Роковой опал - Холт Виктория. Страница 27

Я ожидала взрыва негодования, но его не последовало. Бен просто расхохотался.

— Джесси, вы скрашиваете мои последние дни. Значит, вы решили выйти за него замуж?

— Я этого не сказала.

— Послушайте, вы должны пожениться. Я знаю, что Джосс согласен. Он слишком многое теряет. Задета его павлинья гордость. Что же касается ваших сомнений, то я во всем полагаюсь на сына.

— Что вы имеете в виду?

— Прекратите бояться. Вступайте в брак. А я умру с надеждой, что когда-нибудь вы поймете простую истину: вы предназначены друг другу судьбой. Со стороны всегда виднее. Я — кошка, которая прожила девять жизней, так что знаю, что говорю. Решено? Я принимаю ваши условия, если вы принимаете мои. Свадьба должна состояться в церкви.

— Это займет время.

— Оно у меня еще есть. Я хочу увидеть, как вы с Джоссом сочетаетесь законным браком.

— Бен, если вы любите нас, почему требуете так многого?

— Именно поэтому. Когда-нибудь через много лет, когда вы приедете в Англию, Бен с небес будет наблюдать за тем, как все хорошо. Я стану счастливым привидением.

— Вы устали, Бен.

— Но доволен. Не забывайте меня.

— Этого никогда не произойдет.

— Обещаю, что вы еще будете благодарны мне.

Я ласково поцеловала его и ушла.

Покидая Оуклэнд Холл, я уже собиралась сжечь мосты и приняла невероятное предложение. Свадьба с Джоссом Мэдденом состоится.

Не знаю, что Джосс сказал моей бабушке. Он пробыл с ней, дедом и Ксавьером в гостиной целый час. А потом из окна спальни я наблюдала, как сын Бена идет к мосту, словно Дауэр уже принадлежит ему. Мэдди постучала в дверь и сказала, что родственники ждут меня. Войдя в гостиную, я сразу поняла, что отношение ко мне изменилось. Внезапно я стала важной персоной. Но бабушка так легко не сдавалась.

— Итак, — начала она, — ты без спросу встречалась с мужчиной из прерий.

— Если ты имеешь в виду мистера Джосслина Мэддена, то это правда.

— Ты еще обручилась с ним! Он не спросил нашего согласия, прежде чем сделать тебе предложение. Какая бестактность! Трудно ожидать хороших манер от людей, получивших такое воспитание.

— Он воспитывался в Англии.

Бабушка неохотно призналась, что заметила это.

— Конечно, после всего того, что мы сделали для тебя, я ждала благодарности. После трагедии, случившейся в семье, мы многим пожертвовали. Дочь опозорила нас, и теперь Мириам приговорила себя к нищенской жизни.

— Эта жизнь была у нее в Дауэре.

— До того, как деньги были проиграны, Мириам жила в роскоши, а теперь — в жалкой лачуге. Мне кажется, что она сама скоблит полы, — бабушка содрогнулась. — Хотя это не имеет значения. Не стоит обсуждать Мириам. Ты должна была поставить меня в известность после того, как мы дали тебе дом…

— И продали серебряную утварь, подаренную королем Георгом Четвертым…

Бабушка внезапно улыбнулась. Какая редкость!

— Во всяком случае, ты не будешь скоблить полы и жить в нищете. Я лелею надежду, что ты не опозоришь нас, как твоя мать. Мне неприятно, что ты общаешься с врагами дедушки. Но я вижу в этом руку судьбы. Мы столько пережили. Потеряли Оуклэнд… Если этот человек говорит правду, то он вскоре получит Холл в наследство, и ты станешь его полноправной хозяйкой.

Бабушка напомнила мне орла, кружащего над своей добычей. Оуклэнд Холл вернется в семью… И благодаря мне.

Несмотря на всю нелепость ситуации, я все же радовалась. Потом заговорил Ксавьер:

— Мистер Мэдден сказал, что сделал тебе предложение, и ты приняла его. Поскольку он наследник мистера Хенникера, то Оуклэнд и все состояние в Австралии перейдут к нему. Они не просят никакого приданого. Потому что мистер Хенникер завещает тебе ферму, которая перешла к нему вместе с имением. Я буду управлять ею, так что выходит — даже земельные владения возвращаются к нам. Меня эти перспективы радуют.

У дедушки глаза были на мокром месте.

— Благодаря тебе, Джессика, мы опять получим Оуклэнд, — не сдержался он. Но тут вмешалась бабушка:

— Несмотря на твой обман, все сложилось лучше, чем мы ожидали. Надеюсь, твои дети родятся в имении. Может, мы уговорим мистера Мэддена поменять фамилию на Клейверинг. В семье и раньше так делали.

— Это вам не удастся, — огрызнулась я. Бабушка отмахнулась от этой темы, явно намереваясь обсудить ее позднее.

— Мы должны быть практичными, но свадьба пройдет так же роскошно, как в старые добрые времена. Продадим серебряные подсвечники, подаренные Вильямом Четвертым Джереми Клейверингу в 1732 году. За них хорошо заплатят.

— Не нужно продавать их ради меня.

— Мы делаем это ради доброго имени семьи. Жаль, что ты не выйдешь замуж в самом Оуклэнде.

— Не важно, мама, — вступился Ксавьер. — Возможно, дочь Джессики осуществит твое желание.

— Давайте сначала выдадим ее замуж, — сказала бабушка.

Я еще никогда не видела ее такой довольной.

В следующее воскресенье Эрнст, аббат Джаспер Грей, объявил в соборе о нашей помолвке.

Бен, казалось, поправлялся. Радость придавала ему сил.

— Значит, уже объявили о помолвке, и семья не возражает? Ура!

Бабушка наняла портниху, и мне шили белое шелковое свадебное платье. Бабуля даже съездила в Лондон, чтобы купить другие вещи после продажи серебряных подсвечников.

— Надеюсь, король Вильям Четвертый не будет являться тебе во сне и укорять за порочные действия, — не сдержалась я.

— Придержи язык. Тебе нужно вести себя умнее в замужестве.

— Природу не изменишь, бабушка.

Она горько вздохнула, ибо не могла позволить себе оставаться критичной после тех добрых перемен, которые моя персона принесла в семью Клейверингов.

Я часами стояла на примерках, так как мне шили новые наряды.

— Не хочу, чтобы люди в Австралии назвали нас дикарями, — заявила бабушка, решившая сделать меня по-настоящему элегантной.

Помолвку объявили дважды, и радость куда-то испарилась. Джосс уехал в Лондон по делам на неделю, и в его отсутствие мне стало легче.

Вернувшись, он решил проводить со мной как можно больше времени.

— Ухаживает, — объяснил Бен.

— Нам нужно узнать друг друга, ибо брак неминуем. Вы умеете кататься на лошади? В Австралии придется много ездить верхом, — объяснил мне Джосс.

Я сказала, что училась верховой езде, но не имела практики. В детстве у меня был пони, но он быстро умер. Единственная лошадь в Дауэре принадлежала Ксавьеру.

— В Оуклэнде есть конюшни. Давайте покатаемся. Может, я чему-нибудь научу вас.

Подобные слова мне, конечно, не понравились. Но Джосс сам выбрал для меня гнедую, настоящую красавицу. Я уже хотела запротестовать, но, поймав на себе его недовольный павлиний взгляд, с трудом забралась на лошадь.

— Этих лошадей надо тренировать, они слишком толстые, — высокомерно заявил Мэдден. — Езда верхом в Австралии — совсем другое дело. В лесу без лошади не обойдешься.

— Значит, Павлинье расположено в лесу?

— Оно в двух милях от города и окружено дикой природой. Придется научиться держаться в седле.

Я плохо разбиралась в лошадях, но поняла, что Джосс выбрал для себя лучшего коня. Когда мы ехали рядом, он взглядом знатока оценил мою посадку, руки все. И на губах заиграла улыбка.

— Можно сказать, что мы живем в седле.

— А в Павлиньем хорошие конюшни?

— Лучших в Австралии нет.

— Естественно, — прокомментировала я.

— Безусловно.

— Значит, вы везде ездите верхом?

— Да. Люди путешествуют из города в город на дилижансах, но я редко пользуюсь ими. Наша страна совсем не похожа на Англию.

— Предполагаю.

— Здесь все похоже на сад, там вы не найдете ни полей, ни дорог.

— Вы уже это говорили.

— Простите, что повторяюсь.

— Это характерно для многих, — с легкостью парировала я, чтобы уязвить собеседника.

Его конь пошел галопом, и я попыталась пришпорить лошадь, но она не подчинялась, просто склонила голову и принялась щипать траву у дороги.

— Пошла, пошла, — умоляла я. — Он будет смеяться над нами.