стекла, а дальше дело за расплавленным серебром, которое мы зальем поверх, прямо на пресс.

Выдували рабы цилиндр по форме — на этом настоял я — чтобы у нас получились более-менее равномерные по толщине стенки изначально. Стекло было крайне капризным материалом и достаточно быстро начинало остывать, моментально повышая свою вязкость, а экспериментировать неделями у нас не было ни времени, ни желания.

— Арха-та! Готово! — сказал красный от напряжения раб, который сейчас выдувал стекло в форму.

Я уже успел нацепить фартук и надеть перчатки, так что быстро подскочил к цилиндру вместе с одним из мастеров и при помощи рабов мы раскрыли горячую форму с красной от жара стеклянной «колбой» длиной почти в метр.

— Режь! — крикнул я на второго мастера, который стоял рядом с огромными железными ножницами.

Прямо по горячему, на весу, был сделан кривой надрез, после чего вся конструкция переброшена на лист пресса и выровнена специально подготовленными лопатками.

Все это время Сания чуть повышала для нас температуру стекла, чтобы оно не затвердело окончательно и у нас было время сделать задуманное. Конечно, было бы неплохо, если бы девушка просто расплавила песок в стекло прямо на прессе, но это были колоссальные энергозатраты даже для сильного мага, да и сам пресс, скорее всего, пострадал бы. Так что приходилось работать таким вот образом.

Сама принцесса выглядела сейчас не слишком хорошо: напряженная, от применения своих магических сил, немного бледная, с горящими красным огнем глазами. Сания прокачивала через себя потоки магических сил, направляя их на капризный материал под нашими руками и удерживая нужную температуру.

— Ну, думаю, можно опускать и зажимать, — вынес я вердикт, глядя на нашу работу.

Мы уже обрезали заранее заготовленными лезвиями бока листа по нужному нам размеру и сейчас на столе лежал лист стекла прямоугольной формы, чуть менее метра в высоту и сантиметров сорок в ширину.

— Ты уверен? Барон, уверен? Точно? Может еще поправим? — Сания опять была недовольна конечным результатом, я видел это по ее поджатым губам.

Мастера закатили глаза, а рабы вжали головы в плечи, полностью лишившись шей. Мне же было пофигу: и не таких капризных видели, я вообще с двумя богинями путешествовал почти год, и ничего, справился. А если справился с богинями, то одна принцесса мне точно по плечу.

— Уверен! Давайте! Зажимаем!

На стекло опустилась верхняя половина пресса, гладкая и ровная настолько, насколько это вообще было возможно сделать в короткие сроки, что у нас были.

Материал под давлением чуть деформировался, выжимая остатки. Главное, чтобы нигде не организовалось воздушного пузыря, но я надеялся, что мы все сделали правильно — оставили в центре чуть-чуть больше, чем по краям.

После поднятия пресса на нас со стола смотрел достаточно гладкий и уже почти остывший кусок стекла.

Вообще, удивительно, насколько непопулярен был этот материал в Таллерии. Рецептура изготовления стекла, как и способы, были просты до безобразия, но посуду тут делали либо из серебра — для знатных и зажиточных господ, либо из глины и дерева. О том, что стекло не вступает в реакцию с веществами, тут особо не знали или просто не задумывались. Так что у этого материала осталась совсем узкая ниша простеньких украшений, для которых чаще использовались цветные, а не прозрачные виды стекла, да и носили их простолюдинки, максимум — бедные горожанки. Чаще, бусы из стекла, делали для детей. Про витражи тут вообще не слышали.