Портрет предателя (СИ) - Зеленая Марья. Страница 23

Немного успокоив таким образом голос совести, Доминика незаметно для себя уснула.

***

Ее разбудил громкий стук в дверь. Доминика резко встрепенулась, в первые секунды не осознавая происходящее. По красноватому отблеску солнечных лучей она догадалась, что уже наступил вечер.

Стук повторился, и она услышала голос Себастьяна:

— Любимая, ты здесь?

Сердце бешено заколотилось. Доминика вскочила с постели и заметалась по комнате. На ней была все та же рубаха с оторванными пуговицами, она даже не успела, точнее, была не в состоянии переодеться.

— Одну минуту, я не одета, — крикнула она и быстро надела запасную сорочку, а старую затолкала в сундук под груду одежды.

Она посмотрела на себя в зеркало. Растрепанная прическа, заплаканные глаза, припухшие губы. Доминика торопливо пригладила щеткой волосы, прикрыла воротником засос на шее, и наконец открыла жениху дверь.

Себастьян заключил ее в объятия и нежно поцеловал. По спине Доминики пробежал холодок — ей вдруг показалось, что он может почуять исходящий от нее запах другого мужчины. Она ведь даже не помылась после того как… Ей было совсем не до того, чтобы спускаться на кухню за горячей водой и возиться потом с тазами и ковшиками.

К счастью, Себастьян ничего не заметил.

— Чертов Альберди, — выругался он.

— Что случилось?

— Пойдем, присядем за столик, и я все расскажу. А где Зигурд?

Сердце Доминики ухнуло куда-то в пятки.

— Не знаю, — ответила она.

Себастьян с беспокойством взглянул на возлюбленную.

— Ты немного бледна. Все хорошо? — спросил он.

— Да, все в порядке.

— Чем занималась?

— Да так, проспала почти весь день, — с напускной небрежностью в голосе ответила она, ненавидя себя за эту ложь. — Так устала в последнее время.

— Ты голодна? Пойду, закажу что-нибудь на ужин, — предложил Себастьян.

Доминика почувствовала, что до смерти хочет есть. Последней ее трапезой был скудный завтрак много часов назад.

— Только сперва переоденься, — посоветовала она.

Не стоило давать кабатчику и посетителям таверны лишний повод для пересудов, представ перед ними в дорогом камзоле.

— Само собой.

Себастьян ушел, а Доминика прислонилась горячим лбом к прохладному окну. Она сделала несколько глубоких вдохов.

«Веди себя, как прежде! — твердила она себе. — Ничего не случилось!»

Таким образом, ей удалось взять себя в руки, и когда через полчаса Себастьян поднялся по скрипучей лестнице с полным подносом еды, она чувствовала себя почти нормально.

Молодые люди уселись за столик и принялись ужинать. Доминика думала, что после всех переживаний ей кусок в горло не полезет, но нет, голод заглушил муки совести, и она с аппетитом принялась уплетать слоеный мясной пирог.

— Что сказал Альберди? — наконец спросила она, проглотив очередной кусок пирога.

Себастьян подлил себе в кружку еще немного эля из пузатого кувшина и с досадой ответил:

— Я с ним так и не встретился.

— Вот как? — удивилась Доминика. — А где же ты пропадал целый день?

Юноша саркастически улыбнулся.

— Вначале мне сказали, что Его Светлость принимает ванну, затем — что он завтракает, потом — что у него крайне важная встреча…

Доминика хмыкнула и отпила глоток эля. Себастьян грохнул кружкой об стол.

— В итоге оказалось, что он еще вчера вечером уехал по делам, и его вообще нет во дворце!

— И к чему был этот спектакль? — возмутилась Доминика.

— Либо он не хочет говорить со мной о военной помощи, либо оскорбился из-за… — Себастьян осекся.

— Из-за моей выходки?

— Ах, не бери в голову, любимая! Ничего страшного. Послезавтра он вернется, и я обязательно встречусь с ним! Изабелла пообещала мне помочь…

— Изабелла? — Доминика удивленно подняла брови.

— Ну да, — слегка виноватым тоном продолжил Се6астьян. — Мы немного с ней поболтали. Она попросила передать свои извинения за то, что вчера наговорила тебе гадостей. Она ведь не знала, как много тебе пришлось пережить.

— Пфф! Очень нужны мне ее извинения! — фыркнула Доминика. — Пусть засунет их себе куда подальше!

— Зря ты так, — примирительно улыбнулся Себастьян. — Она очень милая девушка.

— Милая?! — Доминика возмущенно уставилась на жениха, будто забыв, что несколько часов назад сама изменила ему самым коварным образом. В ней взыграл инстинкт собственницы, зеленые глаза вспыхнули жгучей яростью. — С каких это пор ты считаешь ее милой?

— Да ты у меня ревнивица, — самодовольно ухмыльнулся Себастьян.

— Абсолютно нет, — обиженно надула губы Доминика.

— Ну не злись, моя дорогая! Иди я тебя поцелую!

Себастьян перегнулся через столик и поцеловал ее. Доминика почувствовала себя неловко. Ее губы еще помнили те поцелуи, и у нее возникло неприятное ощущение, будто бы она изменяет Зигурду.

— Не мешаю? — вдруг раздался голос хейдеронца, и девушка от неожиданности подпрыгнула на стуле, резко отпрянув от своего жениха.

— Ты чего подкрадываешься? — проворчал Себастьян. — Ужинать будешь?

— Спасибо, не голоден, — буркнул Зигурд и скрылся за дверями своего номера.

— Чего это он сегодня не в духе? — недоуменно пробормотал юноша, глядя ему вслед.

— Не знаю, — пискнула красная как рак Доминика.

25. Прогулка по Кастилле

— Чем займемся сегодня? — спросила Доминика за завтраком.

— А чем бы тебе хотелось, милая? — поинтересовался Себастьян, аккуратно намазывая булочку клубничным джемом.

— Может, прогуляемся в город? — предложила она. — Надоело постоянно сидеть в этой дыре.

— Отлично! Так и сделаем! — улыбнулся юноша, отпивая чай из глиняной кружки. — Зигурда с собой берем? Кстати, где он?

Доминика почувствовала, что краснеет.

— Не знаю, — пробормотала она

— Значит, пойдем без него, — хмыкнул Себастьян.

***

На рыночной площади было не протолкнуться. Молодые люди бродили между прилавками со всякой всячиной и с любопытством разглядывали ворохи тканей, корзины, посуду и прочую домашнюю утварь. Выкрики торговцев тонули в общем шуме базара, перемежаясь звонкими ударами молота по наковальне, долетающими из кузни неподалеку.

Ярко светило солнце. Легкий ветерок трепал натянутые между домов гирлянды разноцветных флажков. Себастьян и Доминика с трудом проталкивались среди разношерстной публики. Знатные дамы в сопровождении служанок осматривали ткани и керамику; шустрые поварята с огромными корзинами переругивались с продавцами снеди; нищие оборванцы шныряли в поисках поживы, а торговцы громкой бранью гнали их прочь.

Кузены присоединились к толпе зевак, наблюдающих за петушиными боями, а когда один из бравых драчунов пал смертью храбрых, щедро оросив песок своей кровью, отправились дальше. Они оказались в продовольственных рядах. Из-под козырьков свисали свиные туши, говяжьи ноги и битая птица, а на развалах высились пирамиды сыров, ящики фруктов и груды овощей. Доминика наморщила нос — где-то рядом продавали рыбу.

Молодые люди вышли на середину рыночной площади, в центре которой возвышался бронзовый монумент.

— Смотри! — указал на него Себастьян. — Это же наш предок!

Доминика окинула любопытным взглядом подернутого патиной всадника на вздыбленном коне. Это был основатель династии — Густаво Фьораванти. Триста лет назад он присоединил Хейдерон к Ангалонии и основал княжество Монтерра

Возле памятника высились деревянные подмостки, на которых стоял глашатай со свитком в руках и пытался перекричать базарный шум.

Себастьян и Доминика невольно замедлили шаг, прислушиваясь к его громкой речи.

— Слушайте, граждане Кастиллы! Его Светлость, достопочтимый герцог Альберди издал следующий указ:

«В связи с угрозой нападения хейдеронских предателей на наш славный город, сим повелеваю всем дееспособным лицам мужеска пола немедля явиться в казармы городской стражи для вступления в ряды ополчения.

Кто не исполнит данный указ до двадцатого числа сего месяца, будет порот плетьми и закован в колодки!»