Совершенство, или Цена желания (СИ) - Рем Терин. Страница 6

Муар нежно погладил её по волосам, а в моей душе снова поднялась жгучая волна ревности.

– Уймите свои эмоции, господин Айтан. Я выполнил свой долг перед родом и сейчас под временно десексуализирован. От меня угрозы девочке нет и не будет, – сказал ниталец, вызывая раздражение.

Я уже собирался ему ответить, но девушка тихо захныкала во сне, сворачиваясь в клубок.

– Тише. Не бойся. Всё будет хорошо, – уговаривал малышку Муар, а я испытал иррациональное чувство зависти. Ему она верит, а я вызываю ассоциацию с тем, кто заставил страдать. – Она просыпается. Вам нужно выйти. Я постараюсь убедить её, что не стоит вас бояться, – заверил ниталец.

Нехотя мы вышли с Гордом в кабинет.

Глава 6. Имя

– Кажется, самое время достать эфир, – досадливо сказал Горд, почесав огромной ручищей лысый затылок.

Друг был взволнован и смущён.

– Да, пожалуй, – сказал я, вынимая из скрытого бара бутылку из толстого красного стекла.

– Я останусь у тебя на пару дней. Если всё пойдёт не так, я заберу шими. Прости, что так вышло. Я не хотел тебя огорчить, – сказал вархолец, наблюдая за тем, как я разливаю по бокалам прозрачную голубую жидкость с характерным сладким запахом.

– Как бы всё ни шло, я не отдам тебе девушку. И прекрати называть её шими. Если то, что сказал ниталец, правда, то она не заслужила такого обращения, – строго сказал я, отмечая, что моё заявление удивило здоровяка.

– Я бы не рекомендовал тебе смотреть это на ночь, – нахмурился Горд, сжимая хрупкий бокал так сильно, что стекло жалобно дзынькнуло, рассыпаясь в крупной ладони.

– Можешь переночевать у меня, но я хочу, чтобы утром ты улетел, – сказал я, испытывая странное тёмное чувство.

Мне не хотелось, чтобы он виделся с девушкой. Я не готов был наблюдать, как красавица цепляется за вархольца в поисках защиты… от меня.

– Понимаю, – спокойно сказал Горд, вытирая руку салфеткой.

Зажужжал клинер, убирая остатки бокала и разлитый эфир, а я наполнил другу второй фужер.

– Ревнуешь? – как всегда прямо спросил вархолец.

– Да, – через силу признался я. – Не хочу, чтобы она сбежала, не дав мне возможности объяснить, что я не опасен. Ты не выдержишь, если она будет просить, а я не хочу с тобой драться. Ты мой друг, но женщину я тебе не верну, – честно сказал я, заставляя Горда грустно улыбнуться.

– Хорошо. Но ты не прав: эта малышка не будет просить. Я видел её взгляд. Надеюсь, тебе удастся завоевать девочку, или я её украду, и даже сумрачные демоны не удержат меня, – с улыбкой, но вполне серьёзно сказал вархолец.

В ответ я кивнул, глотая обжигающую гортань жидкость, но скривившись, отставил бокал.

Горд тоже едва пригубил напиток, и, сославшись на усталость, ушёл в гостевые покои, всегда готовые к визиту друзей.

Я долго не решался включить запись, нервно расхаживая по кабинету, но всё же активировал визор, с ужасом и отвращением наблюдая за теми зверствами, что творил мой единокровный брат.

Далеко за полночь моё терпение лопнуло, а в стену полетела почти полная бутылка эфира, разбиваясь о полированный металл. Я тяжело дышал, задыхаясь от смеси ужаса, отвращения и стыда. Никогда в жизни мне не было так морально тяжело. Бедные самочки закрытой планеты. В голове бился лишь один, сводящий с ума вопрос – «зачем?».

Хотя и тут братец методично и дотошно объяснил, для чего проводил свои чудовищные изыскания: он рассчитывал получить наследника с повышенным уровнем силы.

В культуре моего народа есть такое понятие, как родовая сила. Чем больше концентрация определённых признаков в ребёнке, тем выше его сила, выносливость и находчивость. Из двух мальчиков наследником выбирают того, у которого коэффициент наличия определённых генов выше.

Собственно, меня назначили главой рода по тем же критериям. Но сейчас не об этом. Мой сумасшедший братец выкрал из банка данных Астарии образцы сильнейших представителей крупных кланов, выделил общие признаки и синтезировал тот самый ген. Проблема оказалось в том, что он разрушался от действия любых препаратов, поэтому его внедрение, вместе с изменениями организмов подопытных, должно было происходить без анестезии.

На записях было видно, как женщины корчатся и кричат от ужаса и боли, наблюдая за медицинскими манипуляциями. Кто-то сдавался сразу – таких Дейтар просто уничтожал, кто-то держался долго, как миловидная блондиночка, сошедшая с ума накануне того, как лабораторию братца накрыли патрульные службы, обнаружившие следы минералов запретного сектора на крейсере Дейтара. Моя малышка тоже сломалась, перестав реагировать на окружающий мир после того, как этот… урод заставил её поверить, что ликвидировал блондинку за её попытку побега, а не из-за болезни подопытной.

Как этот гад умудрился скрыться от облавы, мне до сих пор не ясно, но он сбежал, а значит, мне нужно быть вдвойне осторожным.

Вслед за бутылкой в стену полетели бокалы, сначала один, потом второй, а мне не становилось лучше. Грудь сдавило в тиски, а глаза пекло от странных эмоций.

Я не боялся разбудить малышку, в моём доме идеальная звукоизоляция помещений.

Взглянув в зеркало, я посмотрел на себя, оценивая наше сходство с Дейтаром. Тот же овал лица, резкие скулы, губы нос, но разрез глаз и их цвет значительно разнились – мои светло-голубые глаза, против бледно-фиолетовых радужек Дея. У Дейтара были тёмные волосы, которые он всегда коротко стриг, а я следовал традиции, отпустив серебристые пряди до середины лопаток. Было много мелких деталей, которые нас рознили, и мне оставалось надеяться, что девочка обратит на них внимание.

Диана – какое красивое и сильное имя. Оно подходило малышке идеально. Странно, что представители комиссии решили отказаться от него. Хотя то, с каким придыханием произносил его брат, бесило меня до потемнения в глазах.

От желания её увидеть, коснуться, зачесались руки. Мне нужно было убедиться, что с девочкой всё хорошо, что она рядом и никакая угроза ей не страшна.

Открыв дверь, я бесшумно направился к кровати. Ниталец спал рядом, на полу, подстелив себе одеяло, а Диана лежала на моей подушке, разметав по белоснежному постельному белью свои длинные чёрные волосы.

Я осторожно поднял прядь, поднося её к своему носу, и едва не застонал от неуместного вожделения.

Моя девочка имела тонкий сладкий собственный запах, такой правильный и манящий, что я с трудом разжал пальцы, выпуская тугой локон, и на негнущихся ногах отошёл от кровати, встретившись взглядами с недовольным нитальцем. Он кивнул мне в сторону кабинета, тихо вскакивая на ноги.

Едва дверь за нами закрылась, он набросился на меня с вопросами:

– Это станет для вас проблемой? – спросил он, намекая на моё нежданное возбуждение.

– Я не мальчик и умею держать себя в руках, – раздражённо ответил я, быстро успокаиваясь.

– Эта самочка очень привлекательна, но я хочу, чтобы вы помнили и об её особенности, – сказал Муар, недовольно зыркая на меня.

– Она не самочка. Её зовут Диана. Почему вы не используете её имя? – решил уточнить я, пока выпала такая возможность.

– Психологи из комиссии решили, что было бы лучше её обезличить, как питомца, и позволить хозяину выбрать новую… кличку, – сказал ниталец, раздражённо дёргая ушами, выражая несогласие.

– Теперь я её хозяин и хочу, чтобы девушку называли по имени – Диана, без кличек и самочек. Я буду действовать по правилам, Муар, но и вы держите себя в рамках. Мы оба знаем, что отсутствие физического влечения не отменяет душевной привязанности. Я буду добиваться не только выздоровления, но и внимания этой девушки. Я тоже буду следить, чтобы вы не позволяли себе лишнего, – ревниво сказал я.

Ниталец собирался что-то ответить, но потом напрягся и поспешил в спальню.

Глава 7. Не он

Диана

Я проснулась одна в неизвестной комнате. В голове всё перепуталось и смешалось. При воспоминании о Дейтаре сердце забилось в груди испуганной птицей. Муара рядом тоже не было, отчего паника набирала обороты, но дверь открылась, впуская в просторное помещение моего смотрителя.