На пути в академию (СИ) - Птица Алексей. Страница 8

— Но я не собираюсь их тратить на тебя, — возмущённо сказал я, — и вообще, ты со мной и словом не перекинулся в тюрьме.

— Вот за это я и беру тебя с собой. У тебя нет другого выхода, а ещё ты здорово помог мне, да и убить одного из Кающихся, это сравнимо с подвигом. И у тебя нет другого выхода. Я знаю, как уйти от них, а ты… нет. Согласен?

— А может, я смогу уплыть из другого порта?

— Не сможешь, у них везде свои агенты, а ты с носом…

— В смысле, — опешил я.

— В смысле, с таким носом ты очень заметен, тебе нужно изменить свою внешность. С таким клювом, как у Филина, ты легко узнаваем. К тому же, тебя будут искать и во многих испанских портах.

— Во многих? — переспросил я.

— Да, во многих, но не во всех. Имя твоё лейтенант вряд ли запомнил, больно они у вас мудрёные, да ты ещё и плохо говоришь на голландском. Ты его знаешь?

— Нет, немного выучил, пока плыл на голландском корабле. Я говорил со стражником ещё на французском, кроме испанского.

— Тебе повезло, — ответил наёмник, — многие из бродяг и городской стражи знают несколько языков или немного понимают на них. Я это к чему. Мы сейчас идём в Германские княжества, а ты не знаешь немецкого языка. Я буду за тебя говорить и помогать, а ты — платить, и за меня, и за себя. Но ты не огорчайся, я знаю одно дело, с помощью которого ты вернёшь себе все деньги и приобретёшь сверху очень многое. Если мы, конечно, выживем и доживём до данного факта.

— А…?

— Ты же навигатор и умеешь обращаться с приборами?

— Да!

— Такого человека нам как раз и не хватало, — спокойно сказал наёмник

— Кому это нам?

— Неважно, тебе лучше пока этого и не знать. Достаточно и того, что ты знаешь очень много о навигации и прекрасно обращаешься с пистолями. Это нам пригодится, лучше меньше людей, да чтобы они были лучше многих. Я тебе предлагаю одно дело, о котором ты узнаешь позже. Но если ты хочешь дальше идти своей дорогой, то воля твоя, и мы с тобой расходимся…

И он демонстративно ускорил шаг, направляясь к городским воротам. Я невольно остановился, пытаясь принять верное решение. Оглянувшись по сторонам, я невольно почувствовал, что за мной наблюдают. Это мог быть мальчишка, мирно прислонившись к стене дома, ковырявшийся в носу, а могли быть и стражники, которые, беспрепятственно пропустив наёмника, стали недобро поглядывать на меня.

В воздухе отчётливо запахло жареным, и мне этот запах очень не понравился. У меня уже выработалась особая чувствительность к опасностям. Она меня терзала и в прошлую ночь, но я её сигналы не смог распознать.

Действительно, наёмник был прав. Я не знал здесь никого и ничего, а убив незнакомого мага, можно было надеяться только на возможность скрыться, а не жить в гостинице или в порту, ожидая, когда в спину прилетит шар огня, или обычный кинжал. Приняв сложное решение, я заторопился вслед за наёмником. Один из стражников отлепился от арки ворот, в которой стоял, и попытался остановить меня, но наёмник оглянулся и произнес.

— Что-то нужно?

— Оценив цвайхандер и заглянув в пустые глаза Армандо Локка, стражник вернулся в своё обычное безразличное состояние и отвернулся, став и дальше рассматривать проходящих горожанок, мучительно пытаясь проникнуть взглядом сквозь их блузки и юбки.

Мы же, повернувшись, вышли на мощёную старым булыжником дорогу, направившись в Утрехт, куда и планировал наёмник, оставив позади себя негостеприимный Амстердам.

Глава 4 Скрытый остров

Дорогу до Утрехта мы преодолели достаточно быстро, следуя по каналам из Амстердама. Дойдя до лодочной станции, я заплатил лодочнику два реала и, погрузившись в небольшую посудину, мы отплыли.

Мимо нас проплывали живописные берега, усеянные домами и начинающими зеленеть полями, вид которых навевал ностальгические воспоминания о своём безвозвратно покинутом мире. Не знаю, что думал Армандо Локк, но сидел он молча, тяжело опёршись на рукоятку своего двуручника, и внимательно смотрел по сторонам.

Лодка постепенно убыстряла свой неторопливый речной ход, но через некоторое время мы оба почувствовали, что за нами кто-то следит. Тот, кто нас преследовал, не плыл за нами по реке, скорее, он передвигался вдоль одного из берегов канала, по которому мы плыли.

Тем не менее, нас никто не атаковал и не привлекал к себе внимания, за исключением неприятного чувства слежки, похожего на назойливого паучка, который всё время проникал к нам под одежду и щекотал там тело невесомыми лапками чувства опасности и иррационального страха.

Благополучно доплыв до Утрехта, мы сошли на берег и двинулись дальше. Город встретил нас величественным собором Святого Мартина и многочисленными каналами. Локк широко шагал впереди, не оглядываясь и не смотря по сторонам, в отличие от меня, с любопытством стремящегося увидеть как можно больше и столько же запомнить.

От Амстердама до Утрехта мы доплыли за несколько часов и прибыли в город в послеполуденное время, когда до сумерек было ещё далеко, но солнце светило уже не так ярко.

— Мы идём в собор Святого Мартина, — коротко и отрывисто сказал Локк, — надеюсь, набожность и католическое вероисповедание не помешают тебе провести в обители кальвинизма всё время, пока я не решу свои дела?

Я пожал плечами, мне было всё равно.

— А почему я обязательно должен провести всё время в этом соборе?

— Не обязательно в соборе. Ты можешь быть и рядом с ним, но внутри его будет проще защититься от нападения. Никто не будет там сражаться с тобой. Это привлечет к себе слишком много внимания. Ты же понимаешь это?

— Понимаю! А в соборе я не привлеку к себе внимание?

— У тебя будет время подумать о вечном и, заодно, помолиться! Двойная польза! Только не перестарайся. Не стоит также привлекать к себе внимание показной набожностью.

Дойдя до собора Святого Мартина, мы расстались. Я зашёл внутрь, а мой напарник сразу растворился, свернув на одну из кривых средневековых улочек. Время, которое я провёл в соборе, я действительно потратил на молитвы и рассматривание великолепного убранства собора, не решаясь выходить наружу.

Наконец, дверь в собор распахнулась, впустив внутрь наёмника. Быстро помолившись, он вышел, а вслед за ним и я. На улице уже царили сумерки, постепенно сгущавшиеся и плавно переходящие в ночную темень. Мы быстро шли вперёд, живот ощутимо урчал от голода, требуя себе пищи. На этот звук обратил внимание и Локк, но в корчму мы так и не зашли, по-прежнему быстро шагая вперёд и стараясь быстрее покинуть город.

Ощутимо повеяло влажной прохладой, и впереди показалась неясная лента очередного канала. Подходя к воде, мы оба ощутили преследование, кто-то крался за нами, уже сильно не скрываясь, но по-прежнему стараясь не попадаться нам на глаза.

Локк внезапным движением взял меня за локоть, а потом, легонько подтолкнув вперёд, прошептал. — Вперёд, и не оборачиваться. А сам нырнул в густые заросли колючего кустарника.

Я пошёл дальше и через пару минут услышал негромкий вскрик и шум ожесточённой схватки, впрочем, быстро сошедшей на нет. Через некоторое время меня догнал Локк, на ходу стирая пучком свежей зелени кровь с лезвия двуручника.

Дальше всё было прозаично. Канал оказался ведущим в Нижний Рейн, по нему мы, наняв очередного лодочника, и отправились путешествовать. Возле селения Вестерфорт мы пересели в лодку, на которой поплыли по реке Эйссел. По ней мы добрались до озера Кетелмер, и оттуда — до озера Эйсселмер. Уже глухой ночью мы оказались в небольшом селении Леммер и устроились на ночлег в его таверне, а утром добрались до очередной рыбацкой деревушки, в которой и остались на ночь, ожидая ещё кого-то.

На вторые сутки к небольшим деревянным подмосткам, у которых были привязаны рыбацкие лодки местных рыбаков, причалила небольшая одномачтовая тартана с латинскими парусами. Тихо покачиваясь на озёрной глади, она не привлекала к себе излишнего внимания ни своими небольшими размерами, ни командой, состоящей всего из трёх человек.