Жрец богини Лу. Гексалогия (СИ) - Якубович Александр. Страница 146

«Три из четырех, почти безопасно», – подумал я и пустил иллюзию, будто бы я перебегаю на другую сторону зала, в надежде, что последний стрелок не выдержит и попробует уложить кусок металла мне прямо между лопаток.

Так и вышло. Только тренькнула тетива, спуская направленный в иллюзию болт, я вскочил на ноги и побежал вверх по лестнице – арбалетчики были легкой добычей.

Последний противник рухнул на пол. Я, весь мокрый, тяжело дышащий, будто только что пробежал кросс, наконец‑то опустил посох. Оружие было залито кровью, как, впрочем, и я сам. Виконт выглядел не лучше. Сейчас мы были похожи на двух демонов, которые ворвались в мир живых, и начали собирать кровавую жатву.

В доме чувствовалось присутствие других людей – их сознания пульсировали здесь, на втором этаже, и еще несколько светлячков я заметил под землей, в подвале.

Подавив желание броситься вниз по лестнице и начать искать вход в подземелье, я продолжил зачистку здания. Сначала отправить к Жнецу всех, кто мог держать в руках оружие или взвести арбалет, а уже потом вытаскивать богиню. Я не хотел получить болт или нож в спину как раз в тот момент, когда посчитаю свою миссию завершенной. Слишком это было бы пошло, так погибнуть. Так что, переведя дух и кое‑как оттерев кровь с лица и рук, чтобы ладони не скользили по металлу посоха, я двинулся вглубь – на огни душ обитателей особняка.

Следующий пункт сопротивления был в коридоре, на пути к покоям. Там нам устроили засаду – я понял это по обрывкам мыслей и эмоций. Ситуация была патовая: узкий коридор прекрасно простреливался из арбалетов, а защитники заняли позицию в полутора десятке шагов. Одним прыжком дистанцию не разорвать.

Я прижался спиной к стене, пытаясь выйти из этой ситуации. Ну как, выйти – пытаясь найти способ добраться до окопавшихся в коридоре бойцов и отправить их к Жнецу.

– Эй, менталист!

Голос был молодой и чуть дрожал.

– Ась?

Причин отмалчиваться у меня не было, так что можно и поговорить. Может, узнаю чего. Главное – оставить говорливого в живых, чтобы потом перепроверить услышанное с помощью магии разума.

– Тебе конец, тварь! Ты и твоя подружка‑сука за все ответите! – крик перешел в конце на визг, от которого мы с Орвистом даже поморщились.

Не люблю я истеричек, никогда не любил. Больше всего меня в жизни раздражали истеричные бабы‑скандалистки, которые любили устроить сцену в магазине или другом публичном месте. Хуже них были только точно такие же мужики, это для меня вообще было за гранью понимания. В визге же неизвестного, которым многочисленные тетки на моем жизненном пути грозились навлечь на случайных людей все десять казней египетских, если они сейчас же не начнут лизать им ноги, я уловил знакомые истеричные нотки. С такими людьми я постоянно сталкивался и при работе в салоне. К сожалению, я был слишком мягкосердечен, чтобы бросать своих коллег грудью на амбразуру гнева неадекватов и скандалистов. Особенно жалко мне было работающих со мной девчонок – таких же не нашедших себя в жизни, вчерашних студенток бесполезных специальностей в безымянных ВУЗах, которые просто пытались выжить в Москве.

Так что у меня был очень богатый опыт в общении с такими людьми, и морально я был готов ко всему, что рот неизвестного извергнет в следующие минуты на тему меня, Лу и нашей ближайшей родни. Я даже улыбнулся при воспоминании о традиции интернет‑воинов водить чужих матерей в кино по любому поводу. Боги, как же давно это было. А было ли вообще?..

– Прими свою смерть, менталист, и обещаю, твою сучку мы убьем быстро, если откажется давать клятву!

Боже, ну какая пошлость. Парень, меня тоже пытались привести к клятве. Если Лу откажется, точнее, когда откажется – тут я в силе воли моей богини не сомневался, это я, смертный, дрогнул и нашел себе цель в отмщении Каю Фотену и Гарену – вы мигом снесете ей голову. Такова традиция порабощения менталиста, не вы ее установили, не вам ее менять.

Я потянулся магией к неизвестному, крепко сжимая в руках посох. Чей же герб был изображен на воротах и вышит на форме дружинников, охранявших дом – я так и не вспомнил. Может, покопавшись в воспоминаниях этого крикуна, что‑то удастся выведать. Но не успел я достаточно погрузиться в работу с магией, меня в бок тыкнул Орвист.

– Чего тебе?! – раздраженно шикнул я на гвардейца, который сбил мне всю концентрацию. Все же работать на таком расстоянии без прямой видимости и погружения в бездну было проблематично.

– Помнишь, пока шли сюда, ты все говорил, что видел этот герб? Но все не мог вспомнить?

– Ну? Я как раз собирался это выяснить! – прошептал я в ответ на тихую речь гвардейца.

Ничего не ответив, виконт просто тыкнул пальцем в стену напротив.

Между двумя красными гобеленами висел огромный семейный портрет. Благородная дама в окружении детей – двух сыновей и дочери. Рядом стоит, как я понял, ее супруг, мужчина с герцогским жетоном на массивной шее. Портрет был старым, немного выцветшим от времени, но одного взгляда на мужчину мне хватило, чтобы уловить родовое сходство.

– Твою...

– Похож, да? – спросил виконт.

– Думаю, это его отец или дед, – тихо ответил я.

Прямо сейчас с портрета на меня властно смотрел мужчина, преступно похожий на умерщвленного мною в королевской темнице герцога Регона, которого мы с королем подозревали в распиле военного бюджета. Ну как, подозревали – он реально воровал, оставалось лишь раскрутить его на сообщников, а потом тихо казнить или отправить в ссылку. Или что там ему готовил король, когда я в приступе безумия не разорвал душу пленника в клочья.

Детали паззла стали складываться в единую картину. Король не имел к происходящему никакого отношения – Лу схватили и тайно вывезли подальше от линии фронта, по всей видимости, морем. Последним клерийским портом был Миллер, именно так богиня оказалась тут. Скоро война придет и сюда, так что перемещать богиню не стали – заметать следы преступления во время штурма намного проще, чем укрыть от любопытных глаз разыскиваемую королевской канцелярией пленницу.

Вот только кто стоял за Регонами? Толстый герцог был слишком жаден и глуп, как мне показалось тогда, чтобы в одиночку провернуть такую схему. Да и задействовано было множество купцов, это я помнил по липовым накладным грамотам и чекам, которые выписывались за гнилье.

Мне жизненно необходимо взять родственничка живым. То, что на меня из‑за угла сейчас орал один из отпрысков Регона, я был уверен железно. Кто еще мог пустить заговорщиков в родовое поместье в Миллере? Только другой Регон.

Пришлось вновь обратиться к магии. Пусть посох и был могущественным артефактом, мои собственные силы были не безграничны, а спасение виконта и вовсе обошлось мне очень дорого. Так что сейчас я собирал остатки для того, чтобы провести последнюю атаку, которая бы позволила прорваться к Регону и взять его в плен.

Я коротко объяснил виконту, что мы будем делать дальше и убедился, что гвардеец короля готов рвануть вперед по команде, пусть там нас и ждали арбалеты. После этого я обхватил двумя руками посох и начал колдовать.

Для начала я отправил пару наших иллюзий, чтобы разрядить хотя бы часть арбалетов. Звякнули спущенные тетивы, и мимо нас пролетело три болта. Мало. Я чувствовал, что в коридоре засело не меньше восьми стрелков, то есть они все знали, что я могу попробовать их обмануть.

Пришлось опять накачивать посох остатками своих ментальных сил, после чего я чуть высунулся из‑за угла и ударил артефактом воздух, в направлении противников.

На что‑то серьезное не хватало уже ни сил, ни концентрации, так что я просто сформировал простой отвод глаз, который должен был восприниматься как слепота, вкупе с чистой магической силой. Я надеялся, что этого будет достаточно, чтобы привести в смятение или панику стрелков, и мы сумеем прорваться на дистанцию рукопашного боя.

Мое колдовство сработало. Из коридора послышались сдавленные крики и проклятья, а мимо пролетело еще три арбалетных болта – кто‑то в панике разрядил свое оружие, считая, что вот, прямо сейчас я брошусь в атаку.