Укус (ЛП) - Лаймон Ричард Карл. Страница 79

Донни покачал головой.

— Пегги отвезла меня в город. Заставила пойти к банкомату и снять деньги со счета матери. Мы жили на них.

— Это правда, Пегги? — спросила Кэт.

— Да, — пробормотала она. — Тут он не врет.

— Вот как. В самом деле, — протянула Кэт.

Она знала, что Пегги лжет. Мы оба знали. Пегги не рискнула бы взять на душу еще одну серьезную уголовную статью.

Подняв глаза к лицу Уэт, Донни спросил:

— Вы же посмотрите на мои порезы?

— Думаю, да. Дай мне фонарик.

Он протянул его ей. Она щелкнула кнопкой. Загорелась мутная желтая лампочка.

— Снег долго жег его, — пояснил Донни. — Когда мы с ним тут шли. Батарейки ужасно слабенькие.

— Это нормально, — отмахнулась Кэт, фокусируя пятно тусклого света на его груди. Почти симметричные разрезы — по одному на каждой стороне груди, — выглядели свежими и поблескивали. Однако кровь уже не текла.

— Должно быть, больно, — сказала Кэт.

— Да уж.

— Они больше не кровоточат, но до сих пор болят?

— Да, есть немного.

— И ты хочешь, чтоб я поцеловала их и боль прошла?

— Ну… только если вы сами этого хотите…

— Ты видел, как я поцеловала порез на руке Сэмми, не так ли?

— Видел.

— И ты решил, что было бы неплохо, если бы я сделала то же самое с этими ранами у тебя на груди?

— Было бы здорово. — В голосе Донни сквозила безумная надежда.

— Да, может быть, было бы здорово. А может — и нет.

— В каком смысле?

— Хочешь знать маленькую тайну моего рта?

— Эм. Ну. Да. — Донни выглядел сбитым с толку.

— Мой рот — детектор лжи.

— Эм?..

— Да-да-да, ты не ослышался. Он целует честных и кусает лжецов.

Донни чуть нервно хохотнул.

— Ну да… конечно. Заморочить меня решили…

— Постой-постой, ты обвиняешь во лжи меня?

— Нет-нет, — быстро сказал Донни.

Я вдруг улыбнулся. Паренек, конечно, не мог этого видеть.

— Не имеет значения, — сказала Кэт. — Тебе не обязательно мне верить. Все еще хочешь, чтобы я осыпала твои раны исцеляющими поцелуями?

Он снова заколебался. Затем — произнес:

— Конечно.

— Не хочешь внести какие-нибудь изменения в свой рассказ?

— С чего бы вдруг? Я сказал правду.

— Что ж, ладно.

Положив руку с фонариком ему на спину, она щелкнула кнопкой — и свет погас. В сером сумраке я увидел, как ее голова склонилась к груди мальчишки. До моих ушей донесся тихий причмокивающий звук.

И тут Донни завизжал.

— Так-то лучше, — пробормотала Кэт.

54

Донни попытался стряхнуть с себя Кэт, но она удержалась и снова нацелилась ртом на его грудь.

— Нет! Хватит! Пожалуйста! Больно!

Она не вняла его мольбам.

Донни всхлипнул, извернулся угрем и его прорвало:

— Я лгал! Лгал! Хватит! Хватит кусать меня, пожалуйста!

Рот Кэт был занят, поэтому спросил я:

— Лгал насчет чего?

— Насчет всего! Скажите ей, пусть прекратит! Прошу!!

И Кэт прекратила.

Он отполз, прижимая руку к груди.

— Ты укусила меня! — выдохнул он.

— Прости, — сказала Кэт. — Разве я хозяйка своему рту? Я ведь предупреждала.

— И при чем тут какой-то детектор лжи?!

— Очень даже при чем.

— Больная ведьма, — пробормотал он.

— Повежливей, — предупредил я.

— Все нормально, Сэм, — мягко сказала Кэт. — Он, наверное, прав. — Повернувшись, она вручила фонарик мне. Я увидел ее лицо. Ее губы, щеки и даже кончик носа были в крови Донни. — Проверь Пегги, — сказала она мне и, снова обратившись к Донни, заговорила повелительно:

— Говори, в чем ты соврал.

— Я что, обязан? — взвизгнул он.

— Обязан. По ряду причин. Сэмми и я рисковали своими жизнями ради твоей. Твоей — и Пегги. Так что за вами долг, это раз. Два — я кусала тебя легонько, вполсилы. Говори правду, или я цапну тебя от души.

— Ладно, — тихо сказал Донни.

— Лучше молчи, — предупредила Пегги.

— Сэмми, не будешь ли ты так добр пояснить ей, что к чему?

— С удовольствием. — Я сел ей на спину, совсем как Донни несколько минут назад.

— В следующий раз, если хоть слово слетит с ваших уст, девушка, — сказал я, — мне придется ударить вас фонариком по макушке.

— Да пошел ты, — ответила она.

Фонарик опустился ей на голову. Силы удара явно не хватало на то, чтобы причинить мало-мальски серьезный вред — но хватило, чтобы убить лампочку. Пегги вздрогнула подо мной и тихо пискнула.

— Так-то лучше, — заметил я.

Она смолчала.

— Ладно, Донни, — сказала Кэт. — Готов поведать нам правду?

— Да.

— Пегги — твоя сестра?

— Нет. Я не врал. Она хозяйка фургона.

— Она похитила тебя?

Он не ответил.

— Говори, — приказала Кэт. — Правду, только правду, и ничего кроме правды. Не то… — Она тихо, но отчетливо щелкнула зубами, и Донни вздрогнул.

— Нет! Не совсем… не похитила… я сам.

— Ты присоединился к ней добровольно? Зачем?

— Захотелось.

— Почему?

— Не знаю.

— Знаешь ты все.

— Ну, мы с ней проказничали по-всякому. Бывало, обжимались… без одежды, ну, вы понимаете. У меня никогда не было подруг! Да и вообще, почему бы и нет? Я ненавидел мать, школу, всех и вся. Весь мир — одним дерьмом мазан. А Пегги была классная. Она была добра ко мне. Потому я с ней и уехал. И решил никогда не возвращаться назад.

— Вы жили все это время в фургоне?

— Ну да. Порой — в кемпингах. А иногда мы останавливались в мотелях, когда у нас было много денег.

— Где вы брали эти деньги? — спросила Кэт.

— Из банкоматов. Как я и сказал.

Кэт стряхнула рубашку с плеч. Та скользнула по ее спине на землю. Встав перед Донни в одних только некогда-джинсах и белых носках, она уперла руки в бока.

— Хочешь сказать мне правду? — спросила она.

— О чем? — Его голос дрожал.

— О том, где вы брали деньги.

— Ты… ты дашь мне себя… потрогать?

— Этого ты хочешь?

— Конечно. Да. В смысле… кто бы отказался?

— Тогда говори правду.

— Мы… мы не грабили банкоматы. Я солгал. Мы…

— Донни! — выпалила Пегги.

Я ударил ее по голове фонариком — ударил сильно. Ее тело дернулось.

— Ай! — вскрикнула она.

— Мы не банкоматы грабили. Мы людей грабили. — Он помолчал. Потом взмолился тихим дрожащим голосом:

— Могу я тебя потрогать?

— Только попробуй, и я отрежу тебе обе руки.

— Но…

Она запустила руку в передний карман некогда-джинсов и вытянула кухонный нож.

— Я сняла рубашку не для того, чтобы покрасоваться перед тобой, Донни. Я сделала это, чтобы ее не запачкало кровью, пока я буду над тобой работать…

— Что?!

— …пока я буду разделывать тебя.

— Ой, не надо!

— Расскажи мне про то, как вы грабили людей.

— Ну, что рассказывать… брали да грабили.

— Как?

— Заманивали кого-нибудь в фургон. Один из нас служил наживкой. Мы притворялись, что хотели бы… ну… заняться сексом с ним или с ней. В основном — с мужиками, но иногда попадались и женщины. Мужики мне больше по душе, чем бабы. В общем, заходили мы в фургон, ложились, а потом Пегги подкрадывалась и била их по башке.

— Чем? — спросила Кэт.

— Обычно — камнем побольше да потяжелее. Ну, она била их… или я бил, если она была наживкой… в общем, от кого-то из нас они огребали. Потом мы обирали их, отвозили в пустыню и бросали у обочины.

— Живыми?

— Я не знаю. Может быть, кто-то из них умирал. Только какая разница? Они ж все извращенцы все равно были. Получали по заслугам.

— А мы-то думали, — пробормотал я, — что Снегович был плох.

— Расскажите нам о Снеге, — сказала Кэт. — Как он на вас вышел? Вы заманили его?

— Нет. Нет, ты что! Мы никогда не стали бы подкатывать к такому парню. Слишком здоровый и суровый. Он просто застал нас врасплох. Мы собирались пойти позавтракать, и тут он вломился в фургон и приказал нам ехать следом за вами. Мы ничего не могли с ним поделать. Пегги вела, я сидел на пассажирском сиденье. Он сидел за нами, так что у нас не было никакого шанса подкрасться к нему и вырубить. Мы хотели бы выбить из него дурь, но как?.. Пришлось пытаться понравиться ему.