Боевой маг (СИ) - Федин Андрей. Страница 28

Если среди нас кто-то в этом деле и выделялся, то - Гор. Мой приятель создавал самые большие шары! Они казались старшими братьями тех, что делал я. Работа с огнем давалась Гору легко. И доставляла ему удовольствие.

Над замком уже клубилось облако густого темного дыма. Словно огромная стая ворон. Запах гари заставлял меня морщить нос.

- Молодцы! – сказал вар Брен. – Может и успеете вернуться в лагерь к обеду.

Мой желудок жалобно заурчал. Я давно заметил, что после работы с огнем просыпался аппетит, как если бы я не стоял на месте, а несколько часов без остановки бегал по Лесу. Очень не хочу дожидаться вечера, чтобы поесть!

Когда уже эти упрямцы поймут, что сопротивляться бесполезно?

Сбился со счета, сколько шаров огня я отправил в окна замка.

Испытал ликование, когда ворота замка распахнулись. Из них повалил дым, а потом на дорогу высыпали люди. Около трех десятков.

Я не сразу рассмотрел их. Понял лишь, что все они без оружия. А когда эти люди по узкой дороге устремились к нам, моя радость исчезла.

От замка в нашу сторону бежали женщины и дети. Ни одного солдата. Я понял это по фигурам, по прическам, по одежде – лица людей скрывали маски из копоти. Женщины держали детей постарше за руки, несли малышей. Кашляли, чихали, плакали.

Я едва не пропустил свою очередь бросать снаряд.

Но голос вар Брена напомнил:

- Продолжайте работать! Не останавливайтесь! Не отвлекайтесь!

Мой шар полетел к замку. Тепло вновь устремилось через руку вверх, собираясь в видимый глазу огненный сгусток.

А потом я услышал, как один из военных скомандовал:

- Заряжай!

Рассердился: еще один командир! Без него знаем, что делать!

Но тут же сообразил: приказывал военный не нам. Заметил, что солдаты готовятся стрелять.

«Неужели в этом дыму им видны цели в замке? - подумал я. – Справлялись без их помощи, справимся и дальше! Что они смогут сделать своими болтами этим каменным стенам? Хотят присвоить себе нашу победу?»

- Пли!

Увидел, как военные разрядили оружие в бегущих к нам женщин и детей.

Не поверил своим глазам.

Они сошли с ума?!

Те, кто бежал впереди, упали. Одни под ноги набегавшим сзади. Другие - в пропасть. Всплыли в памяти слова Мираши: «Кто знает – может быть одним из тех прожаренных до углей тел был мой сын».

Я словно проснулся.

Подумал: «Что мы делаем?!».

Эту же мысль прочел на лице Гора.

- Заряжай!

Я не сумел сдержать эмоции. Прокричал:

- Не стреляйте!

- Семнадцатый, закрой рот! – скомандовал вар Брен. – Все продолжают работать!

- Пли!

Крики. Детские, женские.

Беженцы остановились. Те, в кого не попали болты, кто не свалился на дорогу или в пропасть. Сообразили, что на нашей стороне дороги спасение не найдут. Замерли, пытались понять, куда бежать: обратно в задымленный замок или навстречу арбалетным болтам. Женщины что-то заорали нам, но слов я не разобрал.

«Раз, два, три», - отсчитал я. Руки сами отправили в полет огненный шар.

Но не туда, куда хотел бросить его я. А в замок.

Снаряд угодил точно в цель.

Я же боевой маг! Огонёк!

А огонь должен жечь.

Даже если не хочет.

- Заряжай!

Одна из женщин схватила камень и бросила им в солдат. Не попала. Взвыла от бессилия.

Мне захотелось повторить ее крик.

- Пли!

Я плохо запомнил, как мы возвращались в свой лагерь. Был под впечатлением от того, что увидел и сделал. И не я один – ни у кого из бойцов отряда не заметил на лице улыбку. С тренировок, на которых отрабатывали тактики, мы возвращались совсем с другим настроением.

Должно быть я снова позабыл спрятать мысли. Потому что Двадцатая сказала:

- Нам не в чем себя винить, Вжик. От наших желаний теперь ничего не зависит. Еще хорошо, что не приказали нам сжечь всех этих людей на дороге. Мы выполнили бы приказ. Все. И я, и ты. Со знаком подчинения не поспоришь. Сегодня вар Брен нас пожалел. Осталось в нём что-то человеческое. Уверена, следующий раз арбалетные болты будут экономить. И ничего ты с этим не поделаешь, Вжик. Для того и нужны огоньки – чтобы выполнять грязную работу, на которую способны далеко не все солдаты. Именно в качестве карателей нас и будут использовать чаще всего. Мы рабы. Сделаем все, что скажут. А наши желания никого не интересуют.

А Гор вечером сообщил:

- Знаешь, друг Вжик, что-то мне разонравилось быть огоньком.

Он уселся на тумбочку у окна. Вынул из кармана маленький бумажный сверток, поджог его кончик. Выпустил из рта струю дыма.

- Солдаты угостили тебя сигаретой?

Я видел, что Гор общался с военными (теми стрелками, что расстреливали беженцев). Не пошел к ним вместе с приятелем. Слишком велико было мое желание этих солдат сжечь. Но лицо снова меня выдало. Военные косились на меня с опаской. А вар Брен запретил мне причинять стрелкам вред. «Это война, Семнадцатый, - сказал он. – Привыкай. Не думал, что ты такой мягкотелый».

- Угостили, - сказал Гор. – И не одной. Попробовали бы они мне отказать. Я от командира запретов не получал. В отличие от тебя. Сказал уродам, что если не отдадут мне всю травку - сожгу их нафиг. И мне за это ничего не будет. Я уже в рабстве и почти мёртв. Чего мне бояться?

- Ты бы это сделал?

Гор затянулся дымом, закрыл глаза.

- После того, как они убили тех детей? – сказал он. – Легко! И даже с удовольствием. Они ведь не рабы. У них был выбор. Уроды.

И повторил:

- Мне разонравилось быть огоньком, друг Вжик. Совсем. Хочешь сигаретку?

- Нет, спасибо.

С Двадцатой я не обсуждал то, что произошло в нашем первом боевом походе.

Но после вечерней тренировки, когда мы лежали на кровати (в темноте - с того дня, как нашел в себе огонь, я впервые не испытывал желание его зажигать), она сказала:

- Сегодня я убивала не в первый раз, Вжик. Но в прошлый - все было по-другому. Я нисколько не жалею, что убила того мужчину. И сделала бы это снова.

Из соседней комнаты вновь запахло дымом. Гор не спал, опять курил. Не спали и в других комнатах – я слышал многочисленные голоса.

- За что ты его… так? Того человека. Что он тебе сделал?

- Ничего, - ответила Двадцатая. – Не успел. Но это был плохой человек, Вжик. Страшный.

Мне показалось, что она вздрогнула. Я взял её за руку.

- Почему ты так решила?

- Знаю. И кое-что видела. Сейчас кажется, что с того дня промелькнула целая вечность – столько всего со мной произошло. А ведь в реальности прошло всего три месяца. Тот мужчина принадлежал к старшей семье Великого клана Рилок.

- Рилок – клан, что воюет с колдунами?

- Да, - сказала Двадцатая. – Их еще называют Карцами. Как я уже говорила, в Селенской Империи они держат под контролем всю добычу и оптовую торговлю карцевыми зернами. Очень богатый и могущественный клан! Его старейшины в столице могут позволить себе всё, что не запретил император. Даже покупку роз.

- Ты говоришь о цветах или о женщинах? – спросил я.

- О шлюхах – таких, как я. Вар Руис кит Рилок покупал их не на ночь, и не на месяц – навсегда. Обычно так поступают, чтобы сделать из нас наложниц. Не часто, но случалось. Мы очень, очень дорого стоим! Я не преувеличиваю, Вжик. Слишком много вложили в нас сил и средств. И слишком большой мы приносим доход своим хозяевам. Вар Руис же приобретал по одной розе в год. Девочки удивлялись: зачем ему столько? Ведь при правильном уходе розы не увядают очень долго! В прошлый раз вар Руис заплатил за мою подругу Вирит. Та была всего на год старше меня. Очень красивая! Не могла она надоесть мужчине так быстро! За цвет волос ее называли Золотой розой. Меня – Чёрной. Я стала пятой, кого купил кит Рилок. И даже поначалу обрадовалась этому – ведь скоро увижусь с подругой! Я так по ней скучала!