Обретение неба (СИ) - Непейвода Женя. Страница 4

И Дан не стал противиться этой сверхидее.

Картины сменяли одна другую. Вот адмирал восседает в кабине батарейтора — самого мощного военного корабля. И створки бомболюков уже готовы вот-вот разъяться. И тогда с коротких пилонов сорвутся кувыркающиеся бомбы и помчатся вниз, на разворошенный, чадящий городейник.

И остановить батарейтор могли бы только собственные корабли защитников провинции. Но ведь их уже не будет в воздухе…

На следующее утро Релена проснулась очень рано. Её била дрожь. В комнатке, где она снимала угол, жил еще один персонаж. Колоритный господин-девица. Эту традицию занесли сюда пошлые орки. Орочьи мальчики пополнили веселые дома Рорара. В провинции было слишком много разных культур. Прижилась здесь и такая дикость, как коммерсиальная забава с юными орками, одетыми на подобие девушек. Элек жил с Реленой уже около полугода. Первоначально его, забитого, не по орочьи маленького, привезли на Рорар какие-то королевские негоцианты. Он мог вполне умереть с голоду, но чудом зацепился за жизнь и быстро пристроился к её новому течению.

По ночам Элек ходил в квартал красных фонариков, на пъегал. Он здорово окреп за последнее время, но все равно в нем ярко кипела юношеская упругость и легкость.

Релена познакомилась с ним, когда он искал жилье. У самой бедной продавщицы были постоянные проблемы с товарищами по взятому в кортому жилью. Но Элек был замечательным сожизником. Во-первых, по ночам он работал, а когда приходил домой спать, Релена сама уже собиралась на работу. В редкие выходные они вполне спокойно общались. Орк вел себя очень галантно по отношению к соседке.

Когда сегодня он раскрыл их тонкую входную дверь и увидел заплаканное лицо гномихи, то, несмотря на усталость, опустился с ней рядом, приобнял и начал осторожно поглаживать волосы.

— Что у моего дружочка приключилось?

— Эль, я уезжаю.

— Вот как. Какая досада. Мое сердечко будет скучать по маленькому Релейку.

— Эля, я жду ребенка, мой мужчина сказал, что я должна уехать отсюда.

— Какой добрый господин тебя любит.

— Любит?

— Конечно, в Рораре теперь очень плохо стало, нужно уезжать скорее, тем более ты на сносях.

— Я так сильно буду скучать по тебе, мой милый!

— Не плачь, девчонка. Пройдут снега.

Релена удивленно посмотрела на хорошенького господина-девицу. Орк грустно улыбнулся в ответ.

Потом они выпили лунного чая, гномиха принесла другу булочки со штрайзелем.

Немудреный скарб был уже собран. В десятом часу с улицы раздался крик извоздного самоката. Релена поцеловала орка в лоб и, не оборачиваясь, зашагала прочь.

Когда она уехала, Элек лег на кровать. Не на свою, на кровать бывшей соседки. Ему так хотелось вобрать в себя её тепло. Орк очень любил маленькую подружку. Как ему хотелось верить, что она благополучно спасется из тонущего Рорара. Постепенно сон смежил его веки.

Проснулся Элек под вечер. Первым делом он принял душ и приготовил легкий ужин. Он ел мало, гости, которые желали отдыха с господином-девицей требовали тонкий стан и грациальные черты. В сущности, как мало орочьего было в нем.

Рыская в оставленных вещах, Элек нашел старую чесаволоску с неполным рядьем зубов, несколько долговых расписок от подружек. Где теперь эти долги? Справедливости ради, надо заметить, суммы были маленькие, три-семь отрезов. То, что гномиха не стала требовать у подруг оплаты говорило о добром её сердце.

В самом конце вороха безделицы Элек внезапно наткнулся на сириловое кольцо. Это был слабенький артефакт от головной боли. Но орк знал, это кольцо последняя память об усопшей матери. Нашел он и записочку.

Эти слова наполнили глаза орка слезами. И он нежно поцеловал кольцо.

А дальше покатился обычный вечер. Пьяные, развязные гномы, орки, люди, эльфы. Ночной Рорар продолжал баюкать себя приятными вскриками любовной горячки.

Элеку даже показалось, что сейчас на пъегале было больше гостей, чем обычно. И они кажется были даже пьянее, чем всегда.

Однако, как бы они не были пьяны, требовали они неизменно того единственного, ради чего затевался весь маскарад.

А когда Элек прощался с четвертым гостем, баркалон Релены аккуратно принялся в порту Алаглима.

Шахство Алаглим, столица каганата, встретило гномиху проливным дождем. Посадка здесь была технической, но капитан объявил, что не будет поднимать корабль до утра, погода резко портилась, и ему не хотелось рисковать.

Двум пассажирам было предложено переночевать в званцевых кельях вольного герберга.

Скромный ужин, есть Релене не хотелось, очень мутило после полета. В комнатке она долго не могла уснуть, всё время думала про своего Данилео. Адмирал остался позади. В провинции, которая теперь кишмя кишела злобой и опасностью.

Недалеко от Релены, в каких-то десяти километрах, во дворце великого ферзира шел напряженный торг. Подлинный хозяин каганата, глава государственного дивана, ферзир Макгозович восседал в высоком кресле в переговорной ложе.

Немолодой эльф ни каким видом не показывал гостям свой интерес к обсуждаемой теме. Кроме него в ложе находились эльфийский каган Вил За Пятый и два полномочных амбассадора.

Гости пили очень мощное и сложное вино. Настоящее чудо, сотворить которое могли только монахи ордена. Сшонское красное урожая пятьдесят седьмого года. Ферзир отдавал должное этому приятному ритуалу. И хотя и он, и каган Вил За предпочли бы розовые слаковатые мискитоны эльфийского Берова или на худой конец полусладкие перечные гевюрцулаты Рона, нужно было отметить, сшонское густое, как кровь, вино сейчас было более уместно.

Вицфюрер партии аффирматоров алого ордена Альмаики Рунольф Дизин держал свой бокал красного и не спешил сделать глоток. Аффирматоры давно проводили эту политику. Им грезилось отторгнуть Рорар у конфедерации. Этого ястреба мы знаем хорошо. А что второй званец?

Особенно могучий орк, супермаршал авиации граф Мачман держал игриво свой бокал. В его огромной руке он казался рюмочкой. Орк делал большие глотки, смакуя вино, закатывая глаза. Улыбка играла на его губах. Не уж-то верит, что дело решенное?

— Господа, торг за Рорар мне кажется оскорбительным. Государственный диван ни раз выказывал свою поддержку республиканскому правительству. А мы даже не удосужились пригласить их представителей на эти переговоры.

— Переговоры? Ваше превосходительство, мы не намерены вести переговоры с гномами.

— Но наш союзнический долг требует этого.

— Со всем уважением, но я не вижу каких-либо причин обязывающих вас.

Каган тоже сделал глоток сшонского и обратился к амбассадорам.

— Это долг чести, господа.

Человек и орк вежливо поклонились эльфийскому монарху. Но ничего не ответили. Вил За Пятый всего лишь кукла. Кукла которая открывает рот и подписывает ираде и ферманы. Вицфюрер и супермаршал ждали ответа великого ферзира.

Макгозович не спешил. Он тоже пригубил вино, поставил бокал и величественно поднял руку.

— Мой дражайший монарх абсолютно прав. И тема нашего разговора невероятно щепетильна. Я бы не хотел, чтобы мы оскорбляли свет нежной и искренней дружбы между народами республики Колария и каганатом Ретендора даже намеками на возможное преступное невмешательство.

— Ваше превосходительство, никто здесь не желает оскорбить прекрасного чувства дружбы. Но.

— Я слышу ваше «Но».

— Но ситуация с естественным анклавом Рорар требует другого подхода. Сложно представить более неуместной провинции в составе конфедерации Колария.

— Мне знакомы эти доводы.

— Это не просто доводы, ваше превосходительство. К сожалению, ситуация с провинцией, которая является паразитом в условиях геополитической обстановки…

— …мой дорогой маршал, не надо про геополитику. Когда я слышу это слово, мне кажется все шайтаны подземного царства беснуются. Этим ругательством можно оправдать любое, подчеркиваю, совершенно любое преступление.