Визит сэра Николаса - Александер Виктория. Страница 35

— В финансовом отношении вы вполне могли бы позволить себе жениться, — не отставала Джулиана. — Стало быть, причина, которую вы определили для Скруджа, для вас не существенна.

— Быть может, сэр Николас романтичен по натуре, — с энтузиазмом предположила Мисс Хорошенькая Юная Дебютантка, теперь уже явно не отождествляя Николаса со Скруджем. — Быть может, он еще не встретил леди, которая покорила бы его сердце.

— Или женщину, с которой он хотел бы связать себя до конца своих дней, — сказала Элизабет.

— Или, быть может, та женщина, которая покорила его сердце, была связана иным обетом.

Это сказала Джулиана и смело встретила взгляд Николаса.

— Или, быть может… — Он взял руку Джулианы и поднес к губам. Глаза у нее казались более темными, чем у сестры, скорее голубые, а не зеленые, и глаза эти смотрели на него весело и даже дружелюбно. — Быть может, она была слишком молода и чересчур откровенна, чтобы стать подходящей женой, и он упустил возможность. — Ник поцеловал руку Джулианы. — К его бесконечному сожалению.

Джулиана расхохоталась и отняла у него свою руку.

— Хорошо сказано, сэр Николас.

Она одобрительно кивнула. Ник интуитивно чувствовал, что ее одобрение относится не к его словам, а к чему-то гораздо более важному. Ему было не ясно, к его вящему сожалению, много ли Джулиана знает о его отношениях с Элизабет.

Джулиана отвернулась, чтобы ответить на какое-то замечание своего мужа, Джонатон бросил на Ника любопытствующий взгляд, но тут же заговорил с другим гостем, а минутой позже за столом начались оживленные разговоры на самые разные темы. Элизабет вертела в руке свою рюмку и с несколько рассеянным видом отвечала на реплики своего соседа по столу.

Ник годами не признавался самому себе, насколько глубоко его чувство к Элизабет. Чувство, глубоко спрятанное, но не утраченное.

Джулиана права. Он не женился потому, что женщина, завладевшая его сердцем, была предназначена другому. Он не женился потому, что ни одна женщина не затронула его душу так, как Элизабет. Нет, это не то слово. Не затронула душу, а завладела ею. Хорошо это или плохо, но он принадлежит ей. Принадлежал всегда — и навсегда.

И теперь он просто должен убедить ее в этом.

Сегодня ночью благодаря немыслимой сделке, предложенной Элизабет, он наконец овладеет ею. Ее условия абсурдны, и за исключением соблюдения верности и тайны он не намерен принимать их. Он упустил ее однажды, совершив ошибку из благородных побуждений, но тем не менее это была ошибка. Больше он не отпустит от себя Элизабет. Ни после Рождества, ни в дальнейшем. Сидя напротив Элизабет за обеденным столом, Ник потягивал вино и задумчиво наблюдал за ней. Чтобы достичь желанной цели, понадобится немало времени.

Лечь с ней в постель — самая легкая часть задуманного. Самое трудное — завладеть ее сердцем, его завоевать непросто.

Он, Николас Коллингсуорт, ни разу не потерпел неудачи, когда хотел приобрести тот или иной корабль, не потерпит он ее и теперь, когда хочет завоевать любовь единственной в мире женщины, покорившей его душу.

Элизабет повернула голову, и глаза их встретились. Николас поднял рюмку, приветствуя Лиззи тостом, понятным только им двоим.

Уж он постарается, чтобы дело приобрело занимательный ход.

Глава 11

Николас помог Элизабет выйти из кареты, и они вдвоем направились к двери дома. В конечном счете обед в честь возвращения Николаса оказался приятным. Вернее, он оказался бы очень приятным, если бы не предвкушение того, от чего у Элизабет не прекращалась внутренняя дрожь, мешавшая ей чувствовать себя непринужденно, а порой и нормально дышать. К тому же вечер тянулся бесконечно.

Итак, это произойдет. Нынче ночью, быть может, через час, Николас окажется в ее постели. Она хотела этого, хотела Николаса сильнее, чем могла себе раньше представить. Но почти с той же силой, с какой она жаждала близости с ним, Элизабет хотела понять суть происходящего. Что это, временное увлечение, обостренное долгим ожиданием? Или нечто долговременное? Быть может, на всю жизнь?

Ответ был для Элизабет желанным, но она с тревогой думала о том, к каким последствиям в ее жизни он приведет и в том и в другом случае.

Элизабет подняла глаза на дом и остановилась на полпути к входу.

— Николас, ваш кучер ошибся.

— Вы уверены? — хладнокровно спросил он. — Мой кучер никогда не ошибается.

— На этот раз он ошибся. Это не мой дом. — Она отступила на шаг и покачала головой. — Мой дом следующий по порядку.

Верно, но тут нет никакой ошибки. — Он взял ее под руку и помог подняться по ступенькам крыльца. При их приближении дверь отворилась. Николас отступил в сторону, пропуская Элизабет впереди себя. — Это мой дом.

Она быстро повернулась к нему лицом.

— Ваш дом? Что вы имеете в виду?

— Всего лишь то, что дом принадлежит мне. — Движением плеч он сбросил пальто на подставленные руки неописуемо корректного на вид слуги, очевидно дворецкого. — Я его купил.

— Как это понимать, что вы его купили?

Элизабет сняла манто и отдала его дворецкому, кивнув в знак благодарности. Тот принял одеяние и тотчас исчез где-то в глубине полутемной прихожей.

— Мне показалось, что я выразился достаточно ясно. Этот дом принадлежит мне, потому что я его купил.

Элизабет посмотрела на него с подозрением:

— Зачем?

Он улыбнулся — загадочно, как ей показалось, — и прошел в гостиную. Право, он начинал раздражать Элизабет своей необъяснимостью, которая не предвещала, по ее мнению, ничего хорошего. Она скрипнула зубами и последовала за ним.

— Я тебе не верю, — сказала она, переходя на ты, поскольку они остались наедине.

— Как тебе угодно, только это чистая правда.

— Это не может быть правдой. Лорд Холстром жил здесь целую вечность. — Она сощурилась. — Что ты с ним сделал?

— Лорд Холстром?

— Ну да, лорд Холстром, бедняжка.

Элизабет постаралась подавить чувство вины. Она жила в соседнем доме с тех пор, как Чарлз приобрел его вскоре после их свадьбы. Лорд Холстром жил рядом с ними, он поселился здесь очень давно. Но, сказать по правде, Элизабет не была уверена, что, встретив старого джентльмена у себя в гостиной, она бы его узнала. Он был вдовцом и человеком не очень общительным. И насколько ей было известно, большую часть времени проводил в деревне.

— Я стукнул его по голове и отправил к праотцам, — сказал Николас и подошел к столику, на котором стояли графин и рюмки.

— А, как я вижу, Эдварде проявил должную инициативу. Он прекрасно работает. Я очень им доволен.

— Вот как? — Элизабет скрестила руки на груди. — Это он помог тебе закопать тело?

Николас посмотрел на нее с веселой улыбкой:

— Насколько я знаю, ты предпочитаешь бренди?

— Да, разумеется. — Она взяла у него рюмку. — Но ты не ответил на мой вопрос.

— А я думал, что ответил.

— Николас!

— Ну хорошо, сознаюсь. — Он пожал плечами. — Я не бил его по голове. Пострадавшей стороной в нашей сделке оказался я. — Он отпил бренди и продолжал: — Его сиятельство очень хотел продать дом и удалиться в свое имение, но запросил за свою недвижимость громадную сумму. К счастью, я могу себе позволить потратить эти деньги.

— Зачем? — снова и очень требовательно спросила она, хотя ответ знала заранее.

— Недвижимость всегда считалась хорошим вложением средств.

—Ну и?

— А я постоянно ищу возможности выгодных инвестиций. И вряд ли я ошибся на этот раз. — Он покрутил бренди в своей руке. — Отличное местоположение и прекрасное соседство.

— Этот дом соседствует с моим, — сердито напомнила она.

— Я же и сказал, что местоположение отличное. Элизабет даже вздрогнула от ужаснувшей ее мысли:

— Но ты же не собираешься жить здесь после Рождества?

— Именно собираюсь. Я уже прожил здесь несколько дней. Неужели ты не заметила?

Она не заметила. И скорее всего не замечала бы до тех пор, пока в один прекрасный день они оба не вышли бы одновременно на улицу.