Тёмный посредник 2 (СИ) - "Amazerak". Страница 43

— Спустя столько лет?

— Да, даже спустя столько лет.

— Вот почему ты меня спрашивал про способности. Погоди, значит, ты тоже — «духовный»?

— К сожалению, из-за недостатка тренировок, упущенных моментов, про которые я тебе рассказывал, и ещё массы факторов мы утратили способности. Но в тебе «духовная» сила есть, как бы ты это не отрицал. Я не верю, что без неё ты решился бы мстить княжескому отпрыску. Что хочешь, говори — не верю.

Мимо нас прошёл полисмен, зорко следящий, чтобы на территорию парка не проникли неблагонадёжные лица, и мы со Степаном замолчали на некоторое время. У меня складывалось ощущение, что он втягивает меня в какую-то непонятную авантюру, в которой, возможно, участвуют и более крупные игроки.

— Кто за тобой стоит? — спросил я, когда полицейский прошёл. — Мне не верится, что ты всего добился сам и просто так устроился в крупную компанию одного из родов. Хруновы, на которых ты работаешь, знают твою настоящую фамилию?

— Они знаю, да, — кивнул Степан.

— И что вы задумали?

— В каком смысле?

— Не просто же так Хруновы взялись покровительствовать опальному роду?

— Я познакомился с ними случайно, когда учился. Так сложилось, что они узнали, кто я. Если императорский род не благоволит нам, это не значит, что остальные кланы — тоже. Каждый род имеет свою точку зрения на политику императора, как в общем, так и в частностях.

Фраза прозвучала очень уж расплывчато. Что значит: имеет свою точку зрения? Между родами тоже есть разногласия? Очевидно, что так. Вопрос лишь в том, далеко ли они зайдут? Насколько я знал из истории, противостояние между кланами редкостью не являлись, и даже без учёта того, что от нас скрывалось. Но я решил не развивать тему. Даже если Степан что-то знает, сейчас он мне вряд ли многое расскажет.

— Ну а мой отец? — спросил я. — Что на самом деле с ним произошло в тюрьме? Слишком подозрительное совпадение: ты хотел нас усыновить, и вдруг отец умирает.

— Просто совпадение.

— Да ладно. Не верю. Говори, как есть. Мне лично плевать на него и на того, кто его убил.

— Скажем так, отец твой должен был погибнуть ещё месяц назад в той драке в кабаке.

Мы снова замолчали на некоторое время.

— Теперь ты всё знаешь, — сказал, наконец, Степан, — расскажи же и мне о своей жизни.

— Рассказывать нечего. Вениамин Куракин пытался меня убить. Из-за него я оказался в больнице. А девушка моя пропала. Я её ищу. То, что произошло в мастерской — всего лишь следствие моих поисков. Я пересёкся с одной бандой. Нага встреча закончилось не самым лучшим для них образом, так что теперь они меня преследуют.

— Понимаю, ты полон жажды мести, — произнёс Степан. — Тяжело, когда близкий человек гибнет. Но придётся умерить пыл. Мы не можем ставить под удар твоё будущее из-за какой-то ночной стычки. Тебе следует переехать ко мне в квартиру. Ну или если так хочешь, я сниму тебе квартиру где-нибудь поблизости. Я подумал, и решил, что такой вариант нам тоже подходит, если уж ты так сильно жаждешь независимости. С остальным я разберусь.

— Какой-то ночной стычки? — возмутился я. — Это не просто какая-то стычка. Вера ещё жива. Она страдает в рабстве, и я должен её освободить. А Вениамин Куракин — это гнида, без которой мир станет лучше. Ты же видел, что он сделал с той девушкой? Думаешь, она одна такая?

— Каждый сам выбирает свою судьбу. Идти работать на князя и потом противиться его воле — по меньшей мере, неразумно. Таких, как Вениамин — сотни. Ты их всех захочешь убить? Да и свою девушку ты вряд ли найдёшь. Каждый месяц пропадают сотни людей. Те, кто занимается подобным, знает, как сделать так, чтобы пропавших никто и никогда не отыскал. Тебе сейчас следует думать о другом. Ты должен ясно понимать цель и идти к ней, не смотря ни на что.

«Эх, если бы ты знал…» — подумал я с досадой. У меня ведь была цель, и я к ней шёл. Вот только не мог я рассказать всей правды. Не мог я рассказать о своей связи с демонами и о том, что если не убью князя в срок, мне не жить. И осталось на всё про всё меньше одиннадцати месяцев.

— Я ценю твою заботы, и я понимаю, что ты хочешь сделать меня своим наследником, — ответил я. — Без понятия, какую авантюру вы готовите там наверху, но это и не важно. Важно то, что прежде я должен закончить начатое. Если хочешь — это дело чести.

— Глупости! — нетерпеливо возразил Степан. Обычно он хранил невозмутимый вид, но тут в его голосе послышалось раздражение.

— Нет, — протянул я. — Это не глупости. Для меня это важно.

— Какой же ты упёртый, Денис! — Степан, кажется, злился. — Зачем? Ты знаешь, какие неприятности ожидают тебя… и меня тоже, между прочим, из-за твоей затеи? А скорее всего, просто сгинешь в безвестности. Тебя убьют. В общем, так: если хочешь, чтобы я и дальше помогал, откажись от мести. Я не желаю в это ввязываться. Конечно, ты можешь упереться рогом и уехать куда-нибудь. Но оно того стоит? Сам посуди.

— Ладно… Дай два-три дня, чтобы всё обдумать, — сказал я. — Мне нужно время.

— О чём тут думать? Где ты живёшь? Сейчас поедем, и я заберу твои вещи. А завтра уже окажешься на новой квартире.

— Нет. Извини. Мне надо побыть одному.

— Что ж, — пожал плечами Степан. — Я надеюсь, ты не натворишь за это время глупостей. Иначе сам понимаешь.

— Постараюсь, — я протянул руку. — Мне пора. До встречи.

Было ясно, что если я соглашусь на условия Степана, он не даст мне и пальцем пошевелить. Летом запряжёт учиться, потом — гимназия. А там, говорят — загруз полный. И я тогда либо не смогу заниматься Куракиным, либо не смогу учиться. Но если выбирать приоритеты, мне всё же было важнее устранить Вениамина. А потому в ближайшие дни я намеревался сделать то, что мне предписывалось контрактом, а затем связаться со Степаном, и там уже по факту будем решать, как быть дальше. В любом случае, мне требовались какая-то защита и связи, чтобы выжить в этом мире.

Когда я вернулся домой, Олеся заплаканная лежала на кровати в своей комнате.

— Что случилось? — я присел рядом.

— Я была в пиццерии, где работала раньше, — Олеся даже не повернулась ко мне. Смотрела в стену. — Они мне не поверили, что я попала в рабство. Управляющий решил, что я просто гуляла где-то, и отказался меня брать обратно. Козёл!

— Жаль. Но что поделать, бывает и такое. Работ много — найдёшь другую.

— А мне его — нет. Надеюсь, я ему башку проломила тем противнем.

— Ну это разве выход? Что с тобой станет, если будешь постоянно бить людей? Не надо так больше делать.

— Но я их всех ненавижу!

— Так они же не виноваты в том, что с тобой произошло, — я погладил Олесю по волосам. — Они вряд ли тебя поймут — вряд ли поймут то, что у тебя на душе. За что на них злиться?

— В том-то и дело! Они не понимают. И не пытаются даже! Полежи со мной, мне плохо.

Я лёг рядом и обнял её:

— Однажды тебе придётся начать жить самостоятельно, — сказал я. Мы чуть ли не каждый вечер об этом говорили. Я хотел подготовить Олесю к своему отъезду, который был теперь уже неизбежен. — Жизнь — такая штука, что тебе никто в ней не поможет. Часто ты оказываешься один на один против всего мира, но с этим ничего не поделать. Это надо просто принять и идти к своей цели, несмотря ни на что.

— Ты говорил, — вздохнула Олеся. — И меня это расстраивает.

— Так ты нашла работу? — перевёл я тему.

— В магазин пойду кассиром. Тут недалеко продуктовый есть. Пробный день. Надеюсь, возьмут.

— Отлично, рад за тебя.

Олеся скептически хмыкнула.

В дверь позвонили. Я подошёл открывать. На пороге стояли Эстер и Бельфегор. Эстер — в своём обычном платье, Бельфегор — в костюме с бабочкой.

— Давно не виделись, сын, — оскалился в зловещей улыбке демон. — Помнишь своё обещание? Мы бы хотели хорошо провести этот вечер. Ну так что? В путь!

Пришлось снова собираться и ехать в «ближние» районы, откуда я только вернулся. На этот раз я отправился до станции «Сретенка». Там находилась пешеходная улица, вроде нашего Арбата, с кучей ресторанов, кафе и разных увеселительных заведений. Все они, правда, были чертовски дорогие и явно не для простого народа, в некоторые из них не гнушались захаживать даже дворяне из «центра».