Их любимая злодейка (СИ) - Жнец Анна. Страница 6

Судя по лёгкой ухмылке на лице Владыки — да, я об этом подумала, и мои мысли прочитали.

Я судорожно сглотнула. Снова попыталась представить что-то гадкое, но в голову упорно лезла расстеленная кровать и два сплетающихся на ней обнажённых тела.

Улыбка Владыки сделалась шире.

Пауки! Думай о пауках!

Я в панике попыталась подумать о пауках, но вместо этого представила Теона без одежды.

Глаза Владыки загорелись. Кхалэ прикрыла лицо рукой.

Господи, да что со мной такое? Я совсем сбрендила?

Вот он — закон о белом слоне в действии!

Чем отчаяннее я запрещала себе фантазировать о Теоне, тем неприличнее картинки крутились в голове.

Интересно, как он целуется?

Нет, это какое-то издевательство!

Пауки! Змеи! Крысы!

Хочу потрогать его волосы.

О, чёрт!

Сдаюсь!

Губы Теона подрагивали: он был на гране того, чтобы рассмеяться. Выражение хищного лица смягчилось.

— Я приехал один, без свиты, — сказал Теон. — Проделал огромный путь, чтобы лично пригласить вас на праздник дурман-огней в Сумеречном лесу Майлока. Ночь, когда коты выбирают себе пару раз и на всю жизнь.

Кончик языка мелькнул и исчез, скользнув по нижней губе Владыки.

Этот взгляд…

Я вдруг почувствовала себя раздетой.

— Вы примете моё приглашение?

Приму? Или…

Что ответить?

Кто знает, как проходит этот праздник дурман-огней? Может, они там ночью раздеваются догола, танцуют вокруг костров, а потом устраивают в лесу оргию.

Я беспомощно взглянула на ведьму: соглашаться? Та едва заметно помотала головой.

Да?

Нет?

Почему нет?

А как же не злить могущественного колдуна? Водить за нос? Вдруг мой отказ посчитают неуважением?

— Э-э-э, может, в следующем году?

— Дурман-огни выходят на охоту раз в пятьдесят лет.

Охоту? Раз в пятьдесят лет?

Кхалэ сделала страшные глаза и ещё настойчивее помотала головой.

Ну, невежливо же отказываться, когда тебя приглашают на столь редкий праздник. Да и всегда можно в последний момент сослаться больной и остаться дома.

Кхалэ стукнула себя по лбу.

— Это приглашение — честь для меня.

Теон сверкнул ослепительной улыбкой. Похоже, мой ответ его осчастливил. Чего нельзя было сказать о ведьме.

«Зря, — прошептала она одними губами. — Ой, зря».

Что если я ошиблась? С другой стороны, что такого страшного могло случиться?

«Увидишь».

— Благодарю, Мхил Дракар, — поклонился Владыка. — Я не смел и надеяться.

— Зовите меня Миалэ, — улыбнулась я.

Лицо Теона вытянулось в изумлении. Практически в шоке. Глаза Кхалэ стали квадратными. Она снова закрыла лицо руками.

Что? Что я сделала не так? Нарушила этикет, позволив называть меня по имени?

«Это не имя», — раздался в голове голос ведьмы. Похоже, она больше не боялась, что Теон услышит её мысли в моём сознании.

«Не имя? А что?»

«Ласковое прозвище. Что-то вроде "дорогая, любимая"».

Глава 8

— Как это вообще понимать? — набросилась я на ведьму, когда довольный Владыка сумеречных котов ушёл — скрылся в пространственно-временном портале. — Если Миалэ — это любимая, то как тогда меня зовут? Я, Дрот и Бездна, даже имени своего не знаю!

— Если быть точной, то обращение «Миалэ» между женщинами следует понимать как «близкая подруга, почти сестра», между женщиной и мужчиной — «любимая».

— И что это меняет? Я только что предложила Теону называть меня любимой! — в отчаянии я схватилась за волосы.

— Да, и кроме этого согласилась поучаствовать в брачной охоте дурман-огней.

— Так что это за праздник?

— Тебе сказали: ночь, когда коты ищут пару раз и на всю жизнь.

— И?

Кхалэ посмотрела на меня как на дуру.

— Не надо было соглашаться, да?

— Сама как думаешь? Но теперь поздно идти на попятную.

— Я могу притвориться больной.

Ведьма поморщилась:

— Драконы не болеют — это всем известно.

Чёрт!

Я рухнула на трон и закрыла лицо руками.

Чёрт! Чёрт! Чёрт!

Теон мне нравился, но не настолько, чтобы связывать себя обязательствами.

— Это был бы неплохой политический брак, — сказала Кхалэ. — И ужасная головная боль. Коты — ревнивые собственники. Жестокие и непредсказуемые. Тебя нынешнюю он задавит. Ты прошлая его бы убила.

Я застонала в ладони, прижатые к лицу.

— И не стоит забывать о Сивере. Вместе они не уживутся.

— Когда, кстати, я его увижу? Сивера.

Ведьма замолчала. Она молчала так долго, что я успела забыть о своём вопросе, но зато через некоторое время у меня созрел другой:

— Так что с моим именем? Это странно и ненормально, что я до сих пор не знаю, как меня зовут. Не находишь?

Кхалэ скривилась и усталым болезненным жестом потёрла виски.

— Безопаснее было бы сохранить имя в тайне.

— Что за бред. Это моё имя. Я хочу его знать!

— Можешь называться своим земным.

— Так не пойдёт. Вдруг кто-то из знакомых меня окликнет, а я не пойму? Или Сивер…

— Сивер не знает, как тебя зовут. Никто не знает.

Я опешила. Муж не знал моего имени? Как такое возможно? Почему? Надо же, какая я скрытная. Настолько, что, пожалуй, могла бы попасть в книгу рекордов Гиннеса как человек, хранящий больше всего секретов.

— У меня сейчас мозг вскипит.

— Ты же с меня не слезешь, верно?

Я решительно кивнула — за неделю Кхалэ успела неплохо меня изучить. Я умела быть ещё той занозой.

Ведьма настороженно прислушалась. Огляделась. Взмахнула рукой — и дверные засовы лязгнули, задвигаясь.

— Идём под полог безмолвия, — она схватила меня за руку и притянула ближе.

Воздух вокруг сгустился в синий непроницаемый купол. На меня обрушилась ватная тишина: внутрь не проникало ни малейшего звука. И наружу, могу поспорить, не просачивалось ни единого.

Ведьма оглядела купол, потрогала, будто искала брешь, и продолжила разговор, только убедившись в её отсутствии.

— Это не просто имя. Не просто. Это величайшая ценность любой колдуньи. Самая важная тайна. К примеру, ведьмы Цетрина никому не называют своих имён. Ни родственникам, ни возлюбленным.

— Очередная бестолковая традиция? Да ещё и неудобная. У каждого народа, конечно, свои заморочки, но...

— Послушай. Все охранные чары, которые на тебе есть, привязаны к имени. Им, этим чарам, тысячи лет. Чем они древнее, тем сильнее. Только благодаря этим чарам твоя душа смогла вернуться в Харон и сохранить магические способности. Понимаешь?

— Нет.

— Тот, кто узнает твоё имя, сможет пробить охранные заклинания, получит над тобой безграничную власть. Теперь ясно?

— Сила Самсона в волосах, а моя — в имени. Никому нельзя его называть.

— Верно.

— Но тебе оно известно.

— Да.

— Я настолько… тебе доверяла?

Ведьма опустила взгляд. Тишина ширилась, росла, пока не выкачала из тесного пространства под куполом весь воздух.

— Кхалэ — это титул, — сказала ведьма очень тихо.  Мне пришлось напрячь драконий слух: человеческий не справлялся. — Что-то вроде главного советника. Так называют второго по значимости человека в империи. На самом деле меня зовут... В'ен. Теперь моя жизнь в твоих руках. Мы обе доверяли друг другу.

Я кивнула, не в силах выдавить из себя ни слова.

— Твоё имя —  Д'аар. Никогда не произноси его вслух или мысленно. Никому не называй. Оно — твоя единственная слабость.

* * *

Проклятый сумеречный кот и грядущий праздник дурман-огней занимали все мысли. Что из себя представляла брачная охота, не знала даже Кхалэ. Это тревожило не передать как.

К счастью, в запасе было несколько дней, чтобы морально подготовиться, собраться с силами. И конечно, я умоляла Бездну скорее вернуть мне магические способности.

Попытавшись сбежать от волнения, я направилась в гарем. Надо было заглянуть к эльфу, посмотреть, как он устроился. Что-то мне подсказывало: адаптация не прошла легко.