Магия черная, магия белая - Хорватова Елена Викторовна. Страница 47

– Привет, – небрежно поздоровался он. – Ты позволишь?

И, не дождавшись ответа, шагнул в прихожую.

Маргоша почувствовала, как с ее лица сползает улыбка. Дело было даже не в том, что видеть Игоря ей не хотелось (это еще можно было как-нибудь пережить). Но он относился именно к тем персонам, на которых должно было распространяться удерживающее заклятие. А то, с какой легкостью бывший муж преодолел порог, всего лишь на долю секунды задержавшись, прежде чем оказаться в доме, свидетельствовало, что Маргошина магия не сработала. И даже друидский обряд с чертополохом оказался бессилен остановить незваного гостя.

Неужели она что-то перепутала, когда произносила заклинание? Это очень опасно – так можно сгоряча наколдовать невесть чего… Как Пугачева когда-то пела про неудачливого волшебника: «Сделать хотел грозу, а получил козу…» Да, надо еще работать и работать, прежде чем удастся освоить хотя бы самые азы практической магии!

– Ладно, заходи, раз уж пришел, – не слишком любезно поприветствовала Маргарита мужа. – А то будешь потом говорить, что тебя выставили, даже не предложив чашку чая.

Приняв протянутый букет, она машинально вдохнула аромат роз и почувствовала странное головокружение… Ей вдруг стало так хорошо, словно у нее сегодня случилось нечто очень важное и радостное, от чего человека обычно переполняет счастье. Она даже не сразу осознала, что бабушкин амулет на груди стал нагреваться и пульсировать… Но сил подумать об этом не было. Как-то не до того оказалось.

Игорь, как в прежние времена, по-хозяйски взял ее за руку и препроводил на кухню, где сам поставил чайник, сам нашел сахарницу, чашки, банку с заваркой, сам нарезал тонкими ломтиками лимончик… Хозяйничал на бабушкиной кухне он так уверенно, словно не раз бывал в этом доме и прекрасно знал, где что лежит.

Маргоша села к столу, чувствуя сильную слабость. Оказывается, она сегодня безумно устала… Что, впрочем, не так уж удивительно!

Но одновременно и радостная эйфория ее не оставляла. И как жаль, что в. такой чудный вечер, когда ей так хорошо (даже несмотря на усталость!), притащился Игорь! Сейчас рассядется здесь, будет вести дурацкие долгие разговоры и собьет весь ее волшебный настрой… До чего же он некстати!

Ощущение счастья было таким волшебным, таким хрупким, что Маргарита боялась лишний раз вздохнуть: вдруг оно разлетится на тысячу разноцветных частиц и растает во мраке ночи. Может быть, и амулет предупреждает о чем-то подобном? Впрочем, мысли в ее голове путались, словно она без всякой меры напилась шампанского…

А Игорь все говорил и говорил о чем-то.

– Ты удивительно хорошо выглядишь в последнее время. Знаешь, когда ты мне кричала перед судом, что я разбил твою жизнь, я почти поверил. А теперь по твоему виду никак не скажешь, что твоя жизнь разбита. И то, что ты стала носить глубокие декольте, тебе очень идет. Я всегда находил такие вещи очень сексуальными. Что тебе стоило прежде прислушаться к моему мнению?

Как же он надоел! Вот уж что-что, а мнение этого дурака по поводу сексуальных декольте интересует ее сейчас меньше всего!

Маргоша попыталась поймать его взгляд, чтобы мысленно приказать: «Тебе пора уходить!» (на похоронах бабушки ей это неплохо удалось!), но на этот раз взгляд Игоря был каким-то неуловимым. Все попытки сосредоточиться и заглянуть ему в глаза, в самые зрачки, кончались тем, что лицо Игоря светлым пятном расплывалось у Маргариты перед глазами…

А главное – он, не переставая, говорил, словно заевшая грампластинка (как хорошо, что в эпоху DVD людям больше не надо сталкиваться с такой ценной вещью, как электропроигрыватель «Аккорд», но в детских воспоминаниях Маргариты этому предмету суждено жить еще долго).

Маргоша ожидала, что у Игоря вот-вот кончатся темы для беседы, если она со своей стороны не будет эту беседу поддерживать. Но он все гудел и гудел, и, даже когда делал паузу, переводя дух, в голове у нее все равно звучал этот мерзкий гул.

– Эти побрякушки, что ты нацепила на шею, тоже неплохо смотрятся, а вот твое новое кольцо мне не нравится. Ужасная дешевка, и совершенно не в твоем стиле. Такая грубятина подошла бы только какому-нибудь полоумному байкеру. А может быть, это подарок от поклонника? Признавайся! С кем ты общалась в мое отсутствие? Небось мужичок, вообразивший себя очень крутым, нацепил тебе на палец эту трехкопеечную дрянь? Сними, я не желаю видеть такое кольцо на твоей руке.

И Игорь, бесцеремонно схватив Маргошу за руку, попытался стянуть с ее пальца кольцо Бальдра.

Сил сопротивляться не было. Но кольцо, завибрировав, сжалось и само собой охватило ее палец плотнее, так что снять его оказалось непросто. К тому же палец Маргоши вдруг непроизвольно согнулся, удерживая кольцо, и Игорь был не в силах разогнуть этот тоненький женский пальчик, даже причиняя бывшей жене боль. Хотя последнее соображение Игоря не остановило, и он продолжал грубо рвать перстень с руки Маргариты.

Маргоша вскрикнула от боли и попыталась отпрянуть, но сзади была стена, отступать оказалось некуда.

И тут началось нечто совершенно непонятное и даже ужасное. Игорь, взгляд которого Маргоша никак не могла поймать, сам уставился в ее глаза. И ничего более жуткого, чем этот взгляд, Маргарита не встречала уже давно. Казалось, из-под ресниц Игоря вырывается мощный поток энергии, который проникает в мозг, в сердце, в самую глубину сознания, парализует волю, превращает ее, Маргошу, в камень… Но самое ужасающее – это зрачки Игоря: привычные черные кружочки в центре глаз превратились в две узкие вертикальные полоски, делавшие мужа совершенно непохожим на самого себя!

Да ведь это и был не Игорь, вовсе даже не Игорь! Из-за знакомых черт, словно из-за прозрачной маски, выглядывало чужое страшное лицо… Выглядывало и снова пряталось. Лица, пляшущие перед глазами Маргоши, раздваивались, потом вновь соединялись…

– Кто ты? – прошептала она немеющими губами. – Ты не Игорь! Что тебе нужно?

– Кольцо, – просипело существо с двумя лицами. – Отдай мне кольцо!

– Нет. – Голос Маргариты стал почти неслышным, и она для убедительности еще и покачала головой. Ее мучило ощущение тяжкого гнета, словно на нее давила невероятная тяжесть, но сдаваться было нельзя.

– Бедное смертное дитя человеческое! – заговорило двуликое существо. – Жалкое, ничтожное существо! Признай же наконец своего владыку и повелителя! К чему мучиться, тщетно пытаясь вырваться из моих сетей? Я вижу тебя насквозь, и все, что ты пытаешься скрыть в своей душе, лежит передо мной как на ладони. Признай мою власть, и я разделю ее с тобой! Я наделю тебя таким могуществом, которое ты и вообразить-то не в силах по своему убожеству! А дабы ты впредь, ничтожная мошка, не смела даже усомниться в моей власти над тобой, я сейчас самым зримым образом проникну в твои сокровенные мысли.

– Нет! – снова прошептала Маргарита. И ей вдруг показалось важным представить, что она защищена… Ее окружал некий купол, за который не могут проникнуть враждебные силы. Она воображала себе эту защиту, купол или шатер из золотистого материала, закрывающий ее со всех сторон и не пропускающий к ней зло, воображала изо всех сил и уже видела его своим мысленным взором…

Золотая дымка вибрировала вокруг, укутывая хрупкую женскую фигурку. Но увы, эта защита оказалась не слишком надежной – она сжималась, и в ней появлялись темные бреши, в которые вползало что-то жуткое, что исходило от ее ночного гостя.

Маргарита силилась вспомнить слова, которые надо сказать, чтобы призвать на помощь могущественную силу, но они странным образом стерлись из памяти…

И тут голос двуликого существа стал почти физически осязаемым, он разросся и заполнил все пространство кухни, разгоняя эфемерную золотую дымку и вдавливая Маргариту в стену:

– Слушай меня, женщина! Слушай! Здесь нет ничего, слышишь ты, ничего, кроме меня и моего голоса! Ты слабеешь! Ты теряешь свою силу! Ты уже не способна к сопротивлению. Ты чувствуешь, как твои руки и ноги наливаются свинцовой тяжестью. Тебя поглощает пустота, блаженная пустота, несущая покой. Откажись от собственной воли, покой дороже! Ты теряешь силу, ты растворяешься в пустоте. Отдай кольцо! Ну же! Я повелеваю! Сними кольцо и протяни его мне! Такова моя воля! Тебе станет легко и покойно! Твоей силы больше нет, ты ни на что не способна!