Поиск дорог (СИ) - Букия Оксана. Страница 56

— Нахалка рыжая! Что же ты будешь делать?

— Любить тебя.

— Обещаешь? — но тут же фыркнул: — Хотя что тебя спрашивать об обещаниях, ты даже данные самой себе не держишь. Столько гадостей с самого утра уже наговорила.

— Тогда не буду обещать. Живи и мучайся в неопределенности.

— Хорошо, — Дима наконец обнял ее, уткнувшись в теплое плечо. — Буду жить.

Утро рабочего дня началось с очередного оперативного совещания. Суханов собрал весь личный состав, выслушал доклады о происшествиях и преступлениях, на которые опера выезжали, поставил задачи на день.

— Сильверов, это твое, — полковник протянул ему листы со свежими сводками, — отправишь своих ребят. На этом все. Всем за дело.

Вернувшись в кабинет, Дима сел за стол и уткнулся в сводки. Самойлов, как обычно, засунул наушник в одно ухо, откинулся на спинку стула и закрыл глаза.

— Досыпаешь? — спросила его Лена, которая очищала кофеварку от отходов. — Бурная ночь?

Тот неопределенно кивнул головой.

— Когда еще заниматься личной жизнью? Это только наш Дмитрий Серебряный может сидеть с таким бодрым видом с самого утра.

— Самойлов, улица Чкалова дом шестнадцать. Поступил звонок от соседей, что там кого-то убивают. И уже как несколько часов не могут дозвониться. Никто не открывает дверь. Вперед.

— А кофе? — тот проследил за действиями Лены.

— Там попьешь, — Дима бросил на него взгляд исподлобья. — Будет тебе стимул быстрее добраться.

Юра, пробурчав что-то себе под нос, взял куртку и вышел из кабинета.

— Не забудь созвониться с участковым, — напутствовало его вслед начальство.

— А мы? — спросила стажер. — Кофе делать или нет?

— Конечно. Десять минут нас не утянут. Сегодня мы с тобой вдвоем.

— Это ты из-за Серебряного? — догадалась Лена.

Уже давно Юра проявил свои недюжинные познания в иностранных языках и заметил, что сильва — это по английскому серебро, а Сильверов — Серебряный. Не то что Диму это очень задевало, но и никаких кличек за собой он тоже не хотел закреплять. Поэтому иногда ненавязчиво приходилось встряхивать чересчур умных и неуемно болтливых коллег.

В квартире все уже были в полном сборе — Южарин, эксперт-криминалист, участковый. Сильверов с Леной на этот раз приехали последними. Дима прошел в комнату, поздоровался за руку с Мишей, кивнул остальным, кто был в помещении, чтобы не отвлекать от работы. Осмотрелся.

Посреди комнаты лежал труп еще молодой женщины, с отрезанными конечностями. Судя по виду ран и количеству крови, жертва расчленялась, когда еще была жива. На полу рядом с ней лежала девочка лет восьми-девяти с колотыми ранами по всему телу. На кровати еще один ребенок чуть младше тоже весь в крови и ранах. На крючке, который свисал с потолка вместо люстры, висел мужчина.

— Что здесь? — спросил Дима.

— Судя по всему этот псих, — криминалист поднял глаза на висевшего, — убил детей на глазах у матери, пока держал ее связанной. На запястьях явные следы от веревок, — Сильверов перевел глаза на обрубки рук. — А потом принялся за нее.

Дима бросил мимолетный взгляд на своего стажера. Лена стояла, прислонившись к стене, широко открытыми глазами наблюдая происходящее. Иногда ее глаза перебегали от изуродованного тела женщины к девочке, потом на кровать, где лежал второй ребенок, снова на женщину. Южарин осуждающе посмотрел на Сильверова. Тот лишь едва заметно пожал плечами.

— Вчера вечером нашли любовницу Тереховского, — тихо произнес Миша.

— Она что-то сказала?

— Некоторое время назад, гражданка Жаравлева написала заявление о пропаже своей дочери и дала ее особые приметы, совпавшие с теми отметинами, которые были у трупа, найденном в озере. Сегодня она опознала и подтвердила, что это ее пропавшая дочь.

— Еще одно самоубийство? — язвительно поинтересовался Дима.

— При вскрытии в ее легких не было обнаружены воды.

— То есть она уже была мертвой, когда попала в воду.

— И произошло это примерно в те же дни, когда Тереховский совершил самоубийство.

— И что теперь? — капитан выжидающе смотрел на следователя.

Южарин задумался.

— Ты слышал о проекте, который наш президент разработала совместно с Министерством внутренних дел? О создании спецподразделений, которые будут заниматься особо важными делами?

— Да. Только зачем ты мне это говоришь?

— Ходят слухи, что в нашем городе уже создали такое подразделение и дело Тереховского передали им.

— С чего бы это?

Южарин пожал плечами.

— Пока все очень неопределенно. Я просто сказал тебе, чтобы ты прекратил забивать этим делом голову. Ты все равно здесь больше ничего не выловишь.

Дима прикусил губу.

— Спасибо, Миш.

Он надел перчатки, собираясь приступать к осмотру места происшествия.

— Пойду, поговорю с соседями, теми, кто позвонил. И других попробую найти, — произнес Южарин.

— Стажера моего возьмешь? — Дима вновь посмотрел на все стоявшую около стены Лену. — Пускай у тебя поучится, как общаться с гражданами.

Глава 25

До начала сезона дождей оставалось не так много времени. Основное они уже заготовили и многое успели сделать. Оставались мелочи. Вход в Мюрджен пока был закрыт. Конечно, Дим мог не идти туда сам, отправив вместо себя кого-нибудь их тех ребят, кто ходил с ним в последний раз, но рисковать и привлекать к себе лишнее внимание не стали.

— В самом конце минора Ждан с ребятами сходят через лес, — сказал ему Конн, когда Дим пришел к нему обсудить предстоящие дела. — Там возьмут то, чего еще не хватает. К тому же у Милоры, наверняка, есть что-нибудь для нас. А может быть и кто-нибудь.

Димостэнис теперь почти каждый вечер участвовал в общих собраниях. Говорил, какие он видит перспективы на будущий ар и что они могут сделать, вносил свежие идеи. Иногда Конн не присутствовал на этих встречах, ссылаясь на здоровье, и тогда ему приходилось разбирать еще и жалобы, рассматривать бытовые неурядицы, решать обычные человеческие проблемы.

Он все больше чувствовал себя как дома. Здесь не было интриг, склок, заговоров, в этой деревне на краю большой земли, в забытом всеми Богами месте, где казалось, и жизни никакой не может быть. Здесь ценили любовь, самоотверженность и веру друг в друга. Он принял всех этих людей наивных, отзывчивых, умеющих видеть чужую беду, живущих в своей реальности, в своем времени и по своим правилам.

В его силах было пусть немного, но изменить их жизнь, помочь, облегчить нелегкое существование изгоев. Его терзало чувство вины, за свою семью, за всех тех, кто окружал его в прошлой жизни, за самого себя. Ведь если бы не случайный поворот в его судьбе, он никогда не узнал эту сторону жизни, и никогда не встретил этих людей и навсегда остался одним из главных гонителей.

Сколько еще таких поселений в империи, сколько людей, пытающихся выжить среди жестоких законов их мира? Он не сможет помочь всем. Это не в его власти и не в его силах. Будь он хоть трижды Серебряным. Ему одному никогда не сдвинуть и даже не остановить эту махину под названием Великая Империя Астрэйелль. Во главе с главным рулевым — Советом Пяти.

Сейчас, отдалившись от суеты дворцовой жизни со всеми ее заботами и проблемами, он смог взглянуть со стороны и найти в себе силы признать эту правду.

Не зря Аурино так отчаянно пытался ослабить их власть и влияние на жизнь империи. Они главные кукловоды, их предшественники и те, кто был до них. Если же молодой император будет чересчур сильно упираться и мешать, как это делал предыдущий правитель, то с ним тоже может произойти несчастный случай. Главное, чтобы остался наследник. Которого можно будет воспитать благодарным могучим наставникам, а самое главное послушным.