Ничего личного (СИ) - Гордиенко Екатерина Сергеевна. Страница 11

— Ну? Ты разгадал ее секрет?

— Да чего уж там. Все разгадано давно и без меня. Люди не очень-то жалуют тех, кто говорит им правду с серьезным лицом. Нацепите клоунский нос и желтый парик, и они вас выслушают, боясь пропустить хоть слово.

Гловер с деланым безразличием поднял брови:

— Она настолько хороша?

Равик в ответ скорбно кивнул:

— Хуже того, друг мой, она слишком хороша для нас. И я первым надену траур, когда она нас покинет.

Если бы Кэти знала, что именно о ней сейчас говорят мужчины в аквариуме главного редактора «Индепендент Сандей», она точно подавилась бы пончиком. Вот лично у нее все в жизни было просто и незатейливо: пиши, что думаешь и будь, что будет. И работал этот способ безотказно: редакционные правки были минимальными, гарпии почему-то обходили ее по стеночке, а половина редакции здоровалась по имени.

Кстати, а как там дела у Хью? Продолжая жевать, Кэти быстро ввела пароль для попуска на сайт «Макдермид Дейли». Ого! Сколько комментариев на заметку всего в пятнадцать строк.

— Кэти, — около ее стола остановился Равик.

Надо отдать ему должное, он не пытался заглянуть в экран ноутбука.

— Да, — она улыбнулась, как всегда, доброжелательно и тепло.

— В три часа в переговорной у босса совещание с участием ведущих авторов. Ты приглашена.

Еще раз ого!

— А по какому поводу?

— Да все по тому же, — вздохнул Густав, — как нам поднять тиражи и спасти свои задницы от увольнения.

Ну, что ж, дело благородное. Тем более, что она только-только приступила к работе и еще как следует не распробовала вкус чернил. И еще более приятно, что ее допустили в общество ведущих журналистов, пусть даже на откидное сиденье в проходе.

— Магда, ну о чем ты беспокоишься? Тебя из дома вынесут, в машину посадят, до ресторана довезут. Здесь швейцар возьмет, перенесет, посадит. Твоя задача, Магдочка, сводится к одному: сидеть, пить шампанское и время от времени подавать сигналы, что ты еще жива и хочешь добавки.

Виктория со вздохом отключила телефон. Нет, собрать этих старых кляч вместе не под силу даже Ною в разгар потопа. Эти лентяйки готовы встречаться только друг у друга на похоронах. Печально вздохнув, приходилось признать, с годами развлечений у нее становилось все меньше.

Взгляд снова вернулся к глянцевой обложке «Индепендент Сандей». Странно, Виктория уже не могла точно припомнить, когда начала читать журналы с последней страницы. Вероятно, давно. Зато помнила, когда к ней вернулось забытое удовольствие от чтения собственного журнала: когда в нем начали публиковать интервью Кэти Эванс.

Виктория довольно улыбнулась: первое впечатление не подвело ее, девочка оказалась действительно умненькой, доброй и наделенной жизнерадостным юмором. Да еще и чертовски трудолюбивой, если судить по количеству напечатанного материала. И забавный же она взяла себе псевдоним, под которым отвечала на письма читателей: Плавали-Знаем.

Что ж, пожалуй, пора рассмотреть ее поближе. Да и вообще имеет смысл проконтролировать ситуацию. Старуха снова взялась за телефон:

— Уэсли, запрягайте роллс-ройс, к трем мне надо быть в редакции.

Затем вернулась в спальню и подняла крышку большой обшитой тисненой кожей шкатулки. Отправляясь «в народ» леди Гловер обычно снимала слишком крупные бриллианты.

Ведущие журналисты оказались не такими уж и страшными, как ожидала Кэти. Люди как люди, для разнообразия среди них попалась парочка откровенно глупых и один довольно противный. Судя по ковбойским сапогам, торчащим из-под синих джинсов, это и был тот самый Лимонадный Джо, о котором как-то сплетничала Эбби.

Первое, что он сделал, усевшись за стол напротив Равика — это водрузил оба сапога на стеклянную столешницу. Равик и бровью не повел, зато вошедшая вместе с Гловером старуха уставилась на них с неподдельным интересом, словно неожиданно для себя обнаружила у наглеца не две ноги, а целых шесть.

— Заканчиваем игры в ковбоев, — поморщился босс, и сапоги Лимонадного Джо словно сами собой переместились под стул, — поговорим о тираже.

Судя по скучающим физиономиям ведущих политических колонок, говорить тут было особенно не о чем: в кризисе пребывала не только британская журналистика, но и вся европейская, а, возможно, и мировая. Ответ был очевиден: социальную апатию читателя новостями политики и экономики не прошибешь, придется зарабатывать на развлечениях.

— То есть ведущими журналистами у нас должны стать авторы колонок о кино, компьютерных играх и моде?

Лимонадный Джо снисходительно усмехнулся:

— Не совсем так, но мы можем дать шанс кордебалету. Вдруг что и получится.

Кэти презрительно засопела: этот самодовольный осел, несомненно, считал себя премьером, хотя без помощи редактора и не был способен сшить между собой и двух абзацев.

— Хорошо, — видимо, босс решил зайти с другой стороны, — чьи публикации получают больше отзывов?

Кончик карандаша в руке секретаря описал в воздухе медленную дугу и указал на Кэти. Лимонадный Джо гаденько ухмыльнулся:

— Маленькая девочка Плавали-Знаем? Подружка-сплетница? А я что говорил?

Ну ладно, сам напросился. Кэти нежно улыбнулась ядовитому гаду, одновременно набирая на своем ноутбуке ключевую фразу для поиска. Гловер засунул руки в карманы брюк и уже повернулся в сторону экономистов из «Бэджет», но тут пришедшая с ним пожилая леди впервые подала голос:

— Неужели это вы? Я ваша большая поклонница, мисс Эванс. Одна из многих, — она многозначительно покосилась на Лимонадного Джо. — И с удовольствием выслушаю ваши предложения.

Не все обращенные к Кэти в этот момент взгляды можно было бы назвать доброжелательными, но вряд ли ее можно было сейчас смутить вежливым скепсисом. До серии своих блистательных интервью со звездами она успела достаточно побегать с микрофоном и за старушками в супермаркетах, и за мамашами в парках и даже за марафонцами на дистанции. Так что жизнь научила ее встречать с улыбкой любую неожиданность.

— Возможно, нам не придется перекраивать размеры колонок, если каждую из них использовать максимально информативно. — Теперь все присутствующие вежливо подняли брови, так что девушка поспешила добавить: — Я поясню. Если вы ознакомитесь с публикациями различных газет хотя бы на первых двух страницах, то, несомненно, заметите, что они освещают одни и те же события… — Кэти слегка повысила голос, потому что Лимонадный Джо с ядовитой улыбкой снова приоткрыл рот, — … с одной и той же точки зрения. Например, попробуйте подсчитать, сколько раз на прошлой неделе слово «Трансатлантично!» упоминалось в «Дейли Експресс», «Дейли Телеграф» и, конечно, в «Таймс». То есть, все без исключения медийные источники не просто обсуждают перспективы Трансатлантического сотрудничества, но и относятся к нему одинаково положительно. У нас сложилась ситуация, когда со всех страниц, со всех экранов людям говорят одно и то же. Какой тогда, спрашивается, смысл в таком количестве телевизионных каналов, журналов и газет?

Ага, как минимум пятеро из присутствующих внезапно выпрямились в креслах и поджали губы.

— Деточка, — снисходительно начал лысеющий господин, — вы собираетесь подвергнуть сомнению компетентность наших политических и экономических обозревателей?

Кэти примирительно пожала плечами:

— Если бы таково было только мое мнение, я бы спала спокойно и не беспокоилась об увольнении. Сейчас я просто предлагаю вам войти в электронные издания и посмотреть комментарии читателей к статьям ваших, — она специально подчеркнула это слово, — обозревателей. Сколько раз там упоминается слово «Вранье!»? И это с учетом того, что само количество комментариев под этими публикациями крайне скудное.

Левое ухо Кэти горело огнем, хотя правое оставалось прохладным. Может быть, это от того, что Гловер сверлит ее таким недовольным взглядом. Тем не менее, ее не перебивали, и девушка решила идти до конца: