Перекресток - Хомяков Петр Михайлович. Страница 32

Говорят, что губернатор, коммунист, но поставленный на криминальные чеченские деньги, беспорядки подавил весьма неумно. Они только расширились. И теперь Кремль, скрипя зубами, вынужден привлекать главу СДПР, чтобы утихомирить страсти. А ведь по данным журнала «Фокус», московский корреспондент которого весьма осведомлён в российских делах, Жмыревского президент намеревался постепенно, но твёрдо вообще убрать из политики.

И вот теперь он летит к своему новому триумфу.

«На спецсамолете», – добавил бы малозначущую техническую деталь, прочитав все это, изложенное в соответствующих донесениях, Интеллектуал.

Если бы, конечно, он такие донесения читал.

Глава 12

После проведения «натурного эксперимента» Кондор на короткий период замкнулся. Он в ранней юности был членом РЕ и не одобрял, как он говорил «расправы с политическим трупом». Однако это рациональное объяснение неприятия акции было отчасти прикрытием очень глубоких подсознательных опасений. Уничтожение подобных фигур с одной стороны даёт колоссальные возможности новым националистам. Но только дураку неясно, что закладываются и определённые традиции. За провалы придётся отвечать. Отвечать головой перед каждым новым поколением борцов. А ведь от провалов не застрахован никто.

Это Интеллектуалу хорошо. Он, по меркам Кондора и его сверстников, старик. Так что гикнется гораздо раньше, чем нынешние новые националисты, в случае неблагоприятного развития событий, потерпят крах. Но они-то в случае неудачи что же, получат по затылку от нового молодняка?

Конечно же, Кондор так не думал. Но, чутьём клинического раздолбая, на нутряном уровне противился новой традиции. Да и темп, в данном случае, развития событий закладывается бешеный. Конечно же, праздники выдались просто на славу. Но, в целом, борьба стремительно отходила от тусовочного режима. Сама её логика требовала все более жёсткого и несвободного образа жизни.

Собственно на уровне третьей производной, как сказал бы математик, или просто грамотный технарь, это было видно с самого начала. Недаром из начальной девятки их осталось шесть. Довольно быстро отошёл друг Алекса по парашютному спорту, второкурсник Максим. Максим был хоть и второкурсником, но уже взрослым парнем. Он пришёл в МАИ после службы в ВДВ. Макс был восторженным поклонником идей Интеллектуала, но просто не мог уделять их деятельности столько времени, как те же Вадим и Ваня. Хотя свой оперативный псевдоним «Парашютист» всё же получил, и формально числился членом избранной команды. Похоже, Интеллектуал держал его в резерве.

Ещё два парня из группы Вадима сначала были очень инициативны. Потом немного отошли от дел. Но после праздника на Чёртовом Городище снова стали проявлять активность и вошли потом в «бригаду огнемётчиков». Особый энтузиазм проявил Денис, парень в целом довольно заурядный. Ничем не заметный. Однако ему довелось немного поспособствовать Ване в инциденте на Ведьмином озере, и в него как будто вселился бес.

А всё дело было в том, что Денису пришлось разбить тонкую бутылку с Ваниным коктейлем о голову одного из самых свирепых с виду качков. Он сделал это чуть ли не с испугу, из-за сосны, подскочив к громиле сбоку. Не отличавшийся особыми данными Денис просто кинул хрупкую бутылку, которая легко разбилась о голову качка. Денис потом удивлялся, как такая хрупкая бутылка не разбилась у Вани в рюкзаке, превратив его самого в вулкан средних размеров. Но это придёт потом.

А пока Денис заворожено смотрел, как страшный громила на его глазах превращается в калеку. Кстати, после говорили, что он чуть не отдал концы.

Денис почувствовал себя великаном. Нет, великаном был громила, а Денис был волшебником, который может, не прибегая к силе, испепелить любого великана. И Денис, стал фанатиком их борьбы. А в душе жаждал ещё хоть раз, а лучше много раз посмотреть, как горят безмозглые громилы, которым против Ваниных коктейлей и огнемётов не поможет никакое карате.

Так Денис стал «Огнемётчиком».

Вернёмся, впрочем, к Кондору. Если посмотреть с другой стороны, то он был доволен. Фактически он стал вторым человеком в формировавшейся стае. И в случае победы, а ведь чем чёрт не шутит, становился кронпринцем будущего «свободного пиратского королевства», как иногда шутил Интеллектуал. И это было, не будем скрывать, приятно.

Хотя, после натурного эксперимента, стало не до мальчишеских мечтаний. Интеллектуал как с цепи сорвался и гнал, гнал реализацию того, что он называл «Моделью номер три». В этом фанатизме ему не уступали Алхимик, Граф, внешне меланхоличный Гироскоп и Огнемётчик. А также несколько гномов, как называл их Кондор, которые за приличные бабки под его чутким руководством работали до этого над «моделью номер два».

Все они даже не приняли участия в игрищах в Волгоградской области, которые фактически организовали Полутяж и Юморист. Было обидно. Тем более, что Полутяж великолепно проявил себя в контактах с немцами, как будто всю жизнь занимался общением с иностранными контрагентами.

– По сравнению с тем, что делаешь ты, трёп с иностранцами – это просто чихня, – сказал ему Интеллектуал. – Впрочем, я тебя понимаю. Но модель номер три должна быть готова в ближайшие дни.

– Кого на этот раз мы будем валить? – спросил Кондор. Было откровенно страшновато. Это не спившегося алкаша грохнуть из-за угла, а, судя по всему, сбить самолёт с видными политическими конкурентами. Игра действительно становилась более чем опасной.

– Постараемся обойтись без сбивания самолёта. Но мы на войне. А на войне, как на войне. Надо будет, собьём.

А как же экипаж?! – хотелось крикнуть Кондору. Но он вдруг осознал, что не может жить без этой острой игры. Не может оставаться суетливым живчиком, хватающим везде по чуть-чуть. Вдвое больше – или ничего! В конце концов, так хочется быть кем-то. А для этого стоит рисковать! Но, согласившись рисковать собой, тем более равнодушным становишься к чужим шкурам.

И Кондор с головой окунулся в работу.

Очень большая авиамодель на высоте сто пятьдесят метров буксировала за собой на длинном фале пропитанный огнесмесью пористый цилиндр. Огонь имитировал работу сопел самолёта. Над лесом поднялась модель поменьше. С небольшим набором высоты она пересекла курс мишени, развернулась, и, полыхнув ускорителями, рванулась к ней. Расстояние до цели быстро сокращалось. В небе грохнул взрыв.

– Это максимум, что мы можем, – сказал Кондор.

– Ну, как, господа авиаторы, этого нам хватит, или нет?

– Смотря, что придётся сбивать, – заметил Гироскоп. – В принципе – на пределе. В случае чего придётся подходить ещё ближе, и бить чуть ли не у ближнего привода на более малой высоте. Это рискованно, но если надо, то надо.

Гироскоп участвовал в натурном эксперименте и уже рассуждал как боевик.

– Я могу ещё усилить мощность боевой части, – сказал Алхимик. – Есть пара идей.

– Это не помешает, дерзай! Но побыстрее. И всё же, сейчас мы зависим целиком от господ авиаторов. Кстати, может все не так рискованно? В Волгограде степь. Мы можем издалека запустить изделие на сверхмалой высоте. Сами будем гораздо дальше, чем это можно позволить в случае запуска из-за леса. Кроме того, над степью обзор лучше. Так что мы её подгоним не то что к ближнему приводу, а чуть ли не к концу полосы. И там она стартанет прямо вслед за самолётом. Скорость у него будет ещё не очень. И она догонит цель наверняка.

– А что, мы работаем в Волгограде?

Интеллектуал обвёл всех внимательным взглядом.

– На днях Жмырик летит в Волгоград.

Как хотелось увидеть её! Подъехать незаметно и, на первых порах неузнанным, спросить из машины.

– Девушка, работаете?

Конечно, она бы обрадовалась, что может провести вечер с ним, а не обслуживая клиентов, большую часть которых ей хотелось бы просто удавить, предварительно отрезав яйца. А может, нет, не обрадовалась бы? Наоборот, была бы раздосадована? Неловко фее превращаться в шлюху. Это из шлюхи в феи хорошо, а назад – нет.