Сломанный меч - Хоук Саймон. Страница 44

— Да, вот это фокус, — сказал потрясенный наемник.

Сорак улыбнулся. — Только не спра ш ивай меня, как это происходит, — сказал он. — Мгновением назад его не было здесь. А потом я почувствовал, как он давит мне в бок. Не имеет значения, что я делаю, я не могу избавиться от него.

— А что еще он может делать? — спросил Киеран.

Сорак пожал плечами. — Он заставляет меня хотеть, чтобы я родился кем-нибудь другим. На самом деле я и был раньше кем-то другим.

Киеран нахмурился. — А это что означает?

— Это долгая история, — сказал Сорак. — А у нас еще целый день езды впереди. Я расскажу тебе все по дороге в Алтарук.

— На случай, если ты забыл, — сказал Киеран, — ты дважды спас мою жизнь, а теперь еще спас и караван. Насколько я могу судить, теперь я тоже вовлечен во все это дело.

— Я сделал то, что должен был сделать, — сказал Сорак. — Киеран, ты ничем не обязан мне.

— Я вижу это совершенно иначе. И не принимаю никаких возражений. Я все еще ваш старший офицер, Лейтенент, разрешите вам напомнить.

Сорак улыбнулся. — Слушаюсь, Капитан.

— И я говорю, что мы и так потеряли много времени, — сказал Киеран. — Вперед, в седло.

Одиннадцатая Глава

Это, подумал Матуллус, самый отвратительный способ начать день. Несмотря на свой слабый живот, он каким-то образом сумел сохранить содержимое своего желудка, когда вошел в комнату и увидел сцену кровавой резни. Возможно он должен привыкнуть к таким сценам. И это плохо само по себе.

Первым, что обрушилось на него при входе в комнату, был запах. Тела пролежали только несколько часов, но в пустыне по утрам температура поднимается быстро, и они уже воняли. А еще кровь. Она была везде. Ее тошнотворный запах смешался с запахам человеческих испражнений, оказавшихся снаружи в момент убийства. Матуллус был молод и еще никогда не сражался в полномасштабных компаниях. Он никогда не видел войны. Но этим утром он наконец понял, что имели в виду ветераны, когда говорили о том, что поле битвы пахнет как человеческое дерьмо.

Уже достаточно плохо, если тебя убъют, подумал он, но быть найденным таким, окровавленным и измазанным калом… если это действительно похоже на смерть в бою, он не видит в этом никакой славы. Уж лучше умереть старым, в кровати, от разорвавшегося сердца, в руках молодой женщины. Такой сорт славы он мог понять.

Звук мух, наполнивших комнаты, давил на нервы не хуже зловония. Он обернул нижнюю часть лица свободным концом тюрбана и посмотрел кругом.

— Кровь Гита! — сказал один из солдат за его спиной, закрывая руками свой рот и нос. — Что за тварь могла сделать такое?

— Тварь, которая ходит на двух ногах, — мрачно сказал Матуллус. Он прошелся мимо всех трупов, бегло описывая каждый из них. — Так, этого ударили ножом в живот, а потом выпотрошили. У этого перерезали горло, от уха до уха. Посмотри на удар. У него практически отрезали голову. Этому сломали спину. А этому шею. Голову скрутили так, что почти оторвали. Этого закололи ударом в сердце. Клинок прошел между ребер. А этого задушили. Видишь отметины на шее? Посмотри сюда… — Он положил свою руку на шею так, чтобы пальцы оказались на отметинах. — Видишь, убийца сделал это одной рукой.

— Смотрите на тела брошенны белые маски, — сказал кто-то. — В точности как в последний раз.

— Возможно визитная карточка убийцы, а? — риторически спросил Матуллус. — Значит ли это, что этих людей убил Союз Масок, или, более вероятно, нам сообщают, что их убили потому, что они были из Союза Масок?

— Лорду Энке это не понравится, — сказал один из солдат.

— Да, определенно не понравится, — согласился Матуллус. — А Лорду Джамри это понравится еще меньше. Такие дела плохо влияют на торговлю.

— Что мы должны делать, сэр? — спросил один из самых молодых стражников.

— Уберите отсюда тела, — сказал Матуллус. — Это все, что мы можем для них сделать. А потом мы разойдемся по всему кварталу и начнем спрашивать. Кто-нибудь должен знать этих людей. Но если они члены Союза, никто их не узнает. Само признание сделает человека виновным по меньшей мере в связи с Союзом. Тем не менее я надеюсь, что мы узнаем их имена, но я сомневаюсь, что мы сможем узнать что-либо еще.

— Сегодня ночью должен придти караван из Балика, верно? — спросил один из стражников.

Матуллус кивнул. — Да, если он придет по расписанию. Наш новый капитан, который едет с ним, унаследует весь этот ужас. Очень сомневаюсь, что ему понравится начинать свою работу на такой ноте. А если Киеран будет недоволен, боюсь, что мы первые почувствуем это на своей шкуре.

— Но ведь это не останавится само, правда?

Матуллус покачал головой. — Нет, не остановится. Если мы не остановим его. Кто бы это ни был, он умеет убивать. И эта сволочь любит это.

— Так вы думаете, что это работа одного убийцы? — с удивлением спросил один из стражников.

— Каждый из этих людей был убит кем-то очень сильным, — сказал Матуллус. — И убит очень быстро. Двое из них даже не успели вынуть оружие. И даже если они действительно были магами, то у них не было ни малейшей возможности произнести защитное заклинание. Вот этот успел вытащить кинжал. Он все еще держит его в руке, и это все, что он успел сделать. Один кинжал был брошен, — он показал на место в стене, куда он ударился. — Я думаю… да, пожалуй вот этим. Очевидно он промазал, и это стоило ему жизни. Остальные были разоружены еще до того, как их убили. И тоже очень быстро, так как убийца поиграл с ними. — Он показал на разгромленный стол и перевернутые кресла.

— Одного он бросил через всю комнату, прямо на стол, и пока тот корчился на столе, убийца расправился со вторым. Следущего он бросил в стену с такой силой, что кувшины, стоявшие вот на этой полке, слетели вниз и разлетелись на куски, ударившись о пол. Ударь одного, схвати другого, и так далее, как горный кот играет с джанксами. Кто бы это не был, он невероятно силен и обрушился на этих людей как ураган в пустыне. У них не было ни малейшего шанса.

— Шесть против одного и все мертвы, — тихо сказал один из стражников. — И никто из этих мужчин не был старше сорока. И только один выглядел слабым. — Стражник покачал головой. — Чтобы так бросить взрослого мужчину, как солому на ветру…

— Это не человек, — сказал другой.

— Да, — задумчиво согласился Матуллус. — Кто-то посильнее. Великаныш или мул, да, это возможно.

— Но в Алтаруке нет ни великанышей ни мулов, — сказал первый.

Матуллус кивнул. — Значит есть.

— Кто-то в таком роде должен выделяться в городе, как… как оазис в пустыне, — заметил еще один.

— Но никто не видел его, верно? — сказал Матуллус. — Значит либо его нет, и все это наши фантазии, либо кто-то прячет его. А это означает сообщника. И возможно не одного. — Он кивнул. — По меньшей мере нам будет что сказать Киерану, когда он приедет.

— И что, по вашему, он сделает? — спросил кто-то.

Матуллус повернулся к нему лицом. — Ну я думаю, что скоро мы все узнаем это, а? Предполагается, что он лучший. И я не думаю, что он будет терять время, скорее всего он сразу займется этим делом. А это означает, что мы все должны быть наготове. Когда сегодня вечером он приедет, я хочу, чтобы каждый человек в казарме стражников был чист, выбрит и готов выполнять его приказы. И горе тому, кого наш новый капитан найдет не готовым. Я лично позабочусь о том, чтобы он захотел поменяться местами с одним из этих трупов. А теперь займемся приведением всего в порядок. Нам еще надо много чего сделать, прежде чем караван войдет в Алтарук.

Вечер еще не наступил, когда Лорд Энке вошел в свою личную комнату на четвертом этаже особняка. Несколькими часами раньше Матуллус сделал ему нервный доклад об недавних убийствах. Он был осторожен в замечаниях, но тонко подметил все подробности. Он был убежден, что убийца великаныш или мул. Он пришел к такому выводу на основании способа убийства, который указывал не только на силу, но и мастерство. Н-да, Матуллус умный молодой человек. И Киеран, без сомнения, еще умнее.