Гибель пилота - Спригг Кристофер Сент-Джон. Страница 13

– Что же скрывается за этим письмом? – подумал инспектор.

Управляющий банком с готовностью предоставил адрес миссис Паркер: Богнор Реджис, Уэй, 3. И вскоре инспектор уже стучал в дверь унылого серого дома, по удрученному виду которого можно было понять, что здесь сдаются в аренду квартиры, что подтверждалось и объявлением в одном из окон.

Инспектор мысленно готовился к самым разным вариантам развития событий, но, когда перед ним появилась настоящая миссис Паркер, он удивился. Ей было около тридцати пяти, и у нее было одно из тех невыразительных лиц, которые обычно появляются после долгих лет жизни в уединенной деревне. Хоть она и была неряшливо одета, но было очевидно, что когда-то она была симпатичной румяной блондинкой, но потрепалась от времени и от скучного бытия. Единственное, что подтверждало подозрения инспектора, это то, что женщина явно боялась его.

– Чего вы хотите? – спросила она, свалившись на стул и нервно теребя руки.

– Я прибыл из Бастона, что в Темзшире, и я хочу задать вам вопросы, связанные со смертью Джорджа Фэниса.

– Неужели! – отчаянно воскликнула она. – Я знала, что все всплывет!

– Всплывет! Что всплывет? – спросил инспектор, немного удивившись ее неосторожности.

– То, что я… как бы сказать,… что я была… его женой! – протараторила миссис Паркер.

Инспектор занялся гимнастикой для ума. Выходит, что это, вероятно, не было шантажом. Фактически, если она была его женой, то юридически она не могла шантажировать его.

– Вы знали, что он мертв? – спросил инспектор.

– Видела в газетах, – кивнула миссис Паркер.

– Тогда почему вы никому не сообщили? Вы же были его ближайшим родственником.

– Ну, дело обстоит так… – ответила миссис Паркер, и ее голос подозрительно дрогнул. – Долгое время мы жили раздельно. Мы поженились во время войны, когда он оставался на ферме моей матери, чтобы залечить рану. Он был высокого мнения о себе, а я, признаю, не общалась с его друзьями. Будь у нас ребенок, все могло бы быть иначе, но его не было, и мы ссорились. Сама я не святая, но, полагаю, мы стоили друг друга. Как бы то ни было, семь лет назад мы расстались. Но, скажу я вам, деньги он присылал регулярно, как по часам. Я поселилась здесь под своей девичьей фамилией, но прибавила к ней «миссис» – на случай, если случайно выяснится, что у меня есть муж.

Около шести месяцев назад он написал мне, предложив оформить развод. Я ответила, что готова к этому, так как догадываюсь, что к чему: наверное, другая женщина, и я не виню его за это. Но смотри, сказала я, прежде, чем брать на себя новые обязанности, сначала разберись со старыми. Он ответил вполне любезно, и в результате он прислал мне полторы тысячи, на которые я купила этот дом, обставила его и все такое, пообещав ему, что после того, как мы разведемся, я не буду просить больше ни о чем и навсегда исчезну из его жизни. Ну, прямо перед тем, как обратиться к адвокатам, я прочла о его смерти. Это заставило меня притормозить, и я была благодарна, что он прислал мне те деньги. Учитывая, что он просил меня исчезнуть из его жизни, я решила промолчать. А когда горничная объявила: «Пришел инспектор Крейтон», – я поняла, что все всплыло.

После короткого опроса инспектор Крейтон принял ее историю. Однако он сделал мысленную заметку о том, что ее молчание было вызвано не благородными чувствами, а страхом, что ей, возможно, придется вернуть полторы тысячи фунтов. Инспектор пришел к этому выводу из ее слов и поспешил заверить ее в том, что она имеет полное право на эти деньги. После этого женщина потеплела и предложила инспектору выпить.

Инспектор вернулся в Бастон расстроенным. Несомненно, он шел по ложному следу.

Будучи в унынии, он зашел в компанию Суинтона и Джексона. Их секретарь был маленьким суетливым человеком, от одного только вида визитки инспектора и упоминания фамилии Фэниса у него случился нервный спазм. Он смотрел на инспектора, как испуганный кролик.

– Вот те на! – паниковал он. – А я ведь говорил начальнику, что нужно сообщить в полицию…

– Конечно! – инспектор вынул пенсне и принялся методично протирать его, не сводя глаз с секретаря. – Конечно, мистер Томпсон. Тогда, возможно, вы объясните это письмо, которое, как мне кажется, имеет отношение к упомянутому вами вопросу, что бы оно ни значило.

Мистер Томпсон уставился на письмо, не читая его. Очевидно, что он был хорошо знаком с его содержанием, а после инспектор заметил, что в пачке с корреспонденцией на столе была копия письма, отпечатанная через копирку.

– Я лучше расскажу все с самого начала. Майор Фэнис при­шел сюда… дайте вспомнить… ну, это было примерно за месяц до его смерти. Он принес пакет с белым порошком и попросил нас проанализировать его. Естественно, что мы спро­сили о его собственных предположениях. Однако он ничем не смог помочь. Наши химики приступили к работе, и вы можете представить себе наше удивление, когда мы выяснили, что порошок оказался кокаином.

Инспектор выглядел почти таким же удивленным, как и они.

– Как вы можете себе представить, это поставило нас в сложное положение. С одной стороны, наши консультации профессиональны и конфиденциальны. С другой стороны, к нам пришел клиент с наркотиком, и, судя по всему, здесь было нарушение закона. Я очень волновался, и после разговора с начальником мы составили письмо, которое вы держите в руках. Мы с начальником увиделись с майором. Должен признаться, тот выглядел удивленным, когда мы рассказали ему о результате анализа. Естественно, мы объяснили нашу позицию, заявив, что для того, чтобы мы забыли об этом деле, нам требуется услышать какое-либо удовлетворительное объяснение того, откуда у него появился наркотик. Он рассказал нам очень путаный рассказ о том, как незнакомец сунул ему в руку спичечный коробок, внутри которого он и нашел порошок. Мы сказали ему, что он должен сообщить об этом полиции, и он сразу же согласился. Увидев это, мы позабыли о проблеме.

– Он, определенно, никогда не сообщал нам об этом, – ответил инспектор.

– Ну и ну! – печально удивился секретарь. – А казалось, что он намерен связаться с вами. Ну, вскоре после того, как я услышал о его смерти, я сказал начальнику: «Сэр, вы не думаете, что надо сообщить в полицию?». Но тот не сомневался. «Томпсон, как все это может быть связано? – сказал он. – Мы лишь добьемся лишних неприятностей». Он был очень уверен. Могу вас заверить: если бы мы хоть на момент заподозрили, что майор Фэнис не сообщил вам о происшествии, мы бы не оставили это в покое.

– Ну, сейчас вы обо всем рассказали. У вас сохранился сверток с кокаином?

– Боюсь, что нет. Мы вернули его майору. Но у нас есть химический отчет.

Уходя, инспектор был очень добродушен, ведь наконец-то он наткнулся на по-настоящему важную улику. Сидя у себя в кабинете, он еще раз все обдумал. Майор Фэнис, так или иначе, пересекался то ли с наркоторговцем, то ли с наркоманом. Должно быть, он что-то заподозрил, но не был уверен наверняка. Если бы у него была уверенность, он не пошел бы к ближайшим химикам и не стал бы оставлять им свой адрес. Как только Фэнис услышал, что порошок был кокаином, он сразу же составил некий план действий – иначе он пошел бы в полицию, как и пообещал секретарю. Инспектор с самого начала не поверил истории о спичечном коробке. Фэнис рассказал ее только под нажимом, когда ему потребовалось объяснить, откуда у него наркотик – будь все и в самом деле так, у него не было бы причин не обращаться в полицию.