Наперегонки с Саванной (ЛП) - Кеннелли Миранда. Страница 29

Так вот почему он прислал записку.

— Джек просто хочет забраться в твои трусики, — говорит папа.

Мои руки взлетают и накрывают глаза.

— Боже, пап! Замолчи!

— Мистер Гудвин никогда не позволит своему сыну встречаться с тобой.

Больно было слышать это от папы. Потому что я знаю, что это правда. Я слышала это от самого мистера Гудвина.

— Ты знаешь истории горничных обо всех девушках, побывавших в его комнате. И Синди говорила, что ты слишком хороша для него.

Может, такая мысль была бы у меня неделю назад. Но неделю назад он не прислал мне записку и не собрал домашнее задание. Я снова нюхаю этот кусочек бумаги, наслаждаясь запахом его одеколона и раздумывая о его забавных словах. Мне он действительно нравится.

Не смотря ни на чьи пересуды, я дам ему еще один шанс, если он захочет, чтобы у нас что-то получилось. Но какой из Джеков настоящий? Владелец фермы дома или милый нелепый тип, который появляется только тогда, когда мы одни?

Глава 14. Моя первая гонка

Несмотря на то, что я сильно упала и пылала от стыда во вторник утром на трассе, Джек все еще хочет, чтобы я участвовал в субботних гонках в Кентукки Даунс. Кроме него, это единственное, о чем я могу думать в течение дня. Гил заставляет меня кататься часами напролет, и мои руки и ноги чувствуют себя, как лапша, после его силовой тренировки.

Но поздно ночью, когда я остаюсь наедине со своими мыслями, пока папа и Синди прижимаются друг к другу на диване, а Рори погружается в свою писанину или проводит время с Ванессой, я думаю о Джеке. Мне следовало быть умнее и не целоваться с ним, но все казалось правильным, и я всегда думала, что нужно жить сегодняшним днем. Когда мама была в моем возрасте, сомневаюсь, что она думала, что умрет в тридцать.

В четверг вечером после того, как все уснули, я вылезаю из постели в пижаме и иду в общую комнату. Я включаю свет и сажусь за компьютер.

Я вбиваю «колледжи в Теннесси» в поисковик. Школа под названием Белмонт всплывает в качестве первого результата. Я нажимаю на ссылку и изображение кирпичного здания, окруженного пышной зеленью деревьев, заполняет экран. Перехожу на главную страницу приемной комиссии и прокручиваю список требований. Похоже, они требуют минимальный средний балл 3.5. Мой же 3.2. Школа никогда не была моей сильной стороной. Я лучше навоз лопатой разгребу, чем буду заниматься алгеброй.

Охренеть… один только вступительный взнос в Белмонт составляет $50. Неужели так дорого в каждой школе? Разве Рори не говорил, что некоторые стоимостью $35? Подать заявление в пять школ будет стоить 250 долларов. Кроме таких людей, как Джек, кто может себе это позволить?

Никто. Изображения комнат общежития, двора университета и веселящихся студентов, играющих в баскетбол, заставляют биение моего сердца немного ускориться.

— Почему ты не в кровати?

Я быстро выхожу из браузера и поворачиваюсь лицом к папе, который стоит, держа в руках стакан воды.

— Не могла уснуть, — говорю я. — Что ты здесь делаешь?

— Синди захотела попить. Что ты искала в интернете?

— Эм, ничего особенного.

Папа садиться на подлокотник дивана.

— Было похоже, что ты изучала вебсайт колледжа.

Я медленно поднимаю плечо, хрустя костяшками пальцев.

— Просто бродила по сайтам.

— Я не знал, что ты интересуешься колледжем. Я думал, ты собираешься работать в качестве тренера.

— Так и есть, — быстро говорю я.

Долгая тишина, папины глаза покидают мои и сосредотачиваются на стакане воды.

— Ты сильно изменилась за те несколько недель, что мы здесь, пирожок… с тех пор, как мы переехали, я едва узнаю тебя. Никогда не думал, что ты захочешь быть жокеем или пойти в колледж.

Я вздыхаю и нажимаю кнопку, чтобы выключить монитор.

— Не пойми меня неправильно, я горжусь тобой, но я ничего не знаю о колледже, — продолжает папа. — Думаю, мы могли бы спросить мистера Гудвина, что он знает, но я не знаю, как бы мы заплатили за…

— Нет, нет, — говорю я. — Не разговаривай с мистером Гудвином. — Я не могу смириться с мыслью, что мы окажемся в бóльших долгах, чем сейчас. Что мне нужно сделать, так это продолжать зарабатывать. Этого не случится, если я поступлю в колледж.

— Папа? — Я спрашиваю. — Ты собираешься жениться на Синди?

Он грустно улыбается и держит стакан в руках.

— Я собираюсь спросить ее, когда у меня будет достаточно денег, чтобы купить ей кольцо.

Воспоминания о мистере Винчестере, щелкающем пальцами, чтобы ему наполнили бокал вина, приходит мне в голову. У него на пальце было кольцо с большим рубином, окруженном бриллиантами. Он даже не сказал «пожалуйста» или «спасибо». Вероятно, его не волнует, что он причиняет кому-то боль, точно так же, как и мистер Кейтс. Ему было все равно, что он продал Муншадоу плохому человеку, который ее избил кнутом и выставил на гонку, хотя она была не в форме. Я кусаю себя за щеку, чтобы не заплакать, так что боль меня не поглотит.

— Тебе лучше лечь спать, пирожок. Утром у тебя тренировка.

Я забираюсь обратно в постель и мысленно пробегаю по своим планам на субботнюю гонку, но, как я начинаю засыпать, пышные изображения с сайта Белмонт заполняют мою голову, наполняя мои мечты цветом.

* * *

В пятницу после того, как я сходила к Звезде на пастбище, я встречаюсь с Гилом в его кабинете в главном доме, чтобы посмотреть фильм про гонки.

Я никогда раньше не был на втором этаже поместья, но я знаю от Синди, что офис мистера Гудвина здесь. Она пылесосит и вытирает пыль здесь каждый день.

Я сглатываю, проходя мимо больших, закрытых, двойных деревянных дверей. Я заглядываю внутрь кабинета менеджера, находя его усердно работающим за своим компьютером. Стеклянная люстра, которая выглядит, будто она из Франции, ослепляет меня своим блеском. Секретарша мистера Гудвина печатает на компьютере и говорит по телефону. Она указывает мне в холл. В поисках Гила я обнаружила, что у Джека тоже есть свой кабинет.

У какого семнадцатилетнего ребенка есть свой офис?

Я заглянула внутрь и увидела его говорящим по телефону о случке и листающим одновременно большую книгу. Его офис очень… чистый. И обставлен со вкусом. У Джека есть телевизор с плоским экраном, звук которого отключен, и включен канал со скачками. Фотографии его семьи и друзей покрывают стены, вместе с известными лошадьми и наездниками, включая фотографию с автографом Рона Туркотта, жокея, который ездил верхом на Секретариате и имел более трех тысяч побед… пока он не получил травму во время гонки. Сейчас он в инвалидном кресле.

Я оставляю Джека за работой и стучу в дверь кабинета Гила. Его офис полная… противоположность офису Джека. Как будто огромный снежный шар взорвался здесь. Бумага повсюду. Банки Ред Булла и Колы заняли все имеющееся поверхности.

Гил вскакивает на ноги, как будто кузнечик.

— Бэрроу! Садись сюда.

Он расчищает мне место на своем диване и плюхается рядом со мной с пультом дистанционного управления в руке.

Гил потирает щеку, глядя на меня.

— Ты готова к завтрашнему дню?

— Думаю, да. — Я сжимаю свои колени.

— Ты великолепна на лошади и великолепна во время тренировок, но езда в гонке — это совершенно новая игра. Ты должна уважать это. Если ты не будешь осторожна, не будешь знать, что делать на трассе, ты можешь умереть.

Мой желудок прыгает мне в горло, когда я думаю о том, что могло произойти на днях. Что если копыто лошади ударило бы меня по голове, а не по голени? Езда на 1200-килограммовом животном на скорости 72 км/час. Опасная ситуация.

— Эти кадры помогут тебе узнать, чего ожидать и знать, как бороться с любыми непредвиденными обстоятельствами, которые могут прийти на ум, — говорит Гил.

Он включает запись, и я провожу следующие два часа, смотря скачки. Элитные скачки, обычные скачки, действительно забавные скачки, действительно ужасные скачки. Я хочу закрыть глаза, когда всадники падают и получают травму, но это покажет мою слабость, поэтому я смотрю прямо вперед, стараясь не спускать глаз с объекта.