Семь мужей для избранной демоном-драконом (СИ) - Айт Элис. Страница 51

Дамиан почувствовал мое неудовольствие и неохотно отпустил мое плечо.

— Ты права. Утром снова отправлю к тебе надежных магов. Они проверят, какой вред успело нанести заклинание дьярхов, наложат всю возможную защиту, и надеюсь, что влезть в твой разум уже никто не сможет. Но охрану твою все равно нужно усилить. Сокол, Элтаниэль, Фаудо, Мэйрис тоже сгодится — держи под рукой всех, кого только можно. Пока мы не знаем, кто шпион и чего он добивается, ожидать можно чего угодно. Ты поняла меня?

— Да. А новые ограничения… Их что, не будет? — напряженно уточнила я.

— А они тебе нужны? — Дамиан склонил голову, глядя на меня. — Признаю, я ошибался, запретив тебе изучать магический алфавит. Это было бессмысленно — враг все равно придумал, как обойти препятствие. Если захочешь, пусть Микки тебя обучит тому, как быть привратницей. Но надеюсь, ты теперь понимаешь, почему тебе лучше держаться как можно дальше от врат? Если ты их откроешь для дьярхов, тебя убьют первой. Я не ограничить тебя хочу, а защитить. И видят боги, я не представляю, как сделать так, чтобы ты на меня из-за этого не таила обиду.

Защитить, вот как. Может, Дамиана где-то подменили по дороге из сада во дворец? Где тот равнодушный, ледяной демон-дракон, который говорил, что на меня дома всем было плевать?

Кажется, он был все тот же. Плотно сжимались те же тонкие бледные губы, те же вытатуированные символы смерти украшали руки, а темные волосы еще не успели высохнуть после дождя. Только блеклые, словно выцветшие глаза смотрели на меня сверху вниз с грустью, а не с безразличием. Сейчас Дамиан выглядел не гордо, а устало. И мне стало стыдно.

На нем ведь и правда висит забота о целом государстве. Он ругается с иностранными послами вроде мерзкого Номера-эля, в непогоду срывается на городскую окраину, чтобы магически запечатать пораженный тленом участок. Наверняка у него чертова гора дел. А тут я, сопливая девчонка, бросаюсь резкими словами, взбрыкиваю, объявляю, что меня ограничивают, и тут же вляпываюсь в неприятную историю с убийствами.

На месте Дамиана я бы посадила себя под замок. Вместо этого он, похоже, искренне переживал из-за моих сегодняшней необдуманной отповеди. Иначе я не могла объяснить то, как изменилось его поведение.

Наверное, это следовало понимать как шаг навстречу. Что ж, тогда и я сделаю один.

— Мне не на что будет обижаться, если меня перестанут обманывать. Я не знала, что угроза дьярхов настолько серьезна, а меня никто не спешил просвещать. Если ты попросишь, я больше к Оси не подойду.

— Попросить? — он нахмурился.

— Ну да. Короли такого не умеют?

— Умеют. Я не думал, что все может быть настолько просто.

— Дамиан… — я тяжело вздохнула. Нет, в самом деле, этот мужчина невыносим. — Да, все настолько просто, если ты честен.

— Хорошо, девочка, — он пристально посмотрел на меня. — Тогда я прошу ради тебя же самой быть осторожнее и не приближаться к Оси миров.

— Я не буду, обещаю. А теперь я могу пойти в свою комнату?

— Конечно. Тебя проводить?

— Стража справится, я думаю. Меня же снаружи теперь целая когорта ждет. Доброй ночи, — я уже развернулась, но вдруг передумала и оглянулась на демона-дракона. — Я шла к тебе сегодня поблагодарить кое за что, но тебя не было. Спасибо за зонтик. Это очень мило.

— Мило? — он приподнял брови и улыбнулся краем рта. — В следующий раз украшу подарок черепами. Мертвые короли не могут быть милыми.

— Ладно-ладно, — я подняла руки вверх, сдаваясь. — До милого тебе еще очень далеко.

Но сердце у тебя все-таки есть.

28. Передышка

Поднявшееся над холмами солнце медленно катилось к зениту. Я сидела на белом песке, задрав платье до колен, и жмурилась ясному летнему дню. Морские волны с шумом накатывались на берег всего в метре от меня, смягчая своим извечным ворчанием резкие крики кружащих над гаванью чаек.

Одна из них приземлилась неподалеку, клюнула водоросль и, склонив голову, уставилась на меня любопытным черным глазом. В нее тут же полетел мелкий камешек. Мэйрис не мог похвастаться меткостью, поэтому бросок прошел мимо цели. Впрочем, этого хватило, чтобы птица издала недовольный звук и с хлопаньем крыльев улетела прочь.

— Мэйрис, — с осуждением произнесла я. — Нельзя так.

— Почему-ур? — удивился кот, продолжая за спиной играть моими волосами. — Она же таращилась. Все птицы таращатся и подглядывают, а эти еще и галдят. Не люблю их.

— Я тоже, — согласился Сокол. Он сидел по левую руку от меня, погрузив ноги в закатанных штанах в теплый песок. Распахнутая льняная рубашка, как и в наше первое знакомство, открывала широкую загорелую грудь. — Чайки жесткие и невкусные. Как ни готовь, все одно — дрянь выходит.

— Изверги, — тихо сказал Эл, устроившийся на песке справа от меня.

— Это ты просто в штиль среди моря не застревал, — беззлобно ответил Сокол. — Тогда бы тебе даже эльфятина не казалась чем-то плохим.

— Хорошо, что Лесное королевство далеко от моря, — пробормотал тот.

«Норвежец» громко и открыто рассмеялся, а затем лег на спину и продолжил жевать стебелек сорванной травинки. Рядом матово поблескивала рукоять меча в ножнах.

Мою охрану усилили. К счастью, в ее основной состав входили все, кто развалился вокруг меня на морском берегу и нежился на солнышке. И пусть мы со стороны представляли разношерстную компанию: крепкий полураздетый «норвежец» со свежим загаром; белокожий эльф в длинной тунике, узких штанах и высоких сапогах (и как он во всем этом не потел?); тощий босой оборотень в модной расшитой рубашке, из-под которой торчал пушистый кошачий хвост, — я всех их уже хорошо знала.

Правда, был еще Фаудо. Он присутствовал не всегда — они чередовались с Соколом. Кажется, их раздражал один лишь вид соперника. Темпераментный «испанец» даже забывал сыпать в мою сторону бесконечными комплиментами, когда можно было наградить Сокола хитровыдуманным обзывательством.

Остальные, похоже, решили взять с них пример. Спорили Арис с Микки, Сокол с Элом, Мэйрис со всеми подряд…

Впрочем, несмотря на постоянные переругивания между верными стражами, почти все из которых явно надеялись со временем войти в список мужей, свою задачу они выполняли на отлично. С момента происшествия у Оси миров прошло несколько дней, убийцу так и не вычислили, но нападения не повторялись. Я как будто получила передышку от беспокойств.

За это время я успела переехать в другой дом. Это предложил Дамиан, а я не увидела причин отказываться. Наоборот, так было лучше. Вместо небольшой спальни, которая в последнее время становилась все более тесной с учетом наших расширяющихся собраний, мне выделили целое здание. В двухэтажном каменном особняке нашлась отдельная комната для всех, и еще оставались свободные.

Самое главное — улица, на которой он стоял, спускалась к пляжу. Полоска золотистого песка была узкой, недалеко отсюда начинался причал с рыбацкими лодками, и время от времени мимо пробегали играющие дети или проходили, косясь на нас, люди. Однако мне хватало и этого. Не волновало меня даже то, что изредка ветер доносил запах рыбы, которую некоторые рыбаки разделывали прямо на берегу.

Я никогда не была на море. Тем более на таком — с чистейшей водой, настолько прозрачной, что можно было далеко отойти от берега и все равно прекрасно видеть дно. Здесь постоянно плескалась рыба, а однажды к берегу подплыла зеленоволосая русалка, поглядела на нас и уплыла, сердито шлепнув хвостом по волнам.

Я предположила, что мы испортили ей свидание с молодым рыбаком. Сокол смотрел на вещи более прагматично. Выяснилось, что русаличий народ иногда приторговывает потонувшим в шторма вместе с кораблями добром. Делают они это нелегально, в обход пошлин, сбывая дорогие штучки напрямую ушлым купцам из людей. Поэтому и свидетелей побаиваются — чтобы никто не сдал их страже, а та не прикрыла прибыльный бизнес.

Сокол, естественно, выражался не так. Это я уже переиначивала в уме на более привычные мне выражения. Дамиан обновил мысленный переводчик — оказывается, в моей голове действительно так покопались в тот день, что нарушились другие заклинания. Оно снова работало на ура, но переводило все таким же немного старомодным языком, как и раньше.