Я заберу у тебя ребенка (СИ) - Невинная Яна. Страница 22

Вернее, волнует на физическом уровне. Вижу, как расширились ее зрачки, замерло дыхание и приоткрылся рот. Но ей явно наплевать, что я не готов принять ее сейчас.

Уверен, будь я под наркозом, она бы заставила врачей привести меня в чувство, лишь бы добиться своего.

Стискиваю борта ванной, глядя исподлобья на незваную гостью.

— Что тебе нужно в такое время? Зачем пришла? — намеренно грублю, не собираясь скрывать свою злость. Зачем она сюда заявилась? Не самый лучший момент выбрала для своего визита! И место неподходящее. И вообще — мы уже всё выяснили.

Глава 24

Она дергается от моей грубости, делает шаг назад — и тут же вперед. Набирает в грудь воздуха и произносит пылко:

— Я прошу тебя, Арслан, пересмотри решение. Не хочу разлучать девочек. Я готова жить здесь, заботиться о них обеих и не показывать носа за пределы имения.

Очевидно, она не испытывает неловкости от нахождения со мной в ванной. Моя нагота не производит на нее никакого впечатления?

— По какому праву ты врываешься в мою ванную комнату и начинаешь беседы, не дав мне даже одеться? — пытаюсь воззвать к стыдливости этой женщины.

— Одеться? — она с удивлением смотрит на меня, будто только сейчас замечая мой вид. Но опять не тушуется, смотрит смело, скользит взглядом по груди, опускает его ниже… Чертовка! В глазах огонь и вызов, это меня заводит. Упираюсь руками о бортики ванны и поднимаюсь. Вода стекает с тела, а наглая девка даже не отводит взгляда. Интересно… Ничем ее не проймешь. Мне хочется испытать на прочность пределы ее смелости. Это безумие, порыв, который уже не остановить. Словно шквалистый ветер, с ног сбивает и несет в неизвестность.

Не утруждаясь тем, чтобы прикрыться, выбираюсь из ванны и шагаю к Вересовой. Мы сцепились взглядами, и ни один не уступает.

Когда подхожу вплотную, понимаю, что меня дико раздражает тряпка, которую видел на жене. Присутствие частички Диляры в этой ванной невыносимо. Мне даже чудится тяжелый аромат благовоний, исходящий от халата.

Протягиваю руки и порывисто дергаю за пояс, Оксана реагирует судорожным вздохом, вцепляется в мои пальцы руками, но потом быстро их убирает. На ее лице отражается внутренняя борьба, она кусает губы, но подбородок поднимает вверх, дерзким взглядом разрешая мне продолжать.

Выторговывает себе шанс остаться. Думает, что сумеет купить меня своим телом. Может, она и права. Искушение слишком велико. Удержаться я не в силах, когда она — вся ароматная после душа, зовущая, такая соблазнительная — дарит саму себя.

Стягиваю халат и отбрасываю в сторону.

Задерживаю дыхание от восторга. Оксана очень красива, изящна и стройна. И полностью обнажена. Пришла сюда с определенной целью. Теперь у меня нет сомнений.

Обрисовываю манящие изгибы тела пальцами. Живот Оксаны плоский, совсем не выдает рождения двух детей.

Так вышло, что мы связаны с ней навечно, так стоит ли отказывать себе в удовольствии, которое так щедро предлагается?

Прижимаю ее к себе, огибая ладонью поясницу. Она замирает в моих объятиях, и я позволяю ей привыкнуть, наслаждаясь тем, как идеально она мне подходит. Запредельное желание прошибает насквозь, убивает медлительность и сомнения. Я забираю себе ее тело, раз уж она сама ко мне пришла. Теперь пусть не ждет пощады. Подхватываю на руки и вдавливаю в стену. Внутри полыхает пожар, напряжение заставляет сотрясаться от дрожи.

Она тоже дрожит, мы оба как в лихорадке, кровь бурлит в венах.

Целую, сжимаю, кусаю, вбираю все ее стоны губами, выпиваю ее дыхание, ее всхлипы отдаются эхом в большой ванной.

Оксана невероятная, громкая, смелая, обжигающе горячая и страстная. Царапает кожу, оставляет отметины. Порой непонятно, между нами битва или любовная схватка. Дергаю ее за волосы после очередного укуса за нижнюю губу. Зачем она хочет причинить боль? Порыв страсти или месть за то, что воспользовался ее предложением?

Хочет меня наказать?

Ее дерзость меня только подстегивает, будоражит. Невольно вырывается грубое слово, это мгновенная реакция, за которую я, впрочем, не извиняюсь, встречаясь с убийственным взглядом малахитовых.

Они темнеют в момент грандиозного пика, который заставляет меня крепче сжать девушку, прижатую моим телом к стене, и не отпускать, пока она не ослабевает в изнеможении.

После следует неловкий момент. Она аккуратно опускает ноги на пол и двигается в сторону душевой кабинки. Закрывает створку, а я любуюсь соблазнительным силуэтом, чувствуя острое желание присоединиться и в то же время пытаясь прочистить себе мозги.

Мы всё усложнили.

Казалось бы, просто сняли напряжение, но с Вересовой не может быть просто. Она пришла и показала свои намерения четко и ясно. Но очень всё это попахивает фальшью. Даже с девками в отеле я поступал более галантнее. А мать моих детей вынуждает чувствовать себя беспринципным животным. Но она и сама не лучше — готова на всё ради того, чтобы остаться. Даже платить телом. Но хватит ли мне этого?..

Глава 25

Закрываюсь в душевой кабинке, прячась от мужчины, который измучил мое тело и истерзал душу. В момент отчаяния я не смогла уснуть, пришла сюда и выкинула белый флаг.

Неужели я надеялась, что он откажется? Или боялась, что откажется? И что же теперь?

Сейчас я в любом случае не в состоянии мыслить связно.

Вода падает сверху упругими струями, и я бы должна яростно тереться, смывая с кожи липкий пот и следы едва минувшей страсти. Но вместо этого с ужасом ловлю себя на том, что тело будто бы звенит от полученного удовольствия. Это чувство давно забытое. Сложно сказать, сколько лет я его не испытывала. Изменить мужу не позволяли принципы, пусть брак и был фиктивным.

Да и когда мне было крутить романы? Больная мать, забота о ребенке. Личные потребности пришлось отодвинуть в сторону. Один-единственный короткий роман не оставил мне на память сердечных шрамов, не был чем-то особо запоминающимся, но всё же тот парень показался мне достойным, чтобы подарить ему свою девственность.

Тогда я ощущала стеснение напополам с любопытством. Сейчас же эмоции раздирают меня, как голодные грифы свежую падаль. Мне плохо от своего поступка, я противна сама себе. Но в то же время чувствую, как под кожей пульсирует жар, чувствую, что меня не отпускает желание.

И стыд омывает с ног до головы, краснею, делая воду холоднее и поливая лицо, хочу остудиться. В мыслях только Арслан, горячие картинки так и мелькают передо мной и лишают твердости духа.

Запотевшее стекло позволяет видеть лишь его силуэт. Наблюдаю за ним, пока намыливаюсь мужским гелем для душа. Здесь только такой.

Бакаев перемещается по роскошной ванной, поднимает сброшенную одежду, спускает воду в ванной, откуда я его так бесцеремонно заставила выбраться.

Он поднялся передо мной, и я задохнулась от вида его стройного мускулистого тела. Не представляла такой внушительной мужской красоты под строгим мрачным костюмом. Теперь все время буду знать, что плотная ткань скрывает мощь и стать. Сглатываю вязкую слюну и наконец выключаю воду. Невозможно больше оставаться в уединении. Арслан и так не стал меня беспокоить и заходить внутрь кабинки. А ведь мог, я сама позволила считать себя доступной и легкомысленной.

С трепетом думаю о том, что не отказала бы ему, снова играя роль жертвы. Именно играя — теперь я понимаю, что желание было неподдельным. Но я сделала всё, чтобы Бакаев почувствовал себя чуть ли не насильником, пусть он ощущает вину и хочет ее искупить.

— Мы остаемся? — спрашиваю как можно более твердым голосом, когда Арслан подходит ко мне с большим белым полотенцем. Подает его мне, но я стою как истукан, руки по швам, пока он не ответит. Начинаю дрожать от нервов и контраста температур, и Арслан резко двигается ближе и заводит руки мне за спину, обматывает меня полотенцем. В глаза не смотрит.

— Арслан!

Неужели опять будет настаивать на отъезде?!