Волчье (СИ) - "Happy demon". Страница 88

Два яростно оскалившихся зверя стояли друг напротив друга на большой круглой площадке, и тихие голоса и взгляды окружающих нас оборотней отошли куда-то в сторону, словно отрезанные плотной стеной, а мир вокруг замер. Время застыло, реальность смазалась и поплыла, и единственное, что я видела перед собой, это исполненные ярости и ненависти глаза Сверра. Широко расставив лапы и вздыбив шерсть на загривке, черный волк зарычал пуще прежнего, будто пытаясь напугать меня одним своим видом, но добился прямо противоположного эффекта.

Полностью повторив положение противника, я заскрежетала выпущенными когтями по мостовой, прижала уши к голове, а после, решив, что откладывать больше не имеет смысла, первой рванула к альфе.

Ветер засвистел в ушах, оглушающее рычание подстегнуло инстинкты, а щелканье мощных челюстей болью ударило по чувствительному слуху. Рассекла воздух тяжелая лапа, с силой опустившись на мою морду, я громко взвизгнула, отшатнувшись от удара, и попыталась ухватить зубами чужое ухо, промелькнувшее совсем близко. Сделать этого так и не удалось, когти запутались в черной шкуре противника, и я, оттолкнувшись лапами от холодной брусчатки, с новыми силами бросилась в бой.

Это даже поединком назвать было нельзя, потому что равноценным противостоянием здесь и не пахло — Сверр был сильнее и выносливей, он был мужчиной, воином, а я, забывшись и недооценив противника, слишком поздно поняла, как ошибалась. Я привыкла к тому, что превосходила других по скорости и силе, я привыкла, что была лучше, что была зверем, что имела преимущество перед другими… И совсем не ожидала того, что найдется тот, кто действительно будет со мной на равных, в одинаковых условиях.

Альфа показал мне, как же глупа и самонадеянна я была.

Болезненные укусы покрывали тело, острые когти раздирали кожу, а вокруг нас в каком-то безумном, причудливом танце кружились черные и серебряные клоки вырванной шерсти. Пыльная мостовая очень скоро обагрилась темными брызгами, а боль от первых ранений заставляла только громче рычать и яростней сражаться за свою жизнь. На темной шкуре Сверра крови видно не было, а вот моя шерсть очень скоро потеряла весь свой презентабельный вид. С разорванного укусом бедра хлестала кровь, на морде проступали длинные царапины, но и я, к своей чести, не лыком была шита — правое ухо альфе я таки разодрала, на ребрах алела порванная острыми когтями проплешина, но никто из нас и не думал отступать.

Наоборот, металлический запах крови вскружил голову, подстегнув огненную ярость.

Словно два спущенных с цепи зверя, мы метались по всей площади, поднимая в воздух пыль и капли крови, и никто из окружающих нас оборотней даже не думал вмешаться во весь этот хаос. Постепенно к площади подтягивались те жители крепости, которые не подоспели к началу, отовсюду слышались тяжелые, судорожные вздохи и едва слышные шепотки, но громче тихого шелеста голос никто не смел поднимать — все словно боялись привлекать к себе лишнее внимание. Королевские гончие по-прежнему создавали собой подобие полукруга, восседая на горячащихся, волнующихся жеребцах, и были больше похожи на каменные статуи, чем на живых людей.

Несколько раз в пылу драки я заметила уже не бледное — посеревшее лицо Ингварра, и мне почему-то казалось, будто он едва сдерживается, чтобы не броситься мне на помощь. Жидкий янтарь то и дело сменял прозрачную бирюзу, все тело было напряжено, а знакомые черты лица сменяла болезненная гримаса каждый раз, когда удары Сверра находили свою цель.

Очередной болезненный укус прошил переднюю лапу, заставив меня истошно заскулить, мир на мгновение поплыл перед глазами, и я даже не поняла, в какой момент вдруг земля ушла из-под ног. Грязная мостовая и бездонное синее небо поменялись местами, ребра болезненно приложились о холодный камень, и я захрипела, почувствовав, как тяжелая лапа уперлась мне в горло. Оскаленная пасть оказалась прямо напротив моей, испуганный взгляд пересекся с исполненным превосходства взглядом черного зверя, и я буквально замерла, завороженная увиденным.

Показалось, что будь у Сверра возможность, и он бы сейчас просто рассмеялся мне в лицо, насмехаясь над глупой-глупой девочкой, решившей, что может бросить вызов королю. Он не торопился наносить последний удар, он наслаждался мгновением, смакуя вкус своей победы, а я, чувствуя, как тяжелая лапа все сильнее давит на горло, перекрывая доступ воздуха к легким, невольно подумала о том, как же самонадеянно все было. На что я надеялась, чего ждала, придя сюда и бросая этот глупый вызов?!

Сразу нужно было понять, что все это бесполезно, нужно было придумать какой-то другой план, но…

Но дело все было в том, что другого плана у меня не было. Если не удалось уговорить альфу поддержать Гондор и Рохан армией, нужно было сделать так, чтобы у самой была возможность распорядиться этой армией, нужно было самой взять на себя роль альфы. Только вот это было нечто из области сладких мечтаний, ведь я прекрасно знала, что сделать это мне не удастся. И ладно бы еще просто проиграла, с ущемленной гордостью справиться мне как-то бы удалось.

Но поединок этот заканчивался либо победой, либо смертью, и это я тоже прекрасно знала.

Горячее дыхание скользнуло по холодному носу, заставив отвлечься от грустных мыслей, взгляд вновь пересекся со взглядом черного зверя, склонившегося ниже и распахнувшего пасть для последнего удара, и я, не сдержавшись, изо всех сил зажмурилась, предпочитая видеть знакомые, озаренные улыбкой лица друзей вместо морды врага. В сознании вихрем пронеслись воспоминания безумного, но удивительного похода, в который я сознательно сорвалась вслед за людьми, которых совсем не знала, призрачное прикосновение шершавых теплых пальцев к щеке пробудило внутри волну горячей, сладкой дрожи, и я судорожно выдохнула, когда откуда-то словно издалека послышался безумный крик:

— Илва!

Сознание прояснилось яркой вспышкой, пощечиной ударившей по лицу, кровь взбурлила в венах, и я резко распахнула веки, увидев холодные глаза с плещущимся в них золотом совсем рядом с моими. На мгновение мне показалось, будто Сверр усмехается, зная, что победил, в груди громко взвыла волчица, подстегнувшая упрямство, и я, яростно зарычав, изо всех сил рванулась вперед.

Острые когти разодрали черную морду неготового к нападению волка, тяжелая лапа исчезла с горла, позволив сделать вздох, и я, извернувшись на каменной брусчатке, бросилась на противника, врезавшись в него всем своим телом. Альфа взвыл от боли и злости, не удержав равновесия, болезненный удар пришелся мне по ребрам, кажется, разорвав мех и кожу, и от боли перед глазами потемнело, но времени поддаваться слабости у меня попросту не было. Яростный укус прорвал мягкие ткани и сухожилия на правой передней лапе, по рту поселился металлический привкус крови, от которого меня замутило, а обезумевший Сверр впервые за все время позволил себе заскулить, не сумев сразу подняться с залитой кровью мостовой.

Сильный удар обагренной лапы отбросил голову черного волка в сторону, яростно щелкнули аршинные клыки, и я, не позволяя своему противнику опомниться, изо всех сил вцепилась в подставленное беззащитное горло.

Острые зубы легко, словно нож в масло, вошли в кожу, разрезая мягкие ткани и мышцы, тихо хрустнул хрящик где-то в разорванной гортани, и громкий вой оборвался странным, булькающим звуком, от которого стало не по себе. Густая темная кровь, хлынувшая в рот, прокатилась по пищеводу и камнем рухнула куда-то на дно желудка, поверженный черный хищник забился в судорожной агонии, но я только крепче сжала челюсти, боясь отпустить. Несколько ударов болью поразили грудь и голову, острые когти выдрали клок серебристой шерсти со спины, но клыки по-прежнему не отпускали истерзанную шею, а нос задергался, когда металлический запах крови стал просто невыносимым.

Я не знала, сколько прошло времени, не знала что происходит вокруг, и забыла обо всем, видя перед глазами лишь пульсирующие ало-золотые вспышки, от которых кружилась голова. Горячая кровь лежащего на мостовой оборотня продолжала выплескиваться толчками, заливая шерсть на груди, удары и судорожная дрожь становились все слабее, а в ушах все еще эхом звенел затихающий вой. Мне не было жаль альфу, я ненавидела его за то, что он сделал со мной, и много раз за этот короткий промежуток времени мечтала о том, как убью его собственными руками, но мечты были совсем не схожи с реальностью.