Шелковая вендетта - Холт Виктория. Страница 49

Я посмотрела на Касси.

– Пошли домой, – предложила я ей.

– Вы должны посмотреть, как молодые отправятся в свадебное путешествие, – напомнила нам Джулия. – Уйти раньше будет нарушением этикета. Осталось уже совсем недолго.

– Мне хочется посмотреть на нее в нашем дорожном костюме темно-красного цвета, – сказала Касси. – Он такой красивый.

– Странно, что вы стали такими знаменитыми портнихами.

– В основном это заслуга моей бабушки и графини, у которой врожденный талант бизнесмена.

– Однако салон носит твое имя, и ты наверняка очень гордишься этим обстоятельством.

– Разумеется.

– Как было бы здорово съездить в Париж, – вздохнула Касси.

– Это невозможно, – резко оборвала я ее. – У нас нет денег.

– Но твоя бабушка так не думает, и графиня тоже. Да и тебе этого хочется, признайся, Ленор? Я видела, как у тебя загорелись глаза, когда графиня рассказывала про магазин на улице Сент-Оноре.

– Поехать в Париж! – воскликнула Джулия. – Это бесподобно. Я бы там не вылезала из магазинов и накупила бы кучу всяких вещей.

– Пока мы будем довольствоваться своим салоном в Лондоне.

– Нет, все-таки в этом что-то есть, когда платье куплено во Франции. Даже если оно точно такое же, как то, что вы продаете здесь, все равно будет ощущение, что оно чем-то отличается. Это платье будет пропитано атмосферой Парижа.

Мы с Касси обменялись взглядами. Графиня говорила практически теми же самыми словами.

– А знаете, – вдруг рассмеялась Джулия, – я почти уверена, что вы откроете салон в Париже – раз у вас появилась такая мысль, то это лишь вопрос времени. Вот увидите, что-нибудь подтолкнет вас к этому.

– Как бы мне хотелось, чтобы твои слова сбылись, – сказала Касси.

– Слушайте, – воскликнула Джулия, – я даже не заметила, когда новобрачная исчезла, а она уже переоделась и готова к отъезду. Этот костюм... о-о... потрясающий. Даже она кажется в нем хорошенькой. А серебристо-серый гофрированный воротник и рукава – вообще что-то гениальное.

Наконец, суматоха, вызванная отъездом новобрачных, улеглась.

Я повернулась к Касси:

– Ну, теперь мы можем идти.

Я получила письмо от Дрэйка. У него было много работы в связи с предстоящими выборами, и он пока не мог вырваться в Лондон. Он писал, что скучает по нашим прогулкам в парке, и спрашивал, не согласимся ли мы (то есть я, Кэти, Касси и бабушка, и, если пожелает, – графиня) встретить Рождество в Свэддингхэме.

Разумеется, мы были согласны. Графиня не могла поехать с нами, потому что получила приглашение встретить Рождество у Мэллоров в их загородном доме и уже дала согласие. Поэтому мы поехали вчетвером – я, бабушка, Касси и Кэти.

Мне не терпелось посмотреть усадьбу в Свэддингхэме. Наши встречи с Дрэйком в парке отошли в прошлое, и я все больше и больше понимала, как мне их не хватает.

– Даже без графини мы едем довольно большой компанией, – сказала я. – Интересно, будут ли там еще какие-нибудь гости?

– Ну, вряд ли он решился бы пригласить тебя одну, – сказала графиня, – и разумеется, в качестве твоей компаньонки он должен был пригласить мадам Клермонт. И ты не можешь поехать без Кэти. А поскольку Касси в таком случае останется на Рождество совсем одна, то получается, что вопрос о ней тоже стоит вне обсуждения. Мужчина с головой не мог не подумать об этом – поэтому он и прислал приглашение вам всем. Ты должна сшить себе что-нибудь новенькое для такого случая, Ленор.

– Я уже думала об этом, – сказала бабушка. – По-моему, ярко-красный бархат – как раз то, что нужно. – Она посмотрела на графиню, и та утвердительно кивнула.

Я замечала, что они стали часто обмениваться какими-то загадочными взглядами, и догадывалась, чего они ждут. Мне было ясно, что это связано со мной и Дрэйком.

Мы с Кэти гуляли почти в безлюдном парке. Кэти бросала разноцветный мячик, а потом бежала за ним, чтобы успеть его схватить, до того как он упадет на землю.

Девочка бегала, напевая себе под нос какую-то песенку, хохотала и издавала отчаянные крики, когда ей не удавалось поймать мяч.

Я с сожалением вспоминала те дни, когда было еще тепло и мы гуляли здесь с Дрэйком. Теперь в парке почти не было детей. На скамейках не сидели няни с вязаньем в руках и не рассказывали друг другу о проделках своих подопечных.

Я думала о Рождестве. Бабушка шила мне красное бархатное платье, мобилизовав на него всю свою фантазию. Она надеялась, что в нем я буду выглядеть красивой, как никогда.

Я так ждала этой поездки. Для меня самой явилось неожиданностью, что я могу так сильно скучать по Дрэйку. Я подумала, как это будет, если я вместе с ним займусь политикой. А как же салон? Конечно, я не оставлю его без внимания.

У меня было предчувствие, что в это Рождество Дрэйк сделает мне предложение. И если интуиция меня не обманывает – что я отвечу? Если скажу «да», – впереди меня ждет счастье. Я и не смогла окончательно забыть Филиппа, но прекрасно понимала, что его не воскресить. Мне нужно попытаться заново построить свое счастье, и Дрэйк, которого я уже полюбила, мог мне в этом помочь.

Кэти огорченно вскрикнула. Она подбросила мяч слишком высоко, и он упал за железную ограду в гущу розовых кустов, на которых даже в это время года распустилось несколько бутонов.

Я побежала к Кэти, но меня опередил какой-то человек, который перегнулся через ограду и пытался подтащить мяч своей прогулочной тростью. Кэти подпрыгивала от нетерпения у него за спиной.

Наконец ему удалось подцепить мячик рукояткой трости и подтянуть поближе. Он нагнулся, подобрал мяч и вручил его Кэти.

– О, спасибо, – радостно закричала она, – какой вы добрый. Какая замечательная у вас трость. Она волшебная?

– Ах, – произнес мужчина с иностранным акцентом, – волшебная? Как знать?

Кэти одарила его благодарным взглядом и повернулась ко мне.

– Мне достали мячик, мама.

Он тоже обернулся. Сердце подпрыгнуло у меня в груди. Это был тот самый человек, который когда-то следил за нами.

– Вы очень любезны. Спасибо, – только и смогла я сказать.

Кэти опять запрыгала с мячиком, а он изучающе смотрел на меня. У меня возникло подозрение, что наша встреча и на этот раз не была случайной.

– Мне кажется... кажется, я уже видела вас как-то в парке, – сказала я.

– Да, я приходил сюда. Это в самом деле bonne chance [17], что я оказался рядом, когда мяч перелетел через ограду – Не сомневаюсь, что моя дочь думает так же.

– Она просто чудо.

– Ну что ж, огромное вам спасибо. Пойдем, Кэти. Больше не подкидывай мяч так высоко.

Кэти подошла к нам и взяла меня за руку, другой рукой она крепко прижимала к себе свой драгоценный мяч.

– Еще раз спасибо, до свидания, – сказала я незнакомцу.

Он снял шляпу и замер в поклоне, ветер трепал его седеющие волосы.

Удаляясь по дорожке, я чувствовала на себе его взгляд. Судя по акценту и галантным манерам, он должен быть французом.

– Какой смешной человек, – сказала Кэти.

– Смешной?

– Он смешно говорит.

– Это оттого, что он иностранец. Зато он помог тебе с мячиком.

– Да, – согласилась Кэти, – он подтянул его своей палкой. Хороший человек.

Когда мы пришли домой, Кэти рассказала бабушке о человеке, который достал ей мячик.

– Очень любезно с его стороны, – сказала бабушка.

– Он иностранец, – болтала Кэти, – он говорит так же, как ты, бабушка... Не совсем, но похоже. Вместо «удача» он сказал bonne chance.

– О-о... француз!

– Он был очень вежлив и мил, – сказала я.

– Еще бы, – пожала плечами бабушка.

Мы прибыли в Свэддингхэм за два дня до Рождества. Дрэйк встретил нас на станции. Все казались радостно взволнованными. Бабушка была тише обычного, но лицо ее светилось счастьем.

– Надеюсь, вам понравится у меня, – приветствовал нас Дрэйк. – Я все больше и больше привязываюсь к этому дому. Сейчас у меня гостит сестра Изабелла с мужем. Она решила, что раз у меня будут гости, то в доме должна быть хозяйка. Думаю, она вам понравится. Ей не терпится познакомиться со знаменитой Ленор – и конечно, со всеми вами, не исключая и Кэти.

вернуться

17

Большая удача (франц.).