Лекарки тоже воюют 2 (СИ) - Ветреная Инга. Страница 92
- Вот ведь неугомонная, везде успеет! – хихикнула Лювея. - Нет, не знала. Но это и неудивительно! Столько раненых ребят прошло через наши руки! Разве всех упомнишь?! – и вдруг в один момент веселое настроение исчезло, медсестра стала собранной и серьезной. – Я так понимаю, вопросы у тебя закончились, перейдем к делу. Вам удалось узнать истинного заказчика покушений на Контера? Я уже скоро от любопытства лопну, а мелкая и Данейра молчат, словно воды в рот набрали! – в речи Лювеи слышалось столько азарта, пополам с возмущением, что я не сразу нашел слова для ответа.
- Ддда! – заикаясь, начал я. – Мы подозреваем в этом нашего князя!
- Вот как? – растерялась медсестра, затем в ее глазах загорелся воинственный огонек, подбоченясь, она сердито спросила: - И чем помешал этому слизняку наш славный генерал? - женщина явно была невысокого мнения о нашем правителе.
- Мы предполагаем, что предкам князя Тиарнака каким-то образом удалось в прошлом узурпировать власть в Туринии, а истинным князем является мой отец, - ожидая недоверия со стороны Лювеи и поэтому немного смущаясь, признался я.
В палате установилась гробовая тишина, нарушаемая лишь писком работавших приборов. Краем глаза заметил, что под кислородной маской от удивления у Ронэра открылся рот, при этом ему тут же стало легче дышать. А вот Лювее удалось удивить нас своей нестандартной реакцией, громко хлопнув себя руками по женственным бокам, она звонко воскликнула:
- Вот умеет Данейра мужчин выбирать! И красавец! И храбрец! И генерал! А теперь в перспективе еще и князь! Нужно будет попросить у нее, чтобы она мне своим наметанным глазом тоже кавалера подобрала!
Женская логика окончательно выбила нас из колеи. Я только что сообщил старшей медсестре о коварстве правителя Туринии, а ее взволновало лишь обустройство личной жизни! Правда, Лювее быстро удалось взять себя в руки и вернуться к деловому тону:
- Получается, что вам предстоит противостоять самому князю! В одиночку вы обречены на поражение, поэтому остро нуждаетесь в подмоге!
- Все верно, - согласился я с женщиной, - именно переговорами с возможными союзниками я сейчас и займусь!
Откланявшись, я направился на переговоры согласно намеченному плану, но у выхода остановился и, оглянувшись, спросил:
- Госпожа Лювея, почему Вы так охотно ответили на все мои вопросы?
Старшая медсестра посмотрела на меня долгим изучающим взглядом, а затем с улыбкой ответила:
- Син передавала тебе привет и, при необходимости, просила помочь.
Сердце защемило от нежности, незримая поддержка родного человека смыла остававшиеся сомнения и убедила меня действовать решительно.
Мояра задержалась в госпитале, Лювея решила оставить девушку при себе, так как считала свое лекарское заведение надежнее любой крепости.
Меня арестовали по первому же адресу. Я прибыл в дом Рудольфа – зама отца, точнее, заместителя главы тайного совета. Там уже находились люди из охраны князя. Я успел лишь поздороваться с хозяином дома, как парни в камуфляже ворвались в гостиную и скрутили нас обоих и трех его сыновей. Через полчаса мы в наручниках уже были в огромном зале княжеского дворца. Князь не поскупился на эффектный антураж, выбрав для нашей расправы большой, в золотом убранстве, полностью отделанный мрамором торжественный зал своего дворца, интерьер которого был дополнен несколькими «клетками» для заключенных, как в зале суда для особо опасных преступников.
Рудольфа с сыновьями втиснули в один из загонов, где уже томились наши общие знакомые – несколько участников тайного совета и их отпрыски. Меня затолкали в другую клетку, здесь уже находились все мои парни. Вид у них был весьма потрепанный в отличие от меня: у Брула разбита губа, у Саймона рассечена бровь, у Тома и Дерека наливались синяки под глазами, Поля «украшала» ссадина на скуле.
- Привет, командир! Как успехи в нашем нелегком деле? – с грустной издевкой спросил у меня Брул.
- Пока не знаю, - ответил я, рассматривая находившихся напротив нас чиновников из кабинета канцлера. – Уверен, сейчас нам расскажут, как мы преуспели в чем бы то ни было, а главное, подробно распишут наши планы на будущее! – стараясь не падать духом, пошутил я, но увидел жуткую картину, и последнее слово застряло у меня в горле.
Генерал Контер с оголенным торсом был подвешен на крюк в центре зала за связанные веревкой руки прямо напротив княжеского трона. Судя по отметинам на теле, его долго и старательно били. Отец висел с опущенной головой, и я не мог понять, в сознании он находится или нет.
- Планы не так оптимистичны, как нам бы того хотелось, - подойдя ко мне, и положив руку на плечо, тихо сказал Саймон, не отрывая глаз от фигуры моего отца. Друзья в знак поддержки тоже встали рядом со мной. – Где Мояра? – в голосе лекаря нашей группы слышалось искреннее беспокойство за судьбу девушки.
- Осталась с Лювеей в госпитале, - успокоил я Саймона.
- Это хорошо, - удовлетворённо выдохнул друг, - там для нее будет самое безопасное место.
С ним было сложно не согласиться. Я обвел глазами остальные клетки и обнаружил, что в них были загнаны все члены тайного совета Туринии вместе с их совершеннолетними сыновьями, главные представители военной элиты страны с отпрысками, а также представители иных структур нашего государства тоже с наследниками. И тут меня осенило: все арестованные имели боевой опыт! В клетках не было ни одного человека из чиновничьего аппарата князя, служивших во время войны исключительно в тылу!
- Не будем оттягивать неизбежное! – с этими словами в зал вошел князь и, поднявшись по ступенькам, занял свой трон.
Жутко довольный канцлер прихвостнем вился возле своего патрона. Он был весьма доволен собой и, поглядывая на отца, весь светился от чувства превосходства. Вид поверженного соперника придавал ему храбрости.
- Князь Тиарнак! - совершенно неожиданно для всех разнесся по залу гневный голос отца. – Я требую объяснений!
Князь испуганно вздрогнул, метнув на родителя наполненный ужасом взгляд. В знак поддержки отца в клетках поднялся недовольный гул, обращенный в сторону князя. Чтобы усмирить заключенных, охране пришлось бить резиновыми дубинками по решеткам.
- По какому праву ты выдвигаешь требования, генерал Контер? – желая выслужиться перед патроном, тонким от волнения голосом провизжал канцлер. – Ты – ПРЕДАТЕЛЬ!
Маленькая пауза дала князю возможность взять себя в руки и поддержать нападки своего чиновника уверенным тоном:
- Контер Позеванто, ты требуешь объяснений у МЕНЯ? Правителя Туринии? Ты – тот, кто пошел на бесчестье? Решившийся на измену? Ты лишился всех прав в моем княжестве и не можешь что-либо требовать!
- Хотелось бы чётче расслышать, в чем меня обвиняют! – спокойно поинтересовался отец, сплюнув на пол кровавую юшку.
- Измена! – вновь взяв высокую ноту, нещадно режущую слух присутствующих, проверещал канцлер.
Заточение в клетки всех потенциальных соперников и беспомощное состояние главного противника – моего отца, наделило чиновника безграничной отвагой.
- Вы все обвиняетесь в организации заговора с целью свержения князя Туринии! – чуть справившись с волнением и поэтому сумев понизить тембр голоса до терпимого тенора, вопил прихвостень правителя.
- Хотелось бы ознакомиться с доказательствами, - подняв голову и устремив на князя пронзительный взгляд, а также ничуть не выказывая недовольства своим неудобным положением, с ленцой в голосе нагло потребовал отец.
- Мы поймали вас в момент непосредственной подготовки к бунту! – возмутившись требованиями соперника, обиженно просипел чиновник, умудрившись на первом слоге взять высокую ноту и сорвать голос.
- Я зашел в гости к старому другу обменяться последними новостями. Не так ли, Сид? – чуть развернувшись к ближайшей клетке лицом, спросил отец у своего помятого товарища.
- Совершенно верно, Контер, - бодро ответил тот.
- У Вас, канцлер Пипер, есть более существенные доказательства вины, кроме голословных обвинений в мой адрес? – с усмешкой спросил он.