Староста моей мечты или Я не буду тебя целовать! (СИ) - Волконская Оксана. Страница 41

- Эм…

Кажется, Хомяков завис. И целых пять драгоценных минут задумчиво сопел в трубку, озадаченный такой постановкой вопроса. А потом все же неуверенно протянул:

- Чисто теоретически – да. На практике не проверял, если честно. А тебе зачем? Прогульщиков отслеживать собрался что ли?

- Иди в задницу, Влад, - честно и от души пожелал ему Хованский. Снова вздохнул, нервно постукивая пальцами по оплетке руля. – У меня нет времени на шутки.  Через полчаса у меня будут координаты для встречи с этим гребанным Декстером. А сейчас я хочу знать, ГДЕ он прячется.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

- Кхм…

В трубке снова замолчали, переваривая полученную информацию. К чести Хомякова, в критических ситуациях мозги у него работали не на страх, на совесть. И быстрее, чем все его любимые компьютерные игрушки вместе взятые. Так что чертыхнувшись, уже через минуту Влад серьезно заметил:

- Ладно, если вопрос ставится так… Кидай номер. А потом локацию. Причем именно полностью сообщением. Я так понимаю, этот придурок вышел на тропу войны?

- Да, - Илья машинально кивнул головой, зло сжав зубы.

- Я надеюсь, тебе хватит мозгов сообщить об этом ментам? Ты ж вроде с дядей к ним собирался, не?

Тут Хованский нервно хохотнул, запустив пальцы в волосы и растрепав их. Млять, а вот об этом он успел как-то даже позабыть. А зря. Если у него будут координаты нычки этого страуса и места, где он хочет устроить заезд, можно будет взять его с поличным, не так ли? Хотя бы просто задержать, да хоть за нелегальные гонки или до выяснения обстоятельств.

Можно ведь?

- Никогда не думал, что это скажу, но я идиот, - хмыкнув, Илья качнул головой, чувствуя, как в груди растет непривычная уверенность в том, что все будет хорошо.

- Даже не сомневался, - хмыкнул Хомяков в ответ на такую самокритичность товарища. – А теперь, товарищ «идиот», кидай мне инфу и звони Валентину Сергеевичу. До связи.

Друг отключился, не став занимать линию. Вот за что Илья его ценил, так это за умение вовремя заткнуться и не задавать лишних вопросов без сильной на то необходимости. А еще за то, что порою парой фраз Хомякову удавалось вправить ему мозги и заставить думать в правильном направлении. Например, как сейчас.

Размяв шею пальцами, Илья скинул другу номер телефона с которого звонил Усов, а затем сделал тоже самое, но уже на номер дражайшего родственника. Кротов не подвел, тут же перезвонил. Выслушал то, что успел придумать Хованский, и со вздохом обозвал его «адреналиновым маньяком». Да с такими интонациями в голосе, что так сразу и не скажешь: то ли это было восхищение, то ли это было осуждение, то ли издевка.

В принципе, все три варианта имели место быть, если речь шла о Валентине Сергеевиче Кротове. И только высказавшись, тот пообещал обсудить все с Волковым. После чего попросил быть осторожнее, потому что присутствовать на похоронах собственного племянника он лично не планирует лет еще пятьдесят как минимум.

В другой раз Илья бы обязательно поддержал эту традиционную семейную шутку. Но в этот раз он предпочел ограничиться сухим прощанием и отключиться, сжимая несчастный телефон в пальцах. Мысленно уговаривая время поторопиться, а Чайку потерпеть еще чуть-чуть. Он обязательно ее спасет. Вот по-другому просто и не может быть!

Не может, и все тут!

А время, как назло, текло, как сироп,, медленно и липко. Копящееся внутри напряжение стягивало тугим узлом внутренности, заставляло нетерпеливо ерзать и проверять смартфон каждую долбанную минуту. И пусть умом Илья понимал, что только накручивает себя, что эти эмоции никак ему не помогут, но…

- Ну же, ну же, ну… - он тихо бормотал себе под нос, мысленно подгоняя время, друга, дядю, этого чертова психа. И все равно пропустил тот момент, когда телефон завибрировал входящим сообщением. А следом, буквально с разницей в пару секунд позвонил Кротов.

- Значит так, - с места в карьер начал Валентин Сергеевич. – Примерный план действий таков. Готов слушать?

- Да, - Илья сглотнул, облизнув вмиг пересохшие губы. И уже куда тверже добавил, выпрямившись и положив пальцы на руль. – Да, готов.

Сердце екнуло, пропуская удар, и снова забилось с удвоенной силой, разгоняя по телу уже привычный азарт, пополам с горячей решимостью. Спустя пару минут, Хованский вырулил со двора на центральную улицу, уже точно зная, что будет делать и как. Полный решимости не только вытащить Аринку из чужих загребущих рук, но и размазать этого долбанного мстителя тонким слоем по треку.

Арина Белоярцева

- Зачем тебе это?

Дернув прикованные наручниками к трубе руки, я устало вздохнула. И снова глянула исподлобья на своего похитителя.

Тот невозмутимо сидел на складном стуле, не отрывая взгляда от болтающееся стрелки метронома, стоящего на полу. Он не проронил ни слова с того момента, как притащил меня в этот чертов ангар, и с завидным самообладанием игнорировал все мои попытки его разговорить.

- Эй, але! Глубоко неуважаемый гонщик, я к тебе обращаюсь вообще-то! – серьезно, у меня на языке уже мозоль образовалась от бесконечной болтовни. А еще хотелось банально замолчать, признавая свое поражение, но блин!

Я же Арина Белоярцева, я ж ни сдаться толком, ни на попе ровно посидеть, не влезая в неприятности, не могу! Ей-богу, выберусь отсюда – схожу к ближайшей бабке-ворожее. Пусть снимает этот венец невезения, задолбал уже карму портить!

Декстер мои вопли и в этот раз тоже того, проигнорировал. Лишь криво ухмыльнулся, продолжая, как завороженный следить за метроном, размеренно отсчитывающим секунду за секундой. И глядя на эту болезненную увлеченность, я невольно позавидовала парню. Сидит, считает удары и горя не знает, а я…

По телу пробежала непроизвольная дрожь страха. А что я? Я один на один с неуравновешенным психопатом, способным на все ради каких-то своих таинственных целей. И, может быть, я бы посмеялась над таким сюжетом для третьесортного боевика, но что-то не смешно мне.

Вот вообще ни разу не смешно. И страшно.

Поежилась, невольно сжавшись в комок. Я замерзла, сорвала голос и безмерно, просто бесконечно устала. А еще, кажется, успела за это время перебрать сто и один вариант развития событий, но так и не определилась, чего хочу больше. Чтобы меня спасли или чтобы мой Хомяк сюда не лез и оставался в безопасности. Дура, да?

- Дура, - мрачно подтвердила я собственные размышления. И вздрогнула, когда Декстер выпрямился, мягко и до дрожи предвкушающе выдав:

- Пять минут. Пять минут и все.

Я невольно сжалась от нехорошего предчувствия. Желудок сжался, к горлу подкатила горечь и я с трудом сглотнула вязкую слюну, в который раз за этот день проклянув свою любовь к кофеину и куда-то подевавшийся инстинкт самосохранения. Ведь чувствовала, что кто-то за мной следил, кожей ощущала этот приклеенный, липкий взгляд. Но не-е-ет, мне же захотелось кофе именно из той кофейни, именно сейчас, и именно в этот день. И что в итоге?

- Дура, - снова повторила, куда тише и печальнее. Попутно подавив предательское желание приложиться лбом о что-нибудь твердое. Отчаянно хотелось заорать «Невиноватая я, он сам пришел!», как в старом добром фильме, вот только спихнуть всю вину на психопата-преследователя не получалось.

В конце концов, не он же заставил меня выскочить из университета и ломануться в сторону кофейни. И не он отключил мне мозг так крепко, что я не заметила следовавшего за мной парня. Пока этот самый парень, знакомый и до дрожи в коленях пугающий, не засунул меня в стоящую у тротуара тачку с заведенным двигателем. А потом все, замечать стало поздно.

Все, что мне оставалось, надеяться, что все закончится хорошо. Хотя с каждой минутой в обществе Декстера я верила в это все меньше и меньше. Он не выглядел тем, кто легко сдастся или отдаст свою добычу.

Он выглядел тем, кто собирался играть до конца и забрать с собой всех, оказавшихся рядом.