Светоч любви - Холт Виктория. Страница 38

Я подумала, что все равно я их не смогу различить, такими похожими они все мне казались.

Комнаты Сильвестера были внизу, это было удобно, так как избавляло его от необходимости подниматься по ступенькам. Оставив его и взяв за руку Джейсона, я последовала за слугой, который повел нас вверх. Мы вошли в коридор. Светильники свисали с потолка. Нам пришлось подниматься довольно долго, прежде чем мы достигли отведенных мне покоев. Хорошо, что рядом с моей была маленькая комнатка для Джейсона.

Эти комнаты были меблированы в европейском стиле, но были кое-какие мелочи, не дававшие забыть, что тем не менее мы сейчас очень далеко от дома. Портьеры были из голубого сатина, расшитого белым шелком. Кровати были европейскими, наволочки шелковыми, и в тон было подобрано одеяло. Кресел не было, вместо них вдоль стен стояли низкие банкетки. На стенах висели очаровательные расписные свитки. Мне очень понравилось зеркало, заключенное в замечательную раму. Оно висело над туалетным столиком, но выглядело каким-то совершенно чужеродным. Получалось, что все, привнесенное сюда ради моего удобства, не вписывалось в общий стиль комнаты. Очень богато выглядел ручной китайской выделки ковер, украшением которого был, естественно, огнедышащий дракон. Джейсон немедленно обнаружил его и, став на колени, стал внимательно изучать.

Комнате, соединявшейся с моей, на время нашего пребывания была отведена роль детской, она была невелика, скорее всего служила гардеробной и была меблирована очень скромно. Потом я узнала, что всем обустройством для нас занялся Тобиаш, как только узнал о нашем приезде.

— Надеюсь, ты не устала настолько, чтобы отказаться пообедать со мной, — послышался голос Сильвестера.

Естественно, я не отказалась от обеда. Моя голова была занята тем, чтобы как можно скорей привыкнуть к своему новому окружению.

Кое-что из моего багажа уже прибыло, и я стала распаковывать чемоданы. В это время Джейсон обрушил на меня водопад вопросов. Сначала он заявил, что дом ему не очень нравится, В усадьбе Роланд было лучше. Затем поинтересовался, чем сейчас может заниматься миссис Коуч и приедет ли она сюда. Он на некоторое время огорчился, когда я честно призналась, что приезд миссис Коуч маловероятен, но очень скоро настроение его поправилось. Вокруг было столько нового и любопытного, и все надо было осознать и изучить.

Один из слуг, бесшумно появившись, принес еду для Джейсона.

Он насупился, глядя в тарелку. Это было непохоже ни на привычные домашние блюда в усадьбе Роланд, ни на те, что подавали во время путешествия на корабле.

Тем не менее, он, видимо, здорово проголодался, потому что съел все. В его меню на сей раз была какая-то рыба с рисом и фрукты.

Я поинтересовалась, как он отнесется к тому, чтобы недолго побыть в одиночестве, пока я буду обедать с Сильвестером.

Его заинтриговал фонарь, подвешенный к потолку так, что его можно было опускать, потянув за цепочку, а потом, освобожденный, он сам поднимался вверх. Я решила, что этот светильник не надо тушить на ночь. К ому же, мы не будем закрывать дверь между нашими комнатами.

Все, что я сказала, его вполне устроило, и он заснул даже раньше, чем я успела раздеть его до конца.

Я оставила дверь открытой, достала несколько вещей, переоделась и пошла вниз искать Сильвестера.

Когда я закрыла дверь спальни, какое-то ощутимое недружелюбное пространство окружило меня.

Я смотрела вдоль коридора на ряды светильников и не знала, в какую сторону мне надо повернуть. С потолка свисало не меньше десяти светильников. Каждый второй был зажжен. Пока я стояла в раздумье, в конце коридора неожиданно возникла неясная фигура.

Мертвящее чувство ужаса охватило меня, и на секунду я поняла, что имеют в виду люди, когда говорят, что страх парализовал их. Если бы сейчас я попыталась произнести хоть одно слово, вряд ли мне это удалось.

Свет, посылаемый светильниками, был довольно рассеянным, но я рассмотрела лицо, которое мрачно глядело на меня. Когда возможность двигаться вернулась ко мне, моим первым стремлением было побежать в противоположном направлении. Фигура не шевелилась. Казалось, что она всегда была здесь. Я заставила себя сделать шаг вперед. Фигура по-прежнему не проявляла признаков жизни. Я еще приблизилась и теперь смогла рассмотреть, что передо мною была статуя человека в натуральную величину.

Скульптура была сделана из камня и дерева. Ничего больше. Как я не догадалась сразу? Видимо, потому, что я столько лет видела этот дом в своих фантазиях и столько добавляла в них мистики и страха, что сейчас все, с чем я сталкивалась в реальности, пугало меня в гораздо большей мере, чем это должно было бы быть в просто незнакомом месте.

Я подошла поближе к фигуре. Это была Куан Цинь богиня милосердия. Она выглядела не такой доброй, как те ее изображения, что я видела раньше. Казалось, глаза богини были устремлены прямо на меня… полураскрытые глаза. Мне казалось, что она советует поскорее уйти из этого места — это был совет богини добра человеку, которого подстерегает какая-то неведомая опасность.

Я в опасности! Почему это пришло мне на ум? Я сразу подумала о сыне, который остался один в комнате. Нет, это абсурд. Прочь ночные страхи!

Я быстро вернулась в свою комнату, потихоньку открыла дверь и заглянула в комнату Джейсона. Он лежал на спине с закрытыми глазами, пальцы сжимали край простыни, по лицу блуждала счастливая улыбка. Наверное, ему снилось что-то приятное. Мне захотелось поднять его и крепко обнять, но я боялась разбудить малыша. Я на цыпочках вышла из комнаты, повернулась спиной к фигуре Куан Цинь, нашла лестничную площадку и спустилась вниз.

Сильвестер ждал меня в холле. Он стоял, опершись на палку, и наблюдал, как я спускаюсь.

— О, наконец, Джейн. Обед сейчас будет подан.

Сильвестер взял меня под руку, и мы пошли в столовую. Он передвигался, тяжело навалившись на меня. В столовой было довольно темно, потому что окна были занавешены и свет источал только один спускавшийся с потолка светильник.

И опять я почувствовала в комнате что-то чуждое. И, наконец, до меня дошло — такое впечатление производит смешение Востока с Западом. Стол и стулья выглядели так, как будто они были перенесены сюда из французского замка. Это касалось и мраморного стола на позолоченных ножках. Одна культура боролась с другой.

Сильвестер словно прочитал мои мысли. У него это получалось так удачно, что зачастую просто раздражало меня. Мне казалось, что либо он знает какой-то тайный метод чтения чужих мыслей, либо я так легко поддаюсь разгадке.

— Да, — произнес он, как бы продолжая ненадолго прерванный разговор, — все это не очень гармонирует друг с другом, не так ли? Западная мебель была завезена сюда для большего комфорта. Но комнаты внизу расписаны, потому они выглядят странными.

Мы заняли места за столом. Немедленно слуга внес тарелки с супом. Суп выглядел очень аппетитно, и я почувствовала, что голодна гораздо больше, чем могла ожидать.

Мы ели в полном молчании, а слуга вносил все новые блюда и уносил опустошенные тарелки. За супом последовало особо приготовленное мясо, потом рыба с рисом и чай. Был также крепкий напиток, непохожий, впрочем, на виски. Сильвестер объяснил мне, что он изготовлен тоже из риса.

Наш обед выглядел настоящей церемонией. Я чувствовала, что слуги внимательно наблюдают за мной, и мне показалось, что не только я, но и Сильвестер почувствовал облегчение, когда трапеза завершилась. Мы перешли в маленькую комнату, обставленную, как кабинет. Она тоже была слабо освещена свисавшим с потолка светильником.

— Ну вот, Джейн, — начал Сильвестер, — мы здесь.

— В это трудно поверить!

Он сидел в кресле с изогнутой спинкой, а я поместилась на пуфе, обтянутом тисненой кожей.

— Ну и каковы твои первые впечатления?

— Мне трудно сказать сразу что-то определенное.

— Это верно, пока рано делать выводы. Но тебе понравится здесь. Всем нравится. Люди меняются, пожив в этом доме. Даже слуги… все, все. Даже мой неприступный племянник Адам не имеет иммунитета против влияния этого дома.