Роковой секрет (СИ) - Ройс Мэри. Страница 36

— Хочешь знать мое мнение? — отвлекает меня от изучения обстановки густой баритон.

— По поводу? — Разворачиваюсь к стоящему позади мужчине.

— Будь я на его месте, никогда бы не стал помогать высокомерной пигалице, — с противным безразличием выдает Кудряшка, но я пропускаю шпильку мимо ушей.

— Помогать? И чем же, можно узнать?

— Синьорина Гроссу, ну нельзя быть такой красивой. — Я морщу лоб в ожидании пояснения. — Я скажу тебе правду, только горькую. Если бы не Росси, тебя бы уже выдрали во все дырки.

По телу бегут ледяные мурашки, а желудок скручивает от услышанного. Порываюсь что-нибудь ответить, но лишь беззвучно шевелю губами и даже вдохнуть не могу. Грубые слова и их ужасный смысл действуют как удар под дых, выбивая меня из равновесия.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍— Ты в ногах у него должна валяться, а не вести себя, как тупая овца!

— Достаточно, Уго! — Внезапно прозвучавший зычный окрик заставляет меня вздрогнуть, одновременно обрывая монолог Кудряшки. — Ты свободен, я свяжусь с тобой, когда все обдумаю.

Уго поправляет пиджак и, повернувшись к Росси, протягивает ему руку, но тот стоит неподвижно.

— Я сказал то, что должен был сказать, Раф.

Росси быстро пожимает своему другу руку и прощается сдержанным кивком. Но как только Кудряшка покидает кабинет, я не испытываю должного облегчения, а наоборот начинаю нервничать под прицелом пронзительного взгляда его хозяина. Рафаэль все же отворачивается от меня, закрывает дверь и направляется к столу, удобно располагаясь в своем кресле.

— Подойди, — хрипло произносит он, подманивая меня пальцем. Исполняю его желание и на ватных ногах следую в его сторону, но останавливаюсь, сохраняя небольшую дистанцию. — Ближе, — напускное спокойствие в его голосе запускает по моим венам изрядную порцию страха.

Делаю еще шаг навстречу, и меня тут же дергают вниз. Уже стоя на коленях между его ног, смотрю на Росси снизу вверх. Он перемещает руки на мою шею и, крепко сжав ее ладонями, подтягивает меня ближе. Склоняется прямо к моему лицу и сильнее сдавливает горло.

— Безнаказанность порождает вседозволенность, — хрипит он прямо мне в рот, отчего по телу пробегает мелкая дрожь. — Что мне делать с твоим характером, девочка? — Рафаэль царапает мозолистыми пальцами мои губы, а я готова задохнуться, лишь бы не испытывать нарастающего желания внизу живота. — Я устал от твоих выходок. И уже предупреждал тебя об этом, поэтому такому поведению пора положить конец.

— Убери руки, — растеряно шепчу, глядя на губы, что сейчас мучительно близко ко мне.

— А ты уверена, что хочешь этого?

Наглые глаза опускаются ниже, а вслед за взглядом и рука соскальзывает с шеи и сжимает налившуюся от желания грудь, невесомо очерчивая затвердевший сосок. Я прикусываю губу, стараясь не забыть, как дышать, и судорожно шепчу:

— Нет. Точнее да. — Рафаэль перемещает руку мне на затылок и, схватив за волосы, задирает мою голову. Второй рукой залезает под платье и накрывает ладонью изнывающее лоно. — Господи, я хочу, чтобы ты прекратил трогать меня.

— Ты хочешь, а вот твое тело буквально кричит об обратном. — Шероховатые ладони поддевают мои трусики, и те с треском рвутся. Кожа вспыхивает в тех местах, где секунду назад в нее болезненно впивались ленточки. Сильнее закусываю губу и поджимаю пальцы на ногах, чтобы сдержать стон. — Они мокрые, — Рафаэль демонстративно прокручивает тряпицу на пальце и отбрасывает в сторону, — как и твоя девочка.

Умелыми прикосновениями он проходится по складочкам, размазывая влагу, а я от каждого нового движения вспыхиваю жарким огнем, распадаюсь на невидимые частицы. Голова идет кругом. Уже не в силах сдерживать тихие стоны, полностью отдаюсь его власти.

Из экстаза меня вырывает грубая хватка на затылке. Рафаэль сильнее сжимает в кулаке мои пряди и подносит ко рту пальцы, которые только что заставляли мое тело дрожать в сладких конвульсиях. Обхватываю их губами и жадно слизываю собственные соки. Наблюдающий за мной мужчина резко выдыхает, а затем выдергивает из моего рта пальцы и резко хватает меня ими за подбородок.

— Ты чувствуешь этот вкус, девочка? Это вкус моей власти над тобой, — чувственно хрипит он, склонившись к моему уху. — Ты могла бы каждую ночь получать мои ласки, но выбрала не тот путь, куколка. Теперь ты не получишь ничего. Я раз за разом буду доводить тебя до грани, но лишать сладкого завершения. А если увижу, что твои наглые ручки попытаются закончить начатое мной, тебя ожидает хорошенькая порка. Голод — один из лучших способов воспитания. Поэтому ты будешь такая голодная, что сама встанешь передо мной на колени и начнешь молить о снисхождении и защите. И только тогда я подумаю, заслуживаешь ты их или нет.

Росси грубо отстраняет меня за волосы и заглядывает в глаза. Во мне уже бурлит не возбуждение, а ненависть, которую этот гад в очередной раз разжег во мне.

— Уяснила?

— Да пошел ты! Тебе и недели не выдержать рядом со мной, чтобы самому не сдаться. Сдохнешь от спермотоксикоза! И я не нуждаюсь в защите! — яростно выплевываю ему в лицо, глядя на ядовитую ухмылку.

— Хочешь свободы? — Росси выпускает меня, и я тут же поднимаюсь на дрожащие ноги, отходя подальше от этого дьявола. Он достает из ящика пистолет и медленно кладет его на стол, пристально наблюдая за моей реакцией. — Единственный выход из моего мира перед тобой. И поверь, это лучший вариант, что я могу тебе предложить. В противном случае до тебя доберутся другие кланы, и тогда ты будешь молить, чтобы тебе всадили пулю в лоб, но они этого не сделают. Каждая клетка твоего тела будет пропитана болью. Тебя используют как рычаг давления, а потом о тебе никто даже не вспомнит.

Кажется, каждое слово обрывает по струнке в моей душе, а эхо боли бьет в самое сердце, заставляя его скулить от страха.

— Так что, отказываешься от моей защиты? — надменно осведомляется этот мерзавец. Пренебрежительный тон и взгляд победителя выводят меня из себя, и, поддавшись яростному порыву, я хватаю со стола пистолет и уверенно направляю прямо ему в голову.

— Отказываюсь!

[1] Семья превыше всего (итал.)

Глава 16

РАФАЭЛЬ

— И что будешь делать? — Скрещиваю руки на груди, насмешливым взглядом окидывая направленный на меня пистолет.

— Использую свой выход на свободу.

Сола медленно перебирает тонкими пальцами по рукоятке, а потом кладет на курок и указательный.

Я с неприкрытым любопытством всматриваюсь в ее лицо: в глазах горит страх, но в то же время и решимость всадить в меня пулю. И, что удивительно, там нет никакого сожаления. Упругая грудь девчонки взволнованно вздымается, и я невольно облизываю губы, усмиряя дикое желание прикоснуться к ней, обхватить ладонями, искусать каждый миллиметр сахарной кожи, вобрать в рот затвердевшие соски…

Твою мать! Член в секунду наливается горячей кровью, а разум затуманивает похоть.

— Хватит пялиться на мои сиськи! — довольно сдержанным, но слегка недовольным тоном ворчит Сола.

Облизав пересохшие губы, отбрасываю порочные мысли и поднимаю взгляд к ее лицу. Огромные глазищи буквально пронзают меня осколками зеленого льда.

— Ну и чего ты медлишь? Может, помочь? — Неспешно поднимаюсь с кресла, что заставляет девчонку вздрогнуть и шагнуть назад.

— Не подходи! Я выстрелю! — В голосе плещется отчаянная ненависть, и мне придется утолить ее жажду мести.

— Конечно, выстрелишь, — в пару шагов сокращаю расстояние между нами и, перехватив тонкое запястье, забираю пистолет, — только сначала с предохранителя сними, — абсолютно спокойно произношу я. Ловким движением снимаю защелку и вкладываю оружие обратно ей в руку. — Вот теперь целься. — Вновь отступаю назад, и она делает глубокий вдох. — Ну же, девочка, нажми на курок. Ты ведь этого хотела?