Сдайся (СИ) - Чепурнова Тата. Страница 15

Таких порывов за последние десять минут насчитывалось очень много для того, чтобы Ринат забеспокоился и принял меры по принудительному задержанию меня на месте.

Ему важно видеть мои эмоции, ведь чутье никогда его не подводит и сейчас Ринат наслаждается не боем, происходящем в октагоне, а битвой, бушующей во мне. Наказывает за ложь, которую сумел раскусить ещё там - в своём кабинете, упиваясь властью и принуждением. И если Ринат на правах хозяина запивает победу терпким коньяком, я заливаю ненависть к самой себе за слабость и трусость, проявленную по отношению к Лёше.

И даже редкие мыслишки, что от правды ему не поздоровилось бы в разы больше, меня не успокаивают. И надо же было встретиться именно в этом проклятом клубе?

И как только сошлись линии судьбы в одном месте?

Сладость шампанского не унимает металлического привкуса во рту, который появляется и нарастает оттого, что внутренняя сторона щеки на пике беспокойства искусана в кровь. Но каково сейчас Лёшке, мне и при всей развитой фантазии не представить.

"Молот" отрабатывает своё имя на все сто, обрушивает с ударной силой кулаки, и те точными ударами летят в голову Лёши, который из последних сил держит защиту, уворачивается и закрывается. При всей его прыткости и явном профессионализме их силы неравны, и бой нечестен.

От переживаний бросает в холодный пот, который струится по спине вдоль позвонков, лижет липким страхом, таким сильным, что я с остервенением вдавливаю в свою податливую ладонь острые ногти. Намеренно причиняя себе боль, хотя ей не сравниться с той, что сейчас терпит Лёша, держась при этом настоящим бойцом, не собираясь идти на сдачу.

Непривычное количество пузырьков "полусладкого" дразнят нёбо, как и моя тревога дразнит рассудок, подкидывая самые кровавые мысли об исходе боя.

Звучит сигнал, оповещающий о конце первого раунда в тот самый момент, как Лёшка падает на пол. Голова неестественно сильно запрокидывается, еле заметно выворачиваясь в сторону, словно он ищет меня взглядом. То ли с желанием вложить в него испепеляющую силу, то ли в порыве найти прибежище рядом со мной.

На инстинктах, продиктованных заступничеством, дергаюсь в сторону клетки, забыв обо всем на свете. Переполняемая страхами за состояние Лёши, движимая жаждой оказать хоть какую-то помощь, срываюсь с места. Но сильной, почти жестокой хваткой Рината, возвращена в кресло.

– Этот бой всего лишь предупреждение, – рычит у самого уха, с недовольством выплевывая слова. Не отпуская ни физически, ни словесно, продолжая давить запугиванием. – Будешь хорошей девочкой и перестанешь вестись на быдло - все останутся в выигрыше, даже этот…

Лёше помогли встать и теперь он, сидит прислонившись спиной в красном углу. Рядом врачи и секундант, на всё про всё есть минута, не больше и я с искренней верой в сердце начинаю молиться. Чтобы ему хватило времени восстановиться и не пострадать ещё больше, успеть за короткие шестьдесят секунд набраться сил.

– Будешь хорошим мальчиком и я попробую простить тебе твою грубость, – вырываю руку из плотного кольца мужских пальцев, сдерживая порыв при всех съездить ему по лицу. Стереть глумливую усмешку и непомерную спесь, которой слишком много в нём . – Ты ненавидишь балет, я не терплю насилие. Мне противен твой клуб и ты вместе с ним. Я хочу домой.

Вскакиваю на ноги, ощущая как под тяжестью моего скромного веса, они слегка прогибаются, отказываясь идти.

– Останешься до конца боя, – тоном, не терпящим возражений, приказывает Ринат. – После Борис отвезёт тебя домой. Я уже говорил у меня важная встреча.

Оправданий я вовсе не слышу, концентрируя внимание на начатом втором раунде. Лёша держится ближе к сетке, но не давая загнать себя в угол, приноравливается к темпу соперника, изредка нанося удары по ногам.

Снизу вверх, один по икрам, второй по голени. А следом новый и после заметной смены положения, когда соперник отворачивается корпусом, убирая травмированную ногу, Лёша не меняя тактики, чередует удары.

– Да, он хорош, – ревностно соглашается с моими мыслями Ринат, устремляя пытливый взгляд на ринг, встав рядом со мной. – Отличный лоу-кик(1), засранец… вычислил уязвимое место, – цедит сквозь зубы, словно заведомо признаёт своё поражение, ведь сегодня его ставка не выиграет. – Меня не интересует откуда ты его знаешь… проехали. Но если я узнаю…

Рев трибун сбивает Рината с мысли, он, как и я, поражённо всматривается в развитие боя, который вдруг кардинально меняет бойцов местами.

"Молот" подмят Лёшкой, но из такого положения запросто можно выпутаться и если он его не додавит прямо сейчас, всё преимущество потеряется в считаные секунды. Рефери снуёт слишком близко, подмечая приёмы, чтобы в случае нарушения можно было бы остановить бой.

Моё дыхание учащается, как и взмахи кулаков в ярко-красных перчатках, и сразу не понять, то ли это изначальный их цвет, то ли кровь. Я теряюсь от неожиданности, чувствуя подступившую тошноту, горечью расползающуюся на языке.

– Сука.

Отрезвляюще звучит где-то над моим ухом взбешенный голос, но я, закусывая губы, сдерживаю слёзы. Лишь на это сейчас я способна, когда вижу практически заплывший глаз и окровавленное лицо, побитого, но не побежденного Лёши.

Рефери останавливает поединок и в оглушительной тишине объявляется технический нокаут с единогласным присуждением победы Лешему.

– Бой окончен, я свободна.

– На сегодня, да.

С огромными усилиями пробираюсь сквозь толпу людей, ринувшихся посмотреть на нового фаворита сегодняшнего боя.

Мне необходим свежий воздух даже сильней, чем возможность объясниться с Лёшей.

Лоу-кик(1) - известный как удар по ноге (англ. leg kick) — в единоборствах разновидность удара ногой по нижней части тела (в бедро или голень).

Сбежать

Марта

Зажмурившись, перевожу дыхание, в который раз пытаясь забыть страшные картинки боя. Багровые брызги – ярко-красными красками агрессии преследуют меня всюду, я нахожу болезненные тона даже в цвете своего самого любимого платья.

Нет, я больше никогда его не смогу надеть, оно будет брезгливым напоминанием изводить меня. Также, как сейчас, чувство вины мучает упрямо: до тошноты, до вскипающих слёз на глазах, до безумия, с которым невозможно бороться.

Но чем больше я сопротивляюсь всполохам навязчивой памяти, тем ощутимей привкус горечи во рту, такой въедливый, что кажется, его ничем не смыть.

Вырвавшись наконец в пустой коридор, где не слышны ни крики, ни победный вой, перемежающийся со свистом зрителей, лишь пугающая тишина. Давящая сильней, чем предупреждение Рината, а зная его, нужно приготовиться к самому страшному. А главное, суметь подать хоть какой-то маячок для Лёшки. Я перед ним так виновата, что готова на многое, лишь бы уберечь от возможных последствий.

Слышу чьи-то шаги, стараясь определить, кому может принадлежать тяжёлая поступь, будто вбивающая сваи. На Рината не похоже, тот всегда ходит с грациозной лёгкостью, с чувством собственного превосходства в каждом движении.

– Марта Андреевна, – летит в спину грозный окрик личного охранника Рината, быстрее подгоняя меня к выходу, пока преследователь не настиг. – Мне велено доставить вас домой.

– Пошёл ты, – не слишком громко отзываюсь в ответ, не сбавляя шага. Стук собственных каблуков слышен очень приглушённо, в ушах сильней стучит доведённое до тахикардии сердцебиение. – Я не вещь, которую надо транспортировать. Так и передай. Ясно?!

– Марта Андреевна, я в любом случае повезу вас домой. Хотите вы этого или нет.

Ловко ловит запястье, несильно сжимая его грубыми требовательными пальцами, зная, надави чуть жёстче и ему влетит от Рината за дерзкое обращение.

– Борис, – развернувшись, вижу отрешённый взгляд, безэмоциональное лицо, сжатые губы в тонкую линию. Бездушная машина, следующая заданному алгоритму, не способная на проявление хоть каких-то чувств. – Я понимаю, что ваша зарплата зависит напрямую от выполнения поручений, но не превращайтесь в цепного пса.