Сломанный меч - Хоук Саймон. Страница 53

Эпилог

Сорак лежал на койке в маленькой, скромно обставленной комнате на втором этаже постоялого двора, в котором жила Крикет, совсем недалеко от района игорных домов. Его глаза были закрыты, на лбу лежала мокрая тряпка. Было далеко за полдень, но страшная головная боль начала отступать только сейчас. Запоздалое псионическое истощение брало свое.

Он вспоминал то, что Старейшина Ал'Кали, пирена, изменяющая форму, которая много лет назад нашла его в пустыне, рассказывала ему.

Каждый год она поднималась на верхушку Зуб Дракона, высочайшего пика Поющих Гор. И вот однажды, когда она в очередной раз произносила свои клятвы, она улышала псионический крик о помощи. Она ответила, слетела вниз, чтобы найти полумертвого маленького мальчика, и вот благодаря этому крику она сумела вернуть его к жизни и отвести в монастырь виличчи. Сестры-виличчи были мастерами псионики, а его псионическая сила была самой сильной из всех, которые пирена встречала за сотни лет своей жизни.

Он всегда считал, что эта сила исходит от кого-то из его внутреннего племени, так как он сам никогда не мог выполнить даже самое легкое упражнение, пока Страж или кто-нибудь другой не приходили ему на помощь. Но теперь их не было… а сила осталась. Возможно, что она каким-то образом передалось ему, когда они ушли; а возможно, она была с ним все это время. И он с удовольствием не знал бы об этом, если бы мог вернуть Риану назад.

Крикет привела его в свою комнату, и к тому времени боль стала так велика, что он не мог стоять. Не зная, что с ним происходит, она уложила его в свою кровать и попыталась помочь ему, но он хотел только одно, побыть одному. Так что она ушла, довольно давно, оставив его лежать с давлением на голову, которое казалось невыносимым, но, в то же самое время, он был благодарен боли. Она давала ему что-то, на чем он мог сосредоточиться, что-то, что могло сохранить его от сползания в пучину тоски и отчаяния после смерти Рианы.

Дверь открылась, и вошла Крикет, неся в руке маленький кожаный мешок. Она положила его на круглый деревянный стол, подошла к кровати и склонилась над Сораком, с беспокойством глядя на него. — Как ты себя чувствуешь? — спросила она.

— Лучше, — ответил он.

— Повсюду рыщут стражники, спрашивая о тебе, — сказала она. Она заколебалась, потом закусила нижнюю губу. — Все думают, что именно ты убил Лорда Энке. — Она глубоко вздохнула и медленно выдохнула. — Как только ты придешь в себя, я расскажу им правду, ведь именно я толкнула его.

— Нет, — сказал Сорак, сбрасывая с головы компресс и садясь в кровати. — Это бессмысленно. В любом случае я должен был убить его. То, что это сделала ты, чистая случайность. Ты только пыталась защитить себя и помочь мне. Так что нет никаких причин наказывать тебя за это. Как только станет темно, я уеду из города. Я сделал все, для чего приехал сюда.

— Возьми меня с собой, — сказала она.

Сорак покачал головой.

— Пожалуйста.

— Нет, я не могу.

— Я знаю, кто ты такой, — сказала Крикет, становясь перед ним на колени и беря его руку в свои. — Я знаю, что ты такое. Ты — Корона Эльфов. Ты — тот единственный, которому я хочу верить. Которому я могу верить. Разреши мне поехать с тобой. Пожалуйста. Я хочу помочь.

— Я не хочу казаться неблагодарным, — сказал Сорак, — но пойми, ты мне будешь скорее мешать, чем помогать. Ты только замедлишь мой путь и затруднишь его. И как бы искренне ты не была, тебе никогда не удастся заменить ту, которую я потерял.

— Я это знаю, — тихо и печально сказала Крикет. — Она приходила ко мне в одну из ночей, когда караван остановился на отдых, а я плохо себя чувствовала. В ту самую ночь, когда было открыто предательство Эдрика.

— Мы поговорили. Она была очень добра ко мне. Большинство женщин не любит девушек моего сорта, но не она.

— Риана была добра ко всем, — глухо сказал Сорак. — Когда она умерла, вместе с ней умерла часть меня.

— Я прекрасно понимаю, что не могу занять ее место, — сказала Крикет, — но мне ненавистна сама мысль о том, что теперь ты остался один, совсем один.

— Я и хочу быть один, — сказал Сорак. — Кстати, это настоящее значение моего имени. Сорак — это кочевник, который путешествует один.

— Я пойду за тобой даже если ты откажешься взять меня с собой, — сказала Крикет.

— Это было бы глупо. Я легко могу отделаться от тебя. И хотя я благодарен тебе за твое предложение, я не хочу, чтобы ты была со мной. Или ты хочешь закончить жизнь как Риана? Я не хочу, чтобы со мной был хотя бы кто-нибудь. Сейчас. В будущем.

Крикет с разочарованием вздохнула. — Хорошо. Очень хорошо. Я принесла немного еды, и еще кое-какие запасы, которые понадобятся тебе в пути.

— Спасибо. — Денег у него не было. Рюкзаки с серебром из Бодаха остались на месте засады в аллее. Они бросили их, а потом ему даже в голову не пришло за ними вернуться. А теперь, похоже, кто-то обогатился.

— И куда ты пойдешь?

Он покачал головой. — Не знаю. Я пойду туда, куда Путь поведет меня.

— Ну, куда бы ты не пошел, вот это тебе понадобится, — сказал Киеран, возникая в дверях. Он бросил сломанный меч через всю комнату прямо на кровать.

Сорак посмотрел вверх. — Для такого большого человека ты движешься мягко и неслышно, как горный кот.

Крикет схватила Гальдру обеими руками и выставила перед собой, направив его на Киерана. — Ты не заберешь его! — зло сказала она.

Брови Киерана полезли на лоб и он поднял вверх руки, сдаваясь. — Да ты, я вижу, заимел защитника, которого даже я не могу победить, — улыбаясь сказал он.

— Все в порядке, Крикет, — сказал Сорак. — Он пришел не для того, чтобы арестовать меня. — Он взглянул на Киерана. — Или нет?

— Нет, — сказал Киеран, входя в комнату и садясь на стул. — Я не собираюсь арестовывать его. Так что опусти меч, девочка. Тебе нечего бояться меня, хотя, честно говоря, я бы с удовольствием положил тебя на колено и как следует отшлепал за то, что ты сделала с моей бедной головой.

— О, прошу прощения, — сказала Крикет. — Но я думала, что вы собираетесь-

— Да, я знаю, о чем ты думала, и ты была права, — сказал Киеран. — Но сейчас это все не имеет значения, пустяки. Ты совершенно замечательно решила все проблемы, сбросив Энке на землю.

— Это была не она, — сказал Сорак вспомнив, что Киеран как раз в тот момент был без сознания. — Это был я. Я сделал это.

Киеран покачал головой. — Нет, не ты. Я видел, что ты сделал с Эдриком. Если бы ты убил Энке, ты бы сделал ему намного больше, а не просто сбросил с четвертого этажа. Но пусть тебя это не волнует. Никто не знает, что Крикет была там, за исключением нас двоих. Матуллус видел тебя, а не ее. Он думает, что это ты ударил меня так, что я потерял сознание, и, откровенно говоря, я предпочитаю, чтобы он так и думал, а не знал, что меня сшибла с ног девчонка-танцовщица.

— Так вы собираетесь обвинить его в убийстве только для того, чтобы сохранить свою репутацию? — сказала разгневанная Крикет. — Не бывать тому! Я знаю правду и я расскажу ее всем!

— Ты будешь держать свой хорошенький маленький ротик на замке и не усложнять наше положение, — сказал Киеран. — Я просто пошутил. Я позабочусь обо всем, но это займет какое-то время. — Он посмотрел на Сорака. — Лорд Джамри приказал арестовать тебя, а Матуллус рвется из кожи вон, чтобы показать себя и привести тебя в тюрьму, живым или мертвым. Я расскажу ему правду о том, что произошло, когда буду уверен, что смогу убедить его. Он хороший солдат, но слишком молод, храбр и честолюбив.

— Но сейчас все настроены на то, что найти и наказать, — продолжал Киеран. — Джамри нужно продемонстрировать свой авторитет. Быть может я и раскажу ему правду, когда-нибудь, когда ты будешь очень далеко отсюда. Поверит он мне или нет, но ему нужен кто-то, кого можно использовать как козла отпущения. Энке был его партнер, помимо всего прочего, и для его бизнеса будет не слишком хорошо, если люди узнают, что младший партнер торгового Дома Джамри замешан в убийствах и предательстве. Так что я бы сказал, что ситуация довольно деликатная и надо время, чтобы разрешить ее.