Лекарство от скуки (СИ) - Флёри Юлия. Страница 83

Всё в том же приступе от меня отступился и по комнате метаться принялся.

— Что же делать, а? Что же делать?!

Причитал Макс заплетающимся от выпитого языком, круги по комнате нарезая, и всё волосы, свои идеально уложенные волосы веером пальцев назад зачёсывал. Резко, нервно, требовательно. Остановился, куда-то в одну точку уставился и гортанно рассмеялся. Двинулся в направлении выхода, и тут же остановился, обо мне припомнив. Подошёл, за волосы оттягивая, лицо к свету развернул.

— Я тебя ненавижу. — Выдавил с отвращением и ударил последний раз. Тот самый, после которого обычно ничего не помнишь.

Пришла в себя только утром. Очнулась, лёжа всё там же, на полу, у кровати. Тугие путы отпечатались на запястьях грубыми ссадинами и кровоподтёками. Тело ныло от ударов и неудобной позы. Лицо практически не чувствовалось. Онемело. Как я поняла потом, от отёка. В глаза бросились рассеянные багровые брызги на стене и прикроватной тумбе, запёкшаяся кровь на полу, сбитых коленях. Встать сразу не получилось, удалось только перевернуться и присесть, опираясь на стену. Вдохнуть толком не выходило. Охрипшее горло провоцировало раздирающий нутро кашель, но как кричала, я отчего-то не помнила, значит, тоже удар… Вторая попытка подняться так же удачей не закончилась. Меня замутило, перед глазами всё поплыло. Вырвало тут же. От болевого приступа — объяснила я себе. Кое-как добралась до душевой и, сидя в ней на полу, отмокала, собираясь с силами, с мыслями. В квартире Максима не было, это я знала наверняка, иначе, откликаясь на громкие болевые стоны, сдержать которых я так и не смогла, уже прибежал бы завершить начатое или продолжить… что там было у него на уме… Пока отмыться пыталась, кажется, теряла сознание… или потерялась во времени. Было страшно встать, больно повернуться. Горячая вода разогрела надорванные мышцы, ушибленные ткани. Стало легче, вот только голова никак не желала слушаться. Цепляясь обессиленными пальцами за небольшие выступы, сумела-таки разогнуться. Снова стошнило, видимо, избежать сотрясения не удалось. Рвота облегчения не приносила, вода, температуру которой я снизила до минимума, ясности голове не придала. А потом я увидела кровь. Яркую, красную… Она отвратной тягучей жижей тянулась по бёдрам, к коленям, к стопам, разносилась водой по плитке и словно окружала, окутывала. Сдержать жалобный вой не удалось. У меня на это просто не осталось сил. Я закрыла ладонью рот, я зажмурила глаза, а успокоиться всё никак не получалось. Устала, сломалась, выдохлась.

Воду выключила и закуталась в белоснежное полотенце. Дойти смогла только до унитаза. Рвота выворачивала и без того пустой желудок наизнанку, а, может, это яд его ненависти выходил из меня. Мало похоже на правду, но звучало чертовски приятно. Час, может, два спустя, я смогла одеться, собрать необходимые вещи. Макс забрал с собой ключи от квартиры, наличные, карточки, телефон. Наверно, я ждала от него чего-то подобного или просто старая конторская привычка быть ко всему готовой сработала, но были у меня и деньги, и телефон. Службу вскрытия замков я вызвала тут же, устроилась ждать слесаря прямо у входной двери.

— Вскрываем замки без повреждений. Подготовьте документы. — Отрапортовал сотрудник, как только появился, а я всем телом к двери прижалась, впитывая приятный холод металла.

— Да хоть автогеном режь, только быстрее. — Отозвалась и даже время не успела засечь, как щелчок входной двери сработал.

— Предъявите, пожалуйста, документы на квартиру и ваш паспорт. — Кивнул мне молоденький мальчишка, а я ответить ему благодарной улыбкой не смогла. Деньги в руки всунула и к лифту поплелась.

— Э… подождите… документы и паспорт, иначе я вызываю полицию.

— Понятия не имею, о каких документах ты говоришь, а вот паспорт мне ещё пригодится. — Хрипло проскрипела я. — Сколько тебе ещё нужно? — Из кармана сотню, не меньше достала, и, не пересчитывая, мальчишке отдала. — Дверь можешь не запирать. — Рукой махнула, прощаясь, и в лифт вошла, спасительную вертикаль всем телом нащупывая.

Мне нужно было место, чтобы отлежаться. Такое имелось совсем недалеко, за городом. Две недели прошли, пока без грима и очков смогла появляться на улице, ещё через две была готова вернуться в город и решить наболевшие вопросы. Первым делом прямиком в клинику отправилась, к врачу, с которым планировала беременность. На приёме растерялась, не зная, с чего начать. Пусто внутри было, сухо, колко. Фонтаном било безразличие, прогрессировал недостаток эмоций.

— Ну что, как? Давно тебя не было. — Опустив приветствия, устроилась за своим рабочим местом врач. — Я должна тебя огорчить или обрадовать?

— Для начала просто разобраться. Что-то с моим циклом не то. Первый день точно по срокам, по календарю пришёл, а теперь вот месяц почти из меня как из ведра льётся. Ума не приложу, что происходит.

— Так уж и месяц? — Скептически скривилась врач.

— Без малого. — Развела я руками и за ней в кабинет УЗИ проследовала.

Долго ждать не пришлось, практически сразу врач глаза закатила, на мою посредственность указывая.

— Беременность, Наташка! — Заявила в свойственной ей панибратской манере. — Семь недель. И что месяц льётся верю: гематома обширнейшая. Плодное яйцо, считай, на одном честном слове держится, но ничего, и не таких вытаскивали. Что скажешь? Разделяешь мою веру в успех? — Задорно подмигнула, а я принялась со свойственным мне усердием гель с живота стирать.

— Как-нибудь в другой раз сохраним. — Губы скривила, явно не понимая, что говорю и делаю.

— Наташка, что придумала?.. — Сквозь зубы выругавшись, врач меня одёрнула, покинуть кабинет не позволяя. — Тридцать лет, первая беременность и аборт? — Эмоционально развела руками, а я напряжённо вздохнула, прежде чем на ответ осмелиться.

Ответить не успела, не сошедшие с запястий ссадины врач распознала сразу и глянула исподлобья, на них кивком головы указывая.

— Муж?

— Да.

— Беременность сохраняем?

— Нет.

Я приняла решение. Неоправданно жестокое и для себя губительное. Правда, и до процедурного кабинета дойти не успела, как всё решилось. Резкая боль, пульсирующая, как тогда показалось, во всём теле, пелена перед глазами и всего один спазм внизу живота. Только услышав вердикт врача, звучащий как приговор, поняла, что так ничему в этой жизни и не научилась. Сохранять уже было нечего. И слёзы лить бесполезно, но повыла я вволю.

Из клиники ушла уже на следующий день. Нет эмоций? Пожалуй, вчера с выводами я поторопилась. Сегодня чувствую себя на порядок хуже. Опухшие от слёз глаза поторопилась спрятать за линзами тёмных очков, исколотые иглами вены за рукавом длинной блузки. Не повезло: с мужем встретилась в дверях. Максим выглядел растерянным и несчастным, узнал меня не сразу, а как разглядел, глаза вытаращил, пытаясь знакомые черты мягкости и податливости разглядеть.

— Наташа? — Спросил так, словно не уверен, что это я. — Ты… ты как, ты где?.. Я искал тебя, я чуть не умер, я… — Головой качнул, понимая, что это всё не то. Вспомнил, какая весть его сюда привела и нервно сглотнул, не зная, как претензию преподать. — Почему ты мне не сказала? — Всё, что смог выдавить из себя в первый момент, а я не сдержалась, зная, как наследника ждал, по больному ударила.

— Извини, в тот момент рот был занят. — Обвела я языком острый край зубов. — Твоим членом. — Добавила, пуская контрольный выстрел, и Макс словно в росте убавился, так его повело.

— П-прости… — Пробормотал, подавившись потоком воздуха. — Я не понимаю, что на меня нашло. Не помню ничего практически. Я… я выпил, я не осознавал, я…

Торопливо излагал, а я мужа по плечу хлопнула в жесте своеобразной поддержки и ядовито улыбнулась.

— Слушай, мы же люди культурные. Расскажешь всё это моему адвокату. На развод я уже подала, очень надеюсь, что урегулируем все вопросы мы в досудебном порядке.

— Развод? К-какой развод, Наташа, ты что?! Какой развод мы четыре года вместе, мы… Я клянусь тебе, всё это было ошибкой, словно не с нами! — Вскрикнул, словно не замечая людей вокруг, попросту наплевав на их присутствие. — Я как опомнился, тут же домой вернулся, а тебя нет! Я о самом страшном подумал, всех на уши поднял, я…