Правильно (нет) (СИ) - "Happy demon". Страница 8

— Я всегда говорила, что не следует брать на государственные должности эмпатов, — отмахнулась я, совсем незаинтересованная новой информацией, после чего, предупреждая очередную тираду блондинки, заговорила первой, — кстати, если уж на то пошло, не знаешь, где околачивается мой разлюбезный напарник?

— Минут двадцать назад он наорал на Питера из токсикологии за то, что тот не успел с анализом, а после куда-то умчался, — Валери закатила глаза. — Так что, не расскажешь, почему наш общий друг сегодня на взводе?

— Не имею ни малейшего понятия, — я приподняла руки в защитном жесте, после чего не удержалась и изогнула губы в самой мерзкой и пакостной улыбке, на которую была способна. — Но помяни мои слова, если я встречу этого козла, бросившего меня одну на месте преступления, чирьями на заднице он точно не отделается.

С этим словами я вновь оглушительно чихнула, передернула плечами, а после, наметив своей целью кофемашину в конце офиса, направилась прямо к ней, похлопав по плечу все еще стоящую в коридоре подругу, которая обдумывала мои слова. Недовольно поджав губы, вампирша накрутила на палец локон светлых волос, а после бросила мне в спину:

— На чертовски привлекательной заднице, позволь заметить!

В ответ я лишь отмахнулась, чувствуя непреодолимое желание принять горячий душ и залезть под теплое одеяло. В воспоминаниях то и дело заманчиво вспыхивал интерьер собственной спальни и большой кровати, так и манящей прилечь и отдохнуть, а в ушах, словно издеваясь, звенел громкий голос любимой maman, не раз заявлявшей мне, что пойди я по ее стопам и выйди замуж, не оказалась бы сейчас в подобной ситуации. Смотреть на трупы и лазать по помойкам было просто отвратительно, однако жаловаться было не в моей привычке.

— Выглядишь просто отвратительно, — подметил проходящий мимо полицейский, улыбчивый черноглазый демон, с которым мы однажды пересекались по паре совместных дел.

— Еще раз кто-то мне об этом напомнит, прокляну, — громко пообещала я, стараясь сделать так, чтобы меня при этом услышал абсолютно весь офис. Обвела взглядом притихших коллег, прячущих улыбки за приглушенным покашливанием, после чего с тяжелым вздохом повернулась к кофемашине, желая поскорее пригубить обжигающий пряный напиток.

Думать, что о нашей утренней ссоре с Ником никто не знает, было совершенно глупо, патрульные наверняка сочинили очередную забавную байку, а Харт своим вздорным поведением лишь укрепил полицейских в их собственном мнении, что мы с напарником опять что-то не поделили. Сопротивляться или возмущаться было абсолютно бесполезно, поэтому я предпочитала просто молча опуститься в собственное глубокое кресло, откинувшись на спинку и устало прикрыв глаза.

За этот день я облазила не только разрушенное здание, в котором нашли труп, но и весь близлежащий район, прошлась по всем местным свалкам, мысленно оплакивая дизайнерские шмотки, и была абсолютно уверена, что ненавистный запах отходов и грязи никогда не смоется с кожи. Найти что-то путное мне так и не удалось, я надеялась лишь на магов и ребят из лаборатории, и тот факт, что Ник убрался с поля моего зрения еще с утра, под конец дня начал восприниматься мною, как подарок судьбы — в таком паршивом настроении, да еще и под испепеляющим взглядом напарника, я бы точно наделала глупостей.

Тихо пискнула кофемашина, оповещая меня о том, что кофе готов, насыщенный пряный запах пропитал воздух, заставив задышать полной грудью, и я, задергав носом, с блаженной улыбкой потянулась к маленькому пластиковому стаканчику. Сглотнула подступившую слюну, приоткрыла губы, готовясь сделать первый глоток, однако вместо этого резко вздрогнула, когда в кармане истошно завопил мобильный.

— А чтоб тебя! — в сердцах рявкнула я, едва не вывернув кофе на свою многострадальную блузку. В груди всколыхнулась волна раздражения, с губ сорвался вполне натуральный рык, и я потянулась к своему мобильному, заранее ненавидя человека, который звонил мне в тот момент. Взгляд выхватил знакомое имя на дисплее, я глубоко вздохнула, пытаясь успокоиться, после чего смогла даже заговорить нормальным, вполне доброжелательным тоном. — Сэм, у тебя что-то есть?

— Я закончил со вскрытием, — послышался немного усталый, глубокий голос патологоанатома, и я мысленно застонала, с отчаянием посмотрев на стаканчик с кофе, манящий невероятным запахом. — Твой напарник сказал сразу сообщить ему, но связаться с Ником я пока не смог, поэтому сообщаю тебе.

— Хорошо, я сейчас приду, — шумно выдохнула я, на мгновение прикрыв воспаленные глаза, после чего нажала на отбой, чувствуя непреодолимое желание кого-то убить. Вновь покосилась на маленький пластиковый стаканчик, понимая, что в покое меня не оставят, а затем решительно поднялась на ноги, разочарованно махнув рукой. Кофе испарился без следа, оставив после себя лишь одуряющий запах, а я быстрым размашистым шагом направилась к лифту.

Воистину огромное помещение морга находилось на нижних этажах, здесь всегда было очень холодно, а еще — необыкновенно тихо, и ступив на темный квадратный кафель, я почувствовала, как меня вполне ощутимо передернуло. Неприятный, тяжелый металлический запах вскружил голову, заставив тяжело вздохнуть, а от яркого освещения люминесцентных ламп невероятно слезились глаза. Обхватив себя руками, я на всякий случай осмотрелась, подметив, что рядом не наблюдается никого из сотрудников морга, а после решительно направилась вперед по коридору, невольно радуясь, что мне никто не встретился по пути.

Не то, чтобы у меня были какие-то предубеждения, однако встречаться с банши, грантами и падальщиками, которые работали в морге, оправдывая свою связь со смертью в любом ее проявлении, было себе дороже. Существа эти были слишком уж специфичны, и я совсем не удивлялась, что в Управлении никто не желает лишний раз спускаться в морг без острой надобности.

В небольшом стерильном помещении, посреди которого, накрытый белоснежной тканью, стоял стол с найденным сегодня утром телом, приглушенно играла симфоническая музыка. Тяжелые звуки органа мурашками пробежались по телу, от чего под ложечкой засосало, и я едва не подпрыгнула на месте, когда откуда-то из угла послышался все тот же знакомый, загробный голос:

— Ты быстро, Лиззи.

Из-за большого письменного стола со стоящим на нем компьютером медленно поднялся неестественно высокий мужчина с непропорциональными, слишком длинными конечностями. Обесцвеченные, длинные волосы буквально сливались с белым халатом, наброшенным на долговязое тело, блеклые синие глаза равнодушно скользнули по мне взглядом, а из тощей груди вырвался тяжелый, какой-то обреченный вздох. В этом парне все было слишком несвязным, неестественным, до нелепости несуразным, однако это меня совсем не удивляло. В конце концов, занятие некромантией всегда оставляло на внешности магов свой отпечаток, они были странными, словно не из мира сего, и полностью пропитывались тяжелым духом смерти, который буквально отталкивал всех, кто их окружал.

— Что тут у тебя, Сэм? — устало поинтересовалась я, пытаясь не обращать внимания на специфический внешний вид патологоанатома. В конце концов, мы ведь работали вместе почти два года, а за это время можно было привыкнуть почти ко всему.

Некромант легко пожал плечами, беззвучно двинувшись вперед, а после замер возле стола, осторожно отбросив белую ткань с лица мертвой девушки. Кровь уже смыли, большие миндалевидные глаза были закрыты, и почему-то создавалось впечатление, будто незнакомка просто спит. В сознании возникло абсолютно безумное желание поправить светлые волосы, упавшие на высокий лоб, и чтобы это не сделать, я с силой сжала руки на холодном металле стола, на котором девушка лежала.

— Жертва погибла около полуночи, плюс-минус час. Я насчитал сорок шесть ножевых ранений, из которых двадцать были нанесены уже посмертно, — Сэм поочередно указал на грудь и живот жертвы, немного приподняв ткань и позволяя рассмотреть узкие длинные отметины, испещрившие бледную кожу. — Судя по всему, сначала ей перерезали горло, а после нанесли остальные раны. По предварительному заключению причиной смерти является обильная кровопотеря. Трахея рассечена, а в легких я обнаружил сгустки крови. Кроме этого, — некромант передвинулся ближе к голове девушки, отбросив белую ткань с ее груди, — у нее извлечено сердце.