Игра без правил (СИ) - Афанасьев Семён. Страница 25

Я покачал в ответ головой:

- Там нечего ломать. Понимаешь, система сбора информации устроена таким образом, что тут, в Цитадели, операторы только собирают данные. Ну, управляют дронами и камерами, ловят самые интересные кадры. И все. Данные складируются на серверах в самой Цитадели, откуда по оптоволоконному кабелю, проложенному по дну, передаются на сервера Корпорации в Джакарту.

- Оптоволоконный кабель? В середине двадцать первого века?! – не поверила своим ушам Ильза.

- Сила оптоволоконного кабеля в том, что с него проблематично перехватить данные. Компания не хочет, чтобы зрелища транслировал кто-то посторонний.

Блекджек переглянулся с Максом и спросил:

- А ты можешь взломать или каким-либо образом вывести из строя эти самые сервера, тем самым лишив Корпорацию возможности собирать данные?

- Невозможно, потому что нечем. Я уже пытался ломать – и успешно, только это никак не повредило Корпорации. Схема очень простая и отказоустойчивая: камеры получают команды от операторов через оперативные сервера, а данные шлют в видеобанки. Грохнуть видеобанк невозможно, потому что у него практически нет иных функций, это просто мощные компьютеры с большими накопителями. Они получают информацию только от камер, то есть, их можно положить только при условии, что потоки информации возрастут – то есть, нам надо подключить к сети еще больше камер, что, как ты понимаешь, нонсенс. Я могу взломать только конечный терминал оператора, если найду уязвимость, но это ничего не даст. У Цитадели физически нет связи с интернетом, она связана только с филиалом Корпорации в Джакарте. При этом сервер, получающий видеоинформацию из Цитадели, тоже не имеет выхода в интернет, он дает информацию путем трансляции, в одну сторону. Чтоб ты лучше понял – ты не можешь взломать телестудию, получая сигнал с телевышки.

- Понятно… Жаль.

- Саму Джакарту я ломал. Распределенной атакой, положил основной и запасной сервера, надеясь помешать трансляции – черта с два. Оказалось, там много запасных серверов, такие дела.

- А сервисы, отвечающие за перки и все такое прочее?

Я покачал головой:

- Понимаешь, сервисы Игры физически находятся в Цитадели, но Корпорации даже не принадлежат.

- Как это?!

- Неужто ты думаешь, что кто-то даст частной компании инструмент, позволяющий амнистировать любого преступника, подкрутив ему очки рейтинга? Нетушки, Корпорация лишь оперирует системой на правах пользователя, но сама система принадлежит и управляется объединенной группой, созданной «Восьмеркой». Проще говоря, есть дирекция тюрьмы и есть телекомпания, имеющая право на съемку внутри тюрьмы. Тюремная система и персонал отдельно, телекомпания – отдельно. И взлом телекомпании абсолютно никак не поможет из этой тюрьмы выбраться… в смысле, напрямую не поможет. Другой вопрос, что доступ к видеосети даст нам преимущество, которое мы используем, чтобы обыграть саму тюрьму.

«Апачи», хлебнув говна в первый раз, нас пока что не беспокоят. Один раз имела место перестрелка за контейнер, по итогам которой был убит игрок-одиночка, не принадлежащий ни к одной стороне, наш один пират, а именно Зурита, бывший старшим в группе, получил царапину, и контейнер в итоге достался нам.

Я об этом, впрочем, узнал уже постфактум, когда рейд-группа вернулась с трофеями, и по этому поводу у нас состоялся разбор полетов в тесной компании, без посторонних.

Главный момент заключался именно в убитом одиночке. Дело там повернулось таким образом, что рейд-группа, обнаружив контейнер, залегла на время поблизости, затем к контейнеру вышел посторонний игрок и был убит из засады «апачами», которые таким образом выдали свое присутствие. Завязавшаяся перестрелка вслепую закончилась практически ничем, потому что обе стороны стреляли, толком не видя противника, и «апачи», которых было всего лишь два или три человека, смотались.

- Два момента, - заметил я, когда Зурита, отчитавшись, ушел распивать виски, положенный ему как лидеру успешного рейда и пострадавшему за общее дело. – Первый – если бы не случайный человек, к контейнеру могли бы первыми подойти наши, и тогда были бы печальные потери. Второй – имея преимущество в инициативе и числе, наша группа упустила врага, не сделав ни одного «фрага».

Блекджек пожал плечами:

- Ну бои за контейнеры – ненадежная штука, как и война вообще. Не все можно заранее предусмотреть и просчитать. Тактически Зурита все правильно сделал.

- А к нему-то как раз претензий у меня нет, это наш с тобой общий прокол на стратегическом уровне. Мне казалось, что все очевидно, что ты сам все понимаешь, и потому не стал тебе объяснять простые вещи. Ну а ты немного того… не увидел леса за деревьями.

- Боюсь, что не понимаю, о чем ты.

- Ты послал группу с установкой добыть контейнер, хотя он нам не критичен. Следовало бы сделать акцент на том, что грохнуть «апача» или двух намного важнее. Опять же, все наши были под антирадарами.

- Стандартная практика, - ответил Шрайвер, - у нас люди в целом посильней «апачей» в смысле боевой подготовки, ты и сам признал, что у них сброд. Логично не дать им перекрыть наше преимущество перками, разве нет?

- Было логично, Джейсон, до моего появления. Пока меня не было – стоял вопрос о выживании. Теперь стоит вопрос об уничтожении противника. Антирадары – это тактическая пассивность. Как мы видим по итогу боя, преимущество в подготовке оказалось недостаточным, чтобы одержать победу с «фрагами». При этом обрати внимание еще вот на какой момент: когда ты под антирадаром – ты отказываешься от преимуществ, которые дают тебе перки при условии, что у противника перков нет. «Апачи», с которыми была перестрелка, может быть, вообще были без перков, и все равно ушли целыми.

- Но вместе с тем антирадар нивелирует преимущество противника, если у него перки круче, - вступилась за соратника Ильза.

- Верно, но нивелировать преимущество противника – тоже не оптимальный способ действий. Вообще, антирадар – штука такая, ты ничего не проигрываешь и ничего не выигрываешь. То есть, иногда это хорошо, а иногда – плохо. А теперь предположим, что группа приближается к контейнеру, устраивает засаду поблизости, один человек прячется будто бы в засаду и включает перки, выключив антирадар. Он – приманка. Остальные по-прежнему под антирадарами. Теперь смотрим со стороны противника. Положим, враг подходит или уже подошел с перками. Он обнаруживает приманку и знает, что обнаружен, если у него есть «сигнализация», но не может знать, есть ли «сигнализация» у приманки. Он может действовать по-разному: можно уйти, можно попытаться напасть на приманку. Далее, противник подходит под антирадарами. Это уравнивает ситуацию, если рядом нет лишних, но если одиночки тоже идут к контейнеру – наша команда о них знает, «апачи» в неведении. То есть, у нашей команды больше информации, а это преимущество. Наконец, враг тоже может подойти частично с перками, частично под антирадаром. Ситуация равная. Таким образом, все варианты делятся на две основные группы: либо у нас преимущество, либо его нет ни у кого. То есть, «математическое ожидание» для нашей группы в среднем выше нуля и никогда – ниже. Далее, сама игра при равных исходных тоже может идти по-разному. Например, наш боец-приманка обнаруживает противника и включает антирадар. Что делает противник?

Блекджек задумался.

- «Апачи» не могут знать, наш это человек или одиночка… Ну, есть шанс, что они попытаются догнать его и попадут в засаду. Но если они за ним не пойдут…

- Тогда снова игра на равных, - вставил Макс.

- Именно. То есть, это снова вариант, при котором либо равная ситуация, либо у нас преимущество. Нам надо проработать определенные шаблоны поведения и натаскать бойцов. Все это еще не дает гарантию против провала рейда, но когда математическое ожидание в среднем выше нуля – с ростом числа попыток растет профит и уменьшаются шансы остаться в проигрыше.

В целом, подготовка шла со скрипом: у нас не такой сброд, как у «апачей», но тоже не отборная гвардия. Что хуже – относительно спокойная жизнь привела к некоторой расслабленности контингента, так что Шрайверу приходится потеть, вколачивая в подчиненных азы военной премудрости.