Спаси меня от одиночества (СИ) - Найт Елизавета. Страница 12

Несколько секунд томительной тишины. Может, мне и не следовало этого говорить, но сегодняшний вечер перевернул все с ног на голову и раскрыл мне глаза. Я не хочу терять Гогена. Мужчину, так неожиданно появившегося в моей жизни. И сразу занявшего в ней огромное место.

— Так и надо было поступить, — слышу горечь в его голосе.

— Значит, ты там был, — это не вопрос.

— Был, — соглашается он. — Я не мог оставить тебя с ним на едине.

— Но ты ушел. Там в офисе. И из «Эклипса» ты ушел раньше нас… — я пытаюсь понять.

— Я боролся с собой и… проиграл. Я не могу тебя отпустить. Не сейчас, — машина резко тормозит. Гоген поворачивается ко мне.

— Марина, я знаю, что так нельзя, что это неправильно. Но я не могу отказаться от тебя, — в хриплом шепоте проскальзывает злость и напряжение.

Он наклоняется ближе и целует меня. Его губы сначала осторожно обхватывают мои. Но с каждой секундой его напор растет. Он втягивает мои губы, прикусывает. Яго язык скользит по кромке, раздвигает мои губы и врывается внутрь. Он сметает мой язык, стараясь завладеть всем, пропихнуться глубже в горло. Самый кончик проходится по моему небу, щекоча.

Задыхаюсь от разочарования, когда он отстраняется.

— Я украду тебя, если придется. Но ты будешь моей…

В грубоватом низком голосе сквозит решительность и сталь.

Глава 16

— Идем, — выдыхает он мне в губы.

— Куда? — удивляюсь я.

Он глушит машину под моим удивленным взглядом. Отстегивается и выходит. Я растерянно смотрю по сторонам.

Престижный район. Элитная многоэтажка. Дверца с моей стороны распахивается. Я вкладываю ладошку в его огромную горячую руку.

— У тебя мы уже были, пришло время заглянуть ко мне, — хриплый голос понижается до шепота. Мурашки пробегают по спине. Ноги слегка дрожат.

Он выдергивает меня с сидения и сжимает в крепких объятиях. Внутри разливает жар от предвкушения чего-то… чего-то… нового.

Я не замечаю ничего вокруг. Вздрагиваю и отмираю, только когда за мной захлопывается входная дверь.

— Идем, — мне кажется или его голос дрожит?

Огромные комнаты сменяют друг друга. Дорогой, но лаконичный дизайн, минимум вещей, максимум функционала.

Гоген оставляет мою руку и лезет в… шкаф!

— Держи, — он протягивает мне пушистое полотенце. — Не бойся, я не трону тебя.

Внутри разливается что-то горькое и мерзкое, похожее на разочарование. Сглатываю и киваю, сама не знаю зачем. Быстро отворачиваюсь и закусываю губу, пытаясь скрыть свое настроение.

— Пойдем, — он тянет меня в очередной коридор. Я уже сбилась со счета в его комнатах и переходах.

Передо мной распахивается дверь в огромную светлую ванную комнату. Белая плитка с розовыми пионами мягко намекает на девичий подтекст. Быстро осматриваю ванную. Шампунь новый, зубной щетки нет, как и расчески. Это гостевая ванная?

— В ту дверь твоя спальня, — дверь за мной со щелчком закрывается. Я оборачиваюсь, но Гогена уже нет.

Переминаюсь с ноги на ногу, борясь с истерикой. В итоге делаю шаг в сторону указанной двери.

Большая комната, панорамное окно, за которым сгущается сумрак. Огромная двуспальная кровать, застеленная покрывалом с розами и рюшами. Все светлое, белое до рези в глазах.

Белый стеллаж сверху до низу заполнен фарфоровыми куклами.

Пристанище принцесс. Это не похоже на комнату для гостей. Скорее на комнату для одной вполне конкретной гостьи. Но для кого? Для сестры? Или подруги?

Передергиваю плечами и возвращаюсь в ванную.

Расстегиваю пиджак. Юбка соскальзывает с крутых бедер на пол. Переступаю с ноги на ногу. Следом на пол отправляется шелковый топ и белье. Разглядываю свое отражение в большом зеркале. Глаза лихорадочно горят, щека алеет ожогом от ткани пиджака Майского.

Провожу руками по бедрам. Наклоняю голову к плечу.

Ладони соскальзывают к промежности. Внутренности скручиваются в тугой горячий комок. Ниж живота тянет, а промежность начинает пульсировать при одной мысли о том, что за дверью находится ОН.

Обхватываю себя за плечи. Он ушел. Он снова от меня отказался.

Смотрю в зеркало. Глаза горят на бледном лице. Господи, что со мной? Я не узнаю сама себя.

Жгучие слезы собираются в уголках глаз. Становится до боли жалко себя. Одинокая слеза стекает по щеке.

Резко смахиваю ее.

— АААА! — кричу изо всех сил.

Не успеваю закрыть рот, как дверь распахивается. На пороге замирает Гоген.

Спортивные домашние штаны низко висят на бедрах. Серая футболка облегает мощный торс. Темные глаза горят.

Он быстро пробегает взглядом по ванной и останавливается на мне.

В глубине карих глаз вспыхивают те самые искры, что заставляют меня дрожать в предвкушении.

Мужчина гулко сглатывает и делает шаг вперед.

— Марина? — шепчет он.

— Мне нужна твоя помощь, — хлопаю глазками в ответ.

— Да? — он делает еще один шаг и снова сглатывает.

— Там был паук, — машу неопределенно.

— Да? — слышу разочарование в его голосе.

— Да, — вру я. — и еще… Я не знаю, как включить воду.

Он отрывает взгляд от моего тела и делает шаг в сторону ванной.

Ловлю его за руку и тяну на себя.

— Ты такой дурак, — шепчу я, замерев напротив его тяжело вздымающейся груди.

Поднимаю голову, скольжу руками вверх по его плечам, обрисовывая стальные мышцы. Поглаживаю шею, перебирая пальчиками. Зарываюсь в густые волосы, привстаю на носочки и тянусь к его губам.

Секунду он не отвечает мне. Губы остаются сжатыми в плотную линию.

Я целую их, пытаясь притянуть мужчину к себе. Обхватываю губы, пытаюсь втянуть, вобрать их.

Озорным язычком касаюсь кромки. Пробегаюсь от уголка к уголку.

Его губы распахиваются.

Крепкие руки медленно поднимаются и обнимают меня.

Его язык встречает мой. МЫ сплетаемся в самом сладком противостоянии. Никогда ничего не пила слаще его поцелуев.

Обжигающе горячие пальцы скользят по моей спину. Крепкие руки впечатывают меня в огромное тело. Резко выдыхаю.

Он отстраняется на минуту.

— Я точно дурак. Но обещаю поумнеть, — шепчет он.

Подхватывает меня на руки и тащит в девичью спальню.

— Только не туда, — молю я.

Он ухмыляется и ногой распахивает дверь в коридор.

Кожа покрывается мурашками, низ живота сжимается и пульсирует.

Меня опускают на прохладные атласные простыни.

Отползаю чуть выше.

Сглатываю.

Гоген скидывает на пол футболку. Тренированные мышцы перекатываются под смуглой кожей.

Его руки подхватывают резинку спортивных штанов.

Сглатываю.

В полумраке разглядываю его обнаженное тело. Скольжу взглядом по рельефному торсу, четко очерченным кубикам пресса, темной дорожке, что расширяется книзу…

Снова сглатываю в ответ на подрагивание его напряженного члена…

Глава 17

Рывком словно дикий и опасный хищник он настигает меня и подминает под себя.

Я плавлюсь от жара его тела.

Его огромные ладони обхватывают мое лицо.

В вечерних сумраках вижу как горят его глаза. Горят восхищением, страстью и чем-то еще. Очень, очень опасным для меня.

Поднимаю руку и провожу пальчиком по его губам, морщусь. Его борода и усы щекотятся.

Он ловит мой палец в плен. Обхватывает губами и прикусывает.

Не могу сдержать рваного вдоха.

Его зрачок вмиг заполняет всю радужку. Между ног чувствую его мощную пульсирующую плоть.

Вспыхиваю. Свободной рукой провожу по его спине.

— Играешь? — в тихом голосе появляется рычание.

— Нет, — качаю головой. — Жду, когда ты поумнеешь.

Говорю и улыбаюсь. Предвкушаю, что сейчас будет.

Он наклоняется и впивается в мои губы. Прикусывает их и тут же заливает укус. А потом все повторяется снова. Обжигающе горячий язык проходится по кромке губ, скользит между ними и врывается внутрь. Я не сопротивляюсь. С готовностью обхватываю его язык губами.