Боевой маг (СИ) - Федин Андрей. Страница 20

- Была бы тебе признательна, Гор.

- Ладно. Воркуйте.

Когда Гор ушел, я спросил Двадцатую:

- Почему ты пришла ко мне ночью? Ведь ты не готова… Ты меня не любишь.

Женщина шагнула ко мне, погладила по плечу. От её прикосновения по моему телу пробежала волна тепла. Захотелось зажмуриться.

- Врать тебе я не буду, - сказала она. - Не люблю. Прости. Меня учили ни в кого не влюбляться, Вжик. Я хорошо усвоила этот урок, как и прочие.

- Тогда зачем всё это было?

- Тебе не понравилось?

- Очень понравилось!

- Я старалась, - сказала Двадцатая. – Видишь ли, Вжик, я - женщина. Думаю, ты не задумывался о том, что это сейчас означает. Но я хорошо понимаю, что в отряде, где восемнадцать мужчин и всего четыре женщины, мне не позволят спать в одиночестве. Понимаешь, о чем я говорю?

- Только из-за этого?

- Не только. Ну же, не обижайся! Ты хороший парень, Вжик. Смелый и с добрым сердцем. Ты мне симпатичен. Очень. Правда. Я выбрала тебя не только потому, что вчера ты пришёл мне на помощь. И не только из-за твоего кровожадного взгляда, которым ты распугиваешь всех желающих попользоваться моим телом. Право не думала, что подросток сможет так запугать мужчин.

- Я взрослый!

- Конечно, Вжик, конечно, - сказала Двадцатая. – Если бы считала иначе, то не пришла бы сюда ночью. Ты настоящий мужчина! Ты это доказал и в постели! Настоящий самец! Хотя пока и неумелый. Вот только я никак не могу понять, кто ты, Вжик.

- Что это значит? – спросил я.

Женщина положила руки мне на талию, заглянула в глаза.

- Сколько тебе лет, Вжик? Семнадцать? Восемнадцать? Это заметно лишь по твоему лицу. Оно юное – ни одной морщинки. А тело у тебя совсем не детское, крепкое, как у бойца. Не думаю, что кто-либо в нашем отряде смог бы потягаться с тобой в силе. Или в ловкости. Я видела, как ты дрался с Первым. В схватке с тобой у него не было ни единого шанса на победу. И даже если бы он взял меч – расклад сил не изменился бы. Но посмотри на свою кожу.

- Что с ней не так?

- Она великолепна! - сказала Двадцатая, - Чтобы добиться похожего результата нас, роз, натирают маслами и целебными мазями – ежедневно! А руки! Они у тебя сильные, ночью я почувствовала. Но это руки не воина; знаю, как те выглядят, и какой след оставляет на них оружие. Не ремесленника. И не крестьянина. Даже не мага! Такие бывают у юношей, чьё ремесло схоже с моим. Но нет. В кровати ты горяч и энергичен, однако опыта интимных встреч с женщинами тебе пока недостаёт. Что ты так покраснел, мой мужчина? Это дело поправимое, если приложить усилия. У всех когда-то бывает первый раз. Стесняться тут нечего!

- Почему ты решила, что у меня был первый? – спросил я.

- Предположила. И думаю, что не ошиблась. Ведь так? Можешь не отвечать. Твой взгляд сделал это за тебя. Так кем же ты был, Вжик, до того, как попал в этот отряд? Чем занимался в своем северном королевстве?

- Я…

Замолчал.

- Знаю, что не можешь рассказать. Тебе запретили. Жаль. Но я постараюсь разгадать твою загадку, мой грозный мужчина. Ладно? Докопаюсь до истины. Обязательно. Ведь ты же позволишь мне быть рядом с тобой, Вжик? Пусть не днём, но приходить к тебе по ночам?

- Конечно.

- Спасибо, - сказала Двадцатая. - Гор возвращается. Он сегодня много ворчит. Мы не позволили ему выспаться, вот он и злится. Не обращай внимания, Вжик. Он хороший. Не обидчивый. Заберу у него свою воду и пойду к себе. Дам наставления соседке. Скоро мой ритуал – ей придется за мной присматривать.

На утреннем построении мужчины провожали меня завистливыми взглядами, когда я шел к своему месту в шеренге. Похоже, они были в курсе того, как мы с Двадцатой провели эту ночь. Я делал вид, что не замечаю их внимания. Пытался состроить на лице ту же мину, что и охотник из старшей стаи, который как-то в одиночку добыл большого ночного зверя – изображал из себя бесстрашного хищника.

Вар Брен заявил, что инициация нашего отряда началась успешно. Первые огоньки хорошо перенесли ритуал, и уже готовы к тренировкам. Но занятия начнутся только после инициации всего отряда - завтра. Вторая группа (шестеро, в том числе Гор и Двадцатая) отправится в зал ритуалов после завтрака.

В столовой все поглядывали на пятерых наших огоньков. Те ели неохотно, выглядели вялыми, точно перенесли тяжелую болезнь и впервые за долгое время встали с постели. Их поведение заставляло нервничать остальной отряд. Ведь нам только предстояло пройти всё то, что вчера вечером и сегодня ночью испытала эта пятерка.

Теперь волновался даже я.

Но не за себя.

После завтрака, вернувшись в свой корпус, я пожелал Гору и Двадцатой удачи.

- Друг Вжик, надеюсь на тебя, - сказал Гор. – Воды я натаскал аж три ведра. Хватит, чтобы пару раз меня потушить.

- Успокойся, - сказала Двадцатая. – Ничего с тобой не случится. Если переживешь сам ритуал. Убери с его кровати тюфяк, Вжик. Когда вернется, уложишь его на доски. Потерпит. Уверена: ему будет не до удобств.

- Я опасаюсь, что сожгу весь корпус, подруга Двадцатая. Боюсь проснуться внутри большого костра. Буду запекаться в нем, как те съедобные клубни. Вот будет весело! Какой это умник додумался построить наш дом из дерева? Пожадничали? Не знали, кто здесь будет жить?

- Знали, Гор. И знатно потратились. В этом случае язык не поворачивается обвинить Лизран в жадности. Хотели бы сэкономить - не строили бы наш корпус из орнийского тополя. Здесь даже мебель из него! Вам разве не говорили? К вашему сведению, мальчики, наши невзрачные кровати стоят, как пять коров. Или как двадцать овец. С чем еще сравнить, чтобы вы представили ее примерную стоимость? Поджечь орнийский тополь можно, разве что бросив в его жерло вулкана. Наверное. Проверить это до сих пор никто не удосужился.

- Так вся эта древесина не горит? – спросил я, показал на стены.

- Нет, - сказала женщина. – И даже наша одежда из треточной ткани лишь плавится при очень высокой температуре. И то – плохо. Лизран бережет свои активы. Ведь огоньки приносят едва ли не половину от всего совокупного дохода клана! Так что в нашу безопасность вложили немалые деньги. И если мы от чего-то пострадаем, то не от безалаберности клановских.

- Сово… что? Тьфу! Откуда ты берешь такие слова, подруга Двадцатая?! Их даже выговорить не получается! А понимать, что они обозначают, даже не пытаюсь. Неужели не можешь разговаривать, как все люди? О. Вон, командир идет. Наконец-то. Пошли, что ли? Исполним нашу мечту, подруга, станем огоньками. Я не прощаюсь, друг Вжик! Скоро увидимся.

Я смотрел в окно на то, как Гор, Двадцатая и еще четверо шагали вслед за вар Бреном. Когда они зашли за столовую (зал для ритуалов находился в одном из тех дальних строений), я вернулся в комнату. Прикрыл ставни, несколько раз прошелся от стены до стены.

Потом свернул тюфяк Гора, бросил его на пол у тумбы. Чихнул, очутившись в облаке пыли. Попятился. На оголившихся досках кровати увидел нож.

Взял его в руку, взвесил на ладони. Провел пальцем по короткому клинку. Действительно, такой вполне может остаться у противника в ребрах. Хлипкий.

Взмахнул ножом, представив, что полоснул по горлу врага. Увернулся от воображаемого ответного удара. Чиркнул лезвием по невидимой руке, сместился в сторону… замер.

В своих действиях чувствовал неправильность.

Чего-то не хватает.

Прикрыл глаза. Попытался вернуть промелькнувшую в голове мысль.

Сообразил, что мне нужно: второй нож. Привык работать двумя руками. Представил в левой руке тяжесть второй рукояти. Да.

Просмотрел в памяти тот боевой танец, которому научил меня отец. Понял, что меня в нём всегда смущало. Удары кажутся в его рисунке… корявыми заплатками, посторонними, надуманными вставками. Словно кто-то забыл слова песни и подменил их другими, подходящими по смыслу, но полностью менявшими её мотив. И не в лучшую сторону!