Слово Гермионы (СИ) - Сейтимбетов Самат Айдосович. Страница 67

— Я не пойду в Лес! Мой отец…

— Тогда иди и пакуй чемоданы, — резко обрывает его Хагрид. — Твой отец сказал бы, что таковы порядки в Хогвартсе! Давай, иди!

Но Драко стоит на месте, потупив глаза. Его явно распирает от смеси ярости и страха. Уй-уй, как бы и этот дурнины не наделал!

— Тогда слушайте! — басит Хагрид. — То, чем мы займемся сегодня, — очень опасно, и я не хочу, чтобы кто-то рисковал своей жизнью.

Хоу? Взаимоисключающие параграфы получаются. Но кого сейчас волнует логика? Хагрид подводит нас к опушке, м-да, в темноте-то Лес пострашнее будет. Темные стволы, листья шуршат, кусты качаются. Тут только наступи на сухую веточку, от резкого звука и обосраться можно. Егерь вытягивает руку с фонарем.

— Вон, видите? Вон ту штуку, светящуюся на земле? Это кровь единорога. Кто-то сильно поранил единорога, второй раз за неделю. Я нашел одного мертвым на прошлой неделе. Так что давайте искать, возможно, бедолагу придется добить.

При слове «единорог» сразу делаю стойку. Хвост, рога, копыта, шкура — ингредиенты, сердцевины для палочек и все такое! Интересно, кто сумел завалить однорогую лошадку? Это вам не крыс и тараканов мухобойкой гонять, единорог может так в ответ магией жахнуть, что реактивный гранатомет удавится от зависти. Хагрид успокаивает, мол, никто в лесу не причинит нам вреда, пока он или Клык с нами.

Делаю вид, что верю.

Убивший единорога, вне всяких сомнений, способен завалить нас пятерых, не напрягаясь. Хагрид не маг, а трое первокурсников — это даже не смешно, против опытного-то мага-боевика. Неопытный просто не осилил бы единорожку. Ах да, есть еще Клык. С вот такими клыками, хе-хе. Так, надо идти искать в обе стороны и, следовательно, поделиться на две команды.

Хагрид, злобно поглядывая на Малфоя, ставит его в пару ко мне и Клыку.

Ай молодца егерь, знатно подьебал Драко. Тот косится на собакена и осторожно отодвигается в сторону. Видимо, не забыл, как бегал до самого Хогвартса. И Хагрид, получается, не забыл тот эпизод с вылуплением дракона. Клык зевает, показывая огромную пасть, а Малфой ощутимо бледнеет. Егерь доволен, в отличие от Гарри, совершенно не желающего быть в паре с ненавистным Драко. По такому поводу вношу рацпредложение.

— Хагрид, давай я пойду с Гарри и Клыком, а ты с Драко, — и подмигиваю.

— Я согласен! — немедленно выпаливает Малфой.

— Я тоже! — добавляет Гарри.

— Хорошо, пойдете с Клыком. Он немного трусоват, — подмигивает в ответ Хагрид. — Так, если кто обнаружит единорога — выпускайте вверх зеленые искры. Будут проблемы — красные, и мы найдем вас. Ну, будьте осторожны.

Вот нифига себе оговорочки по Фрейду! Будут проблемы, и мы вас найдем, ха! И этот намек, мол, собакен трусоват… Кто пять минут назад уверял, что в присутствии Клыка бояться в лесу нечего? Хорошо, что Хагрид в меня верит, но здесь не помешали бы «Доблестные Ежики» в полном составе! Построились бы формацией «ёж» да как прочесали бы окрестные кусты!

Выдвигаемся, каждый в свою сторону.

Как всегда, в такие минуты в голову лезет всякая чушь. Например, о том, что в этом семестре было слишком много лошадок. Невидимые лошадки, запряженные в кареты (они же фестралы, как выяснилось), живые шахматные кони, потом кентавры, а теперь еще и единороги. Хоть ипподром открывай. Идем по следам серебристой крови, то тут, то там сверкающей в темноте на земле и ветках колючего кустарника. Кажется, уже говорил, что в следопыты не гожусь? Но тут даже я вижу, что капли падают все гуще и гуще, и серебро крови не такое тусклое. Похоже, мы идем по свежему следу, и поэтому стоит быть втройне настороже. Надо бы послать знак Хагриду, но инструкции выданы четкие: вначале найти, потом искры.

Выскакиваем на прогалину. Оп-па, вот и пациент, еще не окончательно отбросил копыта.

Глава 18

Единорог, жалобно поржакивая, лежит на боку, вытянув ноги. Белая грива разметалась на полметра, а из огромной раны в боку течет серебристая кровь, уже образовавшая приличных размеров лужу. И тишина. Сюр какой-то. Не успеваю жахнуть зеленым фейерверком, как куст на другой стороне прогалины шевелится. Клык, жалобно поскуливая, пятится назад. Та-а-ак, а вот и лошадкофоб пожаловал. Ага, с моим везением только на отработки ходить. То троллятко набежит, то убийца единорогов в гости пожалует.

От куста отделяется тень и мчится к единорогу.

Удар! Единорог окончательно замирает, тень склоняется над раной и начинает пить кровь. Что за некрофилия? Так, тихо и спокойно пятимся спиной, пока этот таинственный товарищ занят вампиризмом. Ну их нахрен такие тени, которые единорогов с одного удара добивают. Громко хрустит та самая пресловутая веточка. Тень отрывается от раны и поднимает голову. Несмотря на всю серьезность ситуации, не в силах удержать смешок. Тень — чистый Назгул-эсесовец из «Властелина колец». Осталось только зашипеть: «Ш-ш-шир! Бэггинс! Фройляйн отвечайт бистро!»

Упс, кажется, не стоило смеяться.

Тень поднимается, раздуваясь, и плывет в нашу сторону. Клык взвизгивает и убегает прочь. Машинально отмечаю, что собакен и вправду трусоват. Основная часть мозга нагружена вопросом: как бороться с тенью, способной завалить единорога? Против призраков магию я еще не изучил, руки не дошли. Гарри хватается за голову и, шатаясь, делает несколько неверных шагов назад. Тень ускоряет движение, Гарри падает на колени. Палочка сама прыгает в руку, но что кастовать? Уже почти решившись на Вспышку, слышу сзади стук копыт. Шаг вправо, и прямо над головой Гарри пролетает кентавр.

Ох ты ж ёжики!

Кентавр бьет тень передним копытом, что-то кричит на своем лошадином, и тень отступает! Однако. Или просто побоялась связываться, понимая, что за мертвого кентавра приедет мстить целый табун сородичей? Кентавр помогает Гарри подняться и внимательно изучает побагровевший, даже в свете Луны отчетливо заметный шрам.

— Ты мальчик Поттер! Лес нынче небезопасен для тебя! — выносит вердикт кентавр.

Смешно. Можно подумать, в остальные дни тут тишь, благодать и курорт для всех Поттеров.

— Меня зовут Фиренц! — продолжает кентавр, потрясая светлой гривой. — Залезай, поедем к Хагриду!

— А как же Гермиона? — полузадушено спрашивает Гарри, продолжая хвататься за голову.

Машу рукой кентавру, типа, привет. Фиренц задумчиво почесывает подбородок.

— Нет, двоих я не унесу, — решает он. — Вы можете позвать Хагрида?

— Как раз собирались, мистер Фиренц, — отвечаю, выстреливая сноп зеленых искр.

— Я останусь здесь и буду вас охранять!

Фиренц бьет передним правым копытом, мол, кентавр сказал — кентавр сделал! Краем глаза поглядываю на мертвого единорога. Поймет ли Фиренц, если я слегка обстригу единорожку? Хм-м-м, может ведь и обидеться за дальнего сородича? Блин, рояль высунулся из кустов, но заклинило крышку. На прогалину выскакивают еще два кентавра, на вид постарше Фиренца. В руках короткие мечи, бока лоснятся от пота, в глазах — ненависть. С трудом подавляю желание выхватить палочку и кастануть хотя бы ту же Импедименту. Тяжело сдерживаться, когда на тебя смотрят с такой ненавистью.

Новоприбывшие кентавры немедленно начинают ржать на Фиренца. Тот ржёт в ответ. Они сходятся грудь в грудь, чуть ли не пихаясь руками. Гарри сидит безучастно, держась за голову. Что ж, выбора нет, будем ловить даже такие мизерные шансы. Бочком-бочком придвигаюсь к единорогу и присаживаюсь возле головы, спиной к кентаврам. Если что — я единорожке последние почести отдавал, ага. Быстро состригаю прядь волос из гривы и прячу в карман. Лошадка с упреком косит мертвым глазом.

Бр-р-р, вот же померещится всякое.

Кентавры уже лягаются передними конечностями. Еще чуть-чуть, и будет драка, но тут с шумом, треском, визгом и писком сквозь кусты проламывается Хагрид. За собой, как на буксире, тащит Драко и Клыка. Те пищат и упираются, егерь злобно ворчит. Увидев кентавров, Драко вскрикивает и убегает… в дерево за спиной.