Мой чужой лорд (СИ) - Шэй Джина "Pippilotta". Страница 40

Фэй не торопится, плавно скользит в воздухе, без крутых виражей. Может, еще недостаточно сильна, но вроде бы она просто смакует всякий миг полета. И все же Вэль не удерживается, Вэль подначивает.

— И это все, что может показать мне леди-дракон?

Она не отвечает. Вообще, в драконьей форме ей несколько сложнее фокусироваться на телепатическом общении с человеком. Это все равно, если бы пегас попытался пообщаться с блохой. Хотя все-таки и это драконы могли.

Фэй закладывает мертвую петлю так резко, что у Вэля закладывает уши. Он мог бы сотворить щит, защититься от ледяного воздуха, но это убьет ему все ощущения. Ага, еще бы подушками предложили обвязаться на дорожку. Вэль распускает даже удерживающее заклятие, доверяя свою судьбу только собственным ногам, сжимающим драконьи бока, и рукам, вцепившимся в острый шип гребня.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Это он сделал зря.

Чуяла что ли Фэй чары — резко мотнула головой, и Вэль полетел вниз к такой далекой и быстро приближающейся земле. В крови вскипел адреналин. Ах ты ж маленькая золотистая дрянь… Необъезженная!

Никогда не плел телепортационные чары так быстро — ну и чуть-чуть промахнулся, перенесся чуть выше Фэй, упал на её шею сверху, только дракониха снова не дала вцепиться в её шею чарами, снова крутой вираж, бросок — и снова земля раскрывает свои объятия Вэлю навстречу. Ну… Если так…

Вэль раскрыл руки в стороны, продолжая падать вниз.

Вот назло ничего плести не стал. Чтобы маленькую поганку напугать посильнее. Вздумай она его угробить действительно всерьез — он успеет еще и не одно заклятие сплести и хвоста одной нахалке накрутит на нос, но….

Фэй подныривает снизу, подхватывает Вэлькора носом, чуть подталкивает его драконьей мордой, заставляя кувыркнуться в воздухе, а потом сама ловит шеей.

— Поверил, что брошу тебя, мой дорогой супруг? — в телепатическом голосе Фэй приплясывают развеселые пьяные фавны.

— Почти, — ухмыльнулся Вэль. Пусть дурочка порадуется. Ей нравилось донимать Вэлькора, это было заметно даже без эмпатии, даже при том, что теперь все эмоции Фэй прятались эмпатической печатью.

Она играла с Вэлем. И это значило только одно — он ей был не противен. Для начала это уже было неплохо. С учетом того, какие чудесные карты Вэль сам против себя выложил в первые сутки своего общения с женой… В общем, какое счастье, что она не морозилась, ради такого дела Вэль мог согласиться и не на такое своеобразное развлечение, как поиграть с драконихой в наездника и бешеную лошадь. Вот если бы она отстранялась, как это было в первые дни… Нет, что-то треснуло между ними, кажется, Фэй слегка теплела, а Вэль дохнуть лишний раз в её сторону боялся, лишь бы не спугнуть и не испортить. А испортить он мог — с собой-то он был уже четверть века как знаком. Легче легкого. Тем бесценней был этот момент, когда можно было вжать ладони в жесткую чешую. Хотелось вообще подхватить эту дуреху на руки и закружить, до её возмущенного писка, еще там, на площади, когда она предложила. И так бы и сделал, если бы успел.

Не каждый дракон позволял сесть на себя верхом. Слишком гордые, чтобы равнять себя с лошадьми. А Фэй — позволила. Не приравняла, но оказала особую честь.

Фэй летала действительно быстро. Даже с кругами, совершенно ненужными, но ужасно захватывающими петлями меньше чем за час добралась до озера Нави, уютно прилегшего у подножия Камарханской гряды. А жаль, Вэль еще бы протянул эти восхитительные мгновения, когда его ладони касались её чешуи.

Но нет. Фэй долетела до озера и бросилась с размаху в воду, всем драконьим телом, бросая сюда и Вэля.

И все сразу мокрое насквозь — волосы, одежда… Нави — озеро горячих источников, вода здесь всегда была как прокаленная солнцем, но все равно это было неожиданное ощущение, особенно в первую секунду, когда ледяная с полета кожа оказалась в теплой воде.

Вынырнула Фэй человеком, и у Вэля сразу как-то даже ворчание унялось. Особенно, когда подплыла к нему. И Кхат всемогущий, эти капли на светлой коже. Эти блестящие бессовестно смеющиеся глазища, в которых можно утонуть… И губы…

Это был день новых магических экспериментов, потому что вслепую, впившись поцелуем в мягкий сладкий рот жены, Вэль еще никуда не телепортировался. Это вообще было вредно, можно было и куда-нибудь в дерево влепиться. Нет. Не влепился — оказался на мокром прибрежном песке. И она, теплая, головокружительная, пьянящая — под руками. И её ладони лезут под рубашку. Ну все. Пришла пора капитулировать… Терпеть уже невозможно.

— Фэй… Ты меня хочешь? — без этого нельзя. Хоор раздери, Вэлю нужно это согласие. Нужно, чтобы она хотела. Это безумно запоздало, но лучше поздно, чем никогда, так ведь?

— А ты? — тихо шепчет эта несносная напасть, глядя на Вэля из-под ресниц. И нет, сложно не преодолеть это расстояние, впиваясь губами в нежную шею, чтобы услышать наконец приглушенный стон, сложно оторваться, сложно заставить себя остановиться, ведь хочется больше её стонов — больше её в принципе.

— Конечно, — это Вэль простонал, заставляя себя отодраться от её кожи. — Фэй, ты победила, я сдаюсь, только…

— Сойдемся на ничьей… Я тебя хочу, Вэлькор Дернхельмский. И немедленно!

Глава 26.1 Бонус

— Ох, любимая…

Люблю, когда Вэлькор смеется, он совершенно меняется в лице. И сейчас он будто счастлив, глядя мне в глаза. Иногда он производит на меня впечатление небалованного жизнью мальчишки, так мало ему нужно порой для вот такой радости. Всего лишь “я тебя хочу” — и он сияет. А ведь эта фраза совершенно не тянет на признание в любви. Но тем не менее…

“Любимая”.

Наверное, я бы ему не поверила еще несколько недель назад, там, в Элвианском дворце, я не поверила бы даже в то, что он сможет меня любить — нет, только не он, не тот, кто способен был швырнуть меня на колени, взять меня силой, едва не придушив… Почему я сейчас об этом не думаю? Почему мне не страшно? Почему я ему верю, ведь знаю, что не стоит. Но…

Верю.

Слишком долго он со мной возился, слишком резко переменился после того, как я едва не ушла в Спячку, и, если тогда ему было безразлично, что со мной будет, сейчас я точно вижу — Вэлькор смертельно боится меня потерять. И довольно часто я замечаю виноватость в его взгляде, будто он сожалеет о чем-то. О чем? Не о том ли, что происходило между нами в самом начале нашего знакомства?

Я могу ошибаться. Я увижу это после. Сейчас я просто выбираю настоящее. А в настоящем у меня — он.

Он, нежно ласкающий мои губы своим языком, так, что сердце вздрагивает и сладко бьет крыльями в тесной клетке моей груди.

Он — красивый до одури, мое странное чувственное наваждение, от которого я никак не могу отказаться, невзирая на все доводы “против”, что выдвигает мой рассудок.

Он — смотрящий мне в душу темными от желания глазами цвета грозы. Когда его взгляд касается моей кожи, я это чувствую, будто его глаза оставляют на ней нежный поцелуй. Он любуется мной, и мне это на самом деле в радость.

Кожа его под моими пальцами — горячая, мокрая, покрыта капельками воды. Одна моя рука накрепко застряла под мокрой рубашкой Вэлькора, вторая — в его же мокрых волосах. И не оторвать, уж слишком мне нравится прикасаться к нему, ощущать, как под пальцами вздрагивают его мышцы, купаться в длинных запутанных прядях, путая их еще сильнее. Он близко, он так близко, что ближе просто некуда. И боже, как его близость переполняет невыносимым жаром мое тело. Хочу его — до изнеможения, больше ни одной мысли в голове нет. И нет, мне сейчас совсем не стыдно из-за этого.

— Прости, милая, нет сил… — стонет Вэлькор, замучавшись возиться с мокрыми скользкими застежками на спине моего платья. Ткань платья трещит, расходясь под действием рассекающего заклятья.

— Увидят же, — протестующе вскрикиваю я, а Вэль обеспокоенно вздрагивает и все-таки отрывает от меня ладонь. Нас накрывает прозрачный изнутри барьер, сквозь него проникает свет, но с внешней стороны он абсолютно непроницаем для взгляда.