Воскресный папа (СИ) - Резник Юлия. Страница 19
А я отступила в тень. Вдохнула. Выдохнула. Постояла еще недолго, не зная, как быть, и пошла, понурив голову, прочь. Нет, я не передумала рассказать ему о ребенке. Просто не знала, как. Теперь не знала… Одно дело, когда отец твоего малыша – холостяк, и совсем другое, когда тот в отношениях. А то, что между этими двумя прочная, давно устоявшаяся связь, было видно сразу. Когда люди хорошо друг друга знают, когда они давным-давно вместе, это ни с чем не спутаешь. Интересно, у них заведено ходить налево? Или Орлов свалял дурака? А впрочем, какое мне дело? Он мне – посторонний человек. К черту!
Я стерла злые слезы ладонями и с силой толкнула дверь, ведущую в метро. Как добралась домой – не заметила. Повесила куртку в шкаф. Села разуться, и такая на меня накатила паника… Что я ни выдохнуть не могла, ни вздохнуть.
- Аришенька, боже мой, у тебя что-то случилось?
Я все же сумела сделать вдох. Один, а потом еще один. Подняла на тётю Надю глаза, отвела от лица руки и медленно кивнула.
- Я беременна.
- О господи… Чудо какое! Это же… прекрасно, правда?
- Да. Только… с папой ребенка у нас все обстоит трудно. То есть я… мы… скорее всего, будем жить здесь. Или съедем, если вы против, - под конец предложения я уже почти шептала. Не совсем понимая, куда мы съедем, и на какие шиши. Не чувствуя ничего кроме страха и какой-то отупляющей безнадеги.
- Да ты что?! Куда съедете? Вот еще! Костя, Костя, ты слышал? У нас будет ребенок!
Машенька в животике:
- Аллилуйя. Хоть у кого-то в нашей семейке все в порядке с головой.
ГЛАВА13
Михаил
Первые дни, после нашего разговора с Аришей, я провел в рабочем угаре. Взвалил на себя все, что мог, взял все, какие можно, дежурства, по максимуму освобождая своим женатикам праздники, и даже перебрал бумажки, до которых неделями не доходили руки. А в Рождество на северо-западе случилась большая авария, и я сутки не вылезал из операционной. Устал так, что наутро даже не помнил, как добрался домой.
- Я должен... кхм… объясниться по поводу той ночи, – всплыл в голове наш разговор.
- Да что тут объяснять?
- Я уснул сразу после и…
- Главное, что не во время, – со смехом.
- А лучше бы до, – зло.
- …Нам главное теперь, чтобы это на нашу совместную работу не повлияло.
Работу! Вот и все, что ее волновало, выходит… Не то чтобы это не волновало меня. Просто я так и не понял, ей вообще, что ли, все равно? Одного меня проняло? До печенок проняло, понимаете? Я, может, потому и облажался. И усталость здесь вовсе ни при чем! Это вообще естественный процесс. Аксиома, не требующая доказательств. Когда напряжение поднимается до критического, организм экстренно врубает кнопку «Off». Все! Иначе не бывает. Иначе просто кирдык. Что ж она за врач, если не понимает этого? – зло подумал я. - Хорошенькое же дело! А мне с ней еще работать.
Нет, в глубине души я, конечно, осознавал что дело не в ней. А в том, что Ариша, может, сама того не желая, наступила мне на больную мозоль. Но один черт, все равно раз за разом представлял, как она вернется из своей С***, выйдет на работу, и в первый же день даст маху в операционной. И как я потом вызову её на ковер, чтобы стереть с лица ту её улыбочку! В профессии уж я-то точно не облажаюсь. Вот и посмотрим, кто кого. Подумал я и запнулся. Какие идиотские меня посещали мысли! Мысли, которые вообще не делали мне чести. За которые стыдно должно было быть любому уважающему себя мужику. Но мне, черт его дери, хотелось хоть какой-то сатисфакции, раз уж никак иначе реабилитироваться я не мог. Да, если хотите, мне нужно было доказать ей свою крутость. Вот никогда и никому не надо было, а тут на тебе!
И еще совсем уж зашкварная мыслишка – а Карелин, что, выходит, всегда на высоте был? В его-то возрасте?
Черт! Ну, что за бред лез мне в голову?!
Звонок в дверь прозвенел, когда я, уже отоспавшись, смотрел на Ютьюбе очередное интервью Дудя. Идти открывать не хотелось. С другой стороны, могла прийти мама. Кряхтя, сполз с кровати и пошлепал на звук. На пороге топтались братья.
- Ну, привет! Смотри, кто к нам пожаловал.
Ринат подтолкнул Артема, и тут я, наконец, заметил, что тот здорово навеселе. Присвистнул.
- Это тебе так хорошо? Или так плохо?
- Непонятно, – вместо Артема ответил Ринат. А младший лишь кивнул и наклонился, чтобы расшнуровать ботинки.
- Что так? – обеспокоенно свел брови.
- Да вот. Позвал меня выпить после работы. Я пришел, а он уже веселый. Да, Тёма?
- Эй… Вообще-то я здесь.
- Что? Правда? А я думал, ты все еще в своих мыслях. Одно удовольствие с тобой зависать, – закатил глаза Ринат.
- Ну, что вы стоите? Проходите…
- Пожрать чего-нибудь есть? – спросил Ринат, стаскивая с плеч пальто. Тёма был одет гораздо более демократично. В болотного цвета парку с меховым воротником. Иногда, в очередном приступе жалости к себе, я прикидывал, кто из них зарабатывает больше, но так и не пришел к однозначному выводу. Успешными они были оба. Каждый в своем.
- Ты только пожрать ко мне и приходишь, - возмутился я притворно.
- А мне, наверное, кофе…
- Угу. Тебе не помешает.
В четыре руки накрыли на стол. Тёма тоже пытался помочь, но мы ему не дали. Я сварил крепкий кофе и, поставив перед ним чашку, велел:
- Пей. И рассказывай, что случилось.
- А ничего. На выставку меня зовут. В Нью-Йорк.
- Так ты отмечаешь, что ли? А я уж думал!
Тёма погрел в руках чашку. Отпил. А потом поднял на Рината мрачный взгляд:
- Было бы что отмечать.
- О, сударь, да вы зажрались. Звездная болезнь одолела, никак? – хмыкнул тот.
- О, сударь, да вы зажрались. Звездная болезнь одолела, никак? – хмыкнул тот. А я напрягся. Склонившись над столом, поставил блюдце с лимоном. И попутно предупреждающе сжал руку на плече среднего. Взрослый ведь. Наблюдательный. А депрессию Артема не заметил. Как, впрочем, и я. Так мне ли его осуждать?
- Пошел ты, - вяло отбивался Артем.
- Тём, ну, что такое? Мы ж не экстрасенсы. Ты скажи, как есть, может, мы чем и поможем. А так… только зубы сушить, вон, как Ринат.
- Знал бы я сам, так, может, полегче было бы.
- А ты не знаешь?
- Угу. Понятия не имею, что не так. Но что-то не так, точно. Что я делаю? Зачем? Какой в этом смысл?
- Говорю ж – по высокому загнался, – кивнул Ринат, но на этот раз уже без всяких шуток и подколов.
- Может, и так. Я поначалу тоже думал, что с жиру бешусь – все ведь есть, а счастья нет. Нет… И цели нет тоже.
- А как же королевский заказ? Ты столько за него бился!
- На днях отправим последнюю партию стульев… А дальше что? – Артем замолчал, уставившись в опустевшую чашку.
Наш младший был уникальным краснодеревщиком. Одним из самых известных в мире, если верить статье в каком-то пафосном журнале, попавшемся мне как-то на глаза, и уж точно самым молодым. Помню, как я возил его, мелкого, в кружок… Как на последние деньги покупал инструмент, чтобы он только не бросил. А когда все же бросил, потому что какой-то дурак из дворовой шпаны ему сказал, будто то, чем он занимается, не круто, так за шкирку вернул его в мастерскую, а потом еще долго на пальцах объяснял, почему не стоит отказываться от своего таланта из-за вот таких завистливых уродов. А таланта в Тёме было сполна. Его господь поцеловал в макушку. Так утверждал Тёмкин учитель, и у меня не было причин ему не верить.
- Это выгорание, Тём. Случается даже с самыми лучшими из нас. Ты много работал. Пришла пора отдохнуть. Развейся, возьми отпуск. Махните с Иришкой на Мальдивы, или куда там принято в ваших кругах? Погрейтесь на солнышке – все и пройдет. А если нет – можно и к психологу обратиться. Ничего зазорного в этом нет. Ты, главное, все в себе не держи.
- Иришка… А она, может, моя главная головная боль.
Мы с Ринатом настороженно переглянулись.
- А что так? – осторожно спросил я.