Фаворитка (СИ) - Цыпленкова Юлия. Страница 20
Приблизившись к королю, наблюдавшему за мной, я присела в глубоком реверансе, продемонстрировав ему всю прелесть моего наряда, искушающе улыбнулась, как делала каждая дама, желавшая заполучить его благосклонность, а после… после направилась к выходу.
— Куда? — вопросил король.
— Красоваться, — коротко ответила я и покинула наши покои.
Пока я шла по коридору, навстречу мне попался Дренг. Он направлялся к королю, но я остановила его и улыбнулась:
— Доброго вечера, ваше сиятельство.
— О… — он окинул меня пристальным взглядом, — ваше сиятельство, у нас какое-то торжество, а я упустил его из виду? Вы обворожительны. Хотя вы всегда прелестны, но сегодня как-то по-особенному сверкаете.
Я рассмеялась и изящно взмахнула рукой, совсем как учила меня матушка. После присела в реверансе и посмотрела кокетливым взглядом искоса.
— Ну что вы, ваше сиятельство, — произнесла я, — разве же я чем-то изумила вас? Обычный повседневный наряд. Но мне приятно слышать от вас комплимент.
— Довольно! — прогрохотал король. Он стремительно приблизился и накинул мне на плечи свой сюртук, а затем рявкнул Дренгу: — Не ослепни!
— Прошу прощения, — проворковала я, снова бросив на графа кокетливый взгляд. — Я вынуждена вас покинуть. Государь, — я протянула ему сюртук, — благодарю, но мне не холодно. К тому же он скрывает мой наряд, опасаюсь, его так мало кто разглядит. Позвольте откланяться.
— В покои, — отчеканил Ив. — Живо. Дренг, пошел прочь.
Его сиятельство не стал упорствовать, только вновь посмотрел на меня и сказал учтиво:
— Ваше сиятельство, зачем вы носите ваши скромные одеяния? Они совершенно скрывают ту неизъяснимую прелесть, какую открывает это платье. Признаться, я сражен. Одевайтесь так, и восторженные взгляды…
— Пошел вон! — гаркнул король.
Олив развернулся и поспешил исполнить приказ государя, но его лукавый взгляд я все-таки перехватила – граф верно понял происходящее. Умница Дренг…
— Ты с ним кокетничала, — обвиняюще отчеканил монарх, теперь переключившись на меня.
— Но разве же не этого ожидал от меня мой король? — удивилась я. — Я всего лишь пыталась угодить вам. Надела платье и драгоценности и отправилась красоваться, да и вела себя, как самая обычная глупышка. Не вижу повода для новых обвинений. Я просто стала женщиной, как вы и желали. Что же вам не нравится, государь? — и, обойдя его, направилась обратно к покоям.
Ив последовал за мной. Кода за нами закрылась дверь, я обернулась и посмотрела ему в глаза:
— А теперь скажи мне, для чего ты даришь мне платья, в которых я не могу выйти из покоев? Для того, чтобы я надевала их только для тебя? Тогда кто ты, если не тот самый мальчик, который обожает наряжать кукол? — государь ответил мне взглядом исподлобья. — Для моей деятельности и разъездов по городу мне удобней моя одежда. Я бываю у коммерсантов, навещаю стройку, наношу визиты чиновникам. Тебе не понравится, если я будут приезжать к ним в таком виде, — я указала на платье. — По дворцу я тем более не могу в нем ходить, иначе тебя задушит ревность. И не говори, что это не так. Мне встретился только Дренг, который не упустит случая распустить язык, чтобы повеселиться, и ты уже злишься. И когда же мне носить их? Вечерами, когда мы собираем наше маленькое общество? Надевать на себя эти доспехи и мучиться тогда, когда хочется отдохнуть? У меня для вечеров есть более удобные наряды. И, между прочим, — я не удержалась от иронии, — святейший выразил свое одобрение скромности, какую переняли от меня придворные дамы. Впрочем, — так и не дождавшись хоть какого-то ответа, я отошла от монарха, — если я уже не кажусь тебе женщиной…
Король, наконец, отмер. Он подошел ко мне и взял за руки:
— Что за глупости? Я видел и вижу в тебе женщину, что доказываю тебе почти еженощно, и не только нощно, — усмехнулся Ив.
— Тогда что же? Соскучился по пустышкам?
— Я просто хочу, чтобы ты была рядом, как любая женщина со своим мужчиной…
— Сидела в покоях, пока ты занят служением Камерату? — уточнила я. — И так изо дня в день?
— У тебя весь дворец, — заметил монарх. — Можешь затеять отделку гостиных, или же почитать, посплетничать с дамами, в конце концов, постоять на коленях перед своим Аферистом. Да мало ли занятий для женщины?!
— Если бы я желала заниматься именно этим, то уже несколько лет была бы замужем, — сухо ответила я и направилась к гардеробной, чтобы сменить наряд. — И роль комнатной собачки мне не по душе.
— Мне всегда нравилось, что ты не такая, как все, — услышала я, пока переодевалась. — Ты знаешь, я не против того, чтобы ты продолжала свое дело, у вас с дядюшкой недурно получается. Но не обязательно же самой ездить по ведомствам. Есть граф Доло и его сыновья, они с этим справятся, уж поверь мне, душа моя. А я хочу увидеть тебя в любой момент, когда мне этого захочется, а не выслушивать, что ее сиятельство еще не вернулась.
— Если я буду довольствоваться тем, что делают граф с сыновьями, то в чем же смысл всех моих устремлений? — спросила я, появившись на пороге гостиной. — Я ратую за право женщины быть самостоятельной, но сама, как и все дамы, положусь на мужчин и буду заниматься пустословием, пока они воплощают мои фантазии? Нет, Ив, это будет лицемерием. А тебе лицемеров хватает и без меня, кажется, ты ценил мою прямоту и честность. Или…
— Ценил и ценю, — прервал меня государь. Он подошел ко мне, накрыл талию ладонями и произнес: — Признаю, что погорячился. Я больше не буду изобретать для тебя наряды, а поступлю, как все мужчины, просто приглашу портного и оплачу его работу, а фасон ты придумаешь сама. Мир?
— Мир, — согласилась я. С тех пор он более тщательно подбирал подарки, больше исходя из моих вкусов, а не навязывал свои.
А сегодня и вовсе был день его рождения, и я приготовила подарок, однако первой получила подношение я. Ив кивнула мне на коробочку, предлагая открыть, и я послушно подняла крышку футляра.
— Боги, какая прелесть, — не удержалась я, глядя на гарнитур, выполненный без привычной вычурности, зачастую сопровождавшей подарки государя. — Ив, он прекрасен, — искренно произнесла я и улыбнулась, подняв взгляд на короля.
— Угодил? — спросил он, явно довольный произведенным эффектом.
— Да, — кивнула я, затем подалась к нему, обняла за шею и прижалась к губам.
Руки государя на миг сомкнулись на моем теле, а после он отстранился и встал с постели.
— Госпожа графиня, вы меня волнуете, а потому я оставляю вас, дабы не послать всё в пасть псам Аденфора. У меня еще немало дел, а ты сегодня не вздумай сбегать из дворца, — велел монарх с фальшивой строгостью.
— Сегодня я только с тобой, мой милый, — заверила я.
— И это лучший подарок, — улыбнулся Ив.
— Но не единственный, — хмыкнула я, глядя ему вслед. Он услышал, обернулся и подмигнул:
— Надеюсь на это, душа моя.
Я снова посмотрела на гарнитур, по изяществу и тонкости работы казавшийся невесомым, закрыла крышку футляра и упала обратно на подушку. Улыбка сама собой скользнула мне на губы, а после я и вовсе рассмеялась, ощущая необычайную легкость, даже что-то похожее на счастье. Не знаю, как назвать то, что я чувствовала к моему любовнику, но явно не равнодушие.
Мы жили с ним бок о бок уже три года с небольшим. Сегодня ему исполнялось тридцать четыре года, а меньше, чем через месяц наступал мой двадцать первый день рождения. За это время я чувствовала к королю разное: влюбленность, страдание, разочарование, расчет, настороженность, обиду до неприятия, которое постепенно развеялось, и отношения стали уравновешенными и приятными. Особенно после того, как мы сошлись на том, что он ослабит удила и доверится моему благоразумию, которое я доказала уже тысячу раз. Потом пришла привычка, а следом появилась и теплота.
Ив был моим первым и единственным мужчиной не только в том, что касается плотской связи. Когда-то он пробудил во мне чувства, и пусть после своими руками притушил разгоравшееся пламя, но с тех пор никто другой не сумел тронуть моего сердца. Да я и не смотрела на мужчин, как на предмет интереса и вожделения. У меня уже был тот, с кем я делила не только ложе, но и жизнь. Мы были, как супруги, но без клятв, принесенных в храме, и без пут брака, которые лишили бы меня даже той небольшой свободы, какая у меня оставалась.