Любить всем сердцем (ЛП) - Солсбери Дж. Б.. Страница 13

Проповедь была о... эм... ладно, я действительно не обращала внимания, но помню, что пастор говорил что-то о том, чтобы пройти через испытания и что Бог с нами или что-то в этом роде. Подайте на меня в суд! Я не могла оторвать взгляд от Уайта, от того, как он шептал что-то на ухо Сюзетте или держал ее за руку.

Позже Эшли удалось затащить меня в наше любимое место поесть мороженого, прежде чем я разрыдалась. Той ночью у меня начались месячные, так что уверена, моя эмоциональность связана с этим.

Мои глаза все еще немного опухшие, когда я еду на автобусе к дому Эллиот. После моего уик-энда, заполненного Уайтом и Сюзеттой, я с нетерпением жду встречи с медбратом Питом, чтобы от души посмеяться или, по крайней мере, для повышения эго, которое дает мне его флирт.

Выхожу из автобуса, и вместо того, чтобы проверить социальные сети Уайта, я включаю воспроизведение музыки и вставляю наушники. Играет Linkin Park и с тем настроением, в котором я нахожусь, включаю его на полную громкость и рычу текст всю дорогу до дома пастора.

— Доброе утро, — говорю я, входя в дом.

— Бетани! — Эллиот бежит по коридору и обнимает меня за талию.

— Ого! Кто-то проснулся бодрым сегодня утром.

Она отстраняется и смотрит на меня сквозь спутанные темные кудри.

— У меня есть дядя!

Смотрю в коридор, в сторону спальни, потом снова на Эллиот.

— Здорово.

Неужели она только сейчас узнала, что связана с Богом рока? Она бежит обратно по коридору в свою спальню. Я бросаю сумочку на диван, рядом с аккуратно сложенными подушками и одеялами.

— Эй. — Пастор Лэнгли выходит из прихожей одетый и готовый к новому дню с кружкой кофе в руке.

— Доброе утро.

Он споласкивает чашку, ставит ее в посудомоечную машину и поворачивается ко мне.

— Мой брат уже встает и ходит по дому, так что ты можешь увидеть его сегодня. Он еще спит, но у него сегодня назначена встреча. Человек по имени ... — Бен достает из нагрудного кармана визитную карточку. — Доктор Гарри Ульрих. — Засовывает карточку обратно в карман. — Он будет здесь сегодня утром, не могла бы ты его впустить?

— Конечно.

Бен не весело улыбается.

— Просто проводи доктора в мою комнату, и он позаботится обо всем остальном.

Я в замешательстве смотрю на пастора.

— А Пит?

— Вчера был его последний день.

— Что?

— Да. — Бен хмурится.

— Но ведь это хорошо, правда? Это значит, что твоему брату лучше?

Пастор кивает и берет ключи со стола.

— Да, лучше.

Он проходит мимо меня, сжимая мое плечо, и исчезает за дверью.

Вместо того, чтобы сидеть и пялиться на входную дверь и дверь спальни, занимаюсь своими обычными делами. Упаковываю обед Эллиот, а потом задаюсь вопросом, завтракала ли она вообще. Заглядываю в ее комнату и вижу, что она счастливо поглощена игрой с Барби.

— Ты завтракала?

— Нет. Я хочу яйца.

— А волшебное слово?

Эллиот отрывается от своих игрушек.

— Пожалуйста.

Возвращаюсь на кухню, стараясь не поднимать взгляд от пола, чтобы не пялиться на дверь Джесси Ли, и взбиваю яичницу-болтунью, гордясь тем, что сегодня избежала такого искушения.

Бросаю масло на горячую сковороду, когда в коридоре хлопает дверь.

— Как раз вовремя. — Взбиваю яйца и поворачиваюсь на звук. — Твои яйца будут готовы через... — Я встречаюсь взглядом не с трехфутовым ребенком, а с шестифутовым мужчиной, который смотрит прямо на меня. Я сглатываю. — …секунду.

Его взгляд становится жестче.

Я стараюсь не быть очевидной, разглядывая его. Просто хочу убедиться, что он не голый, как в прошлый раз. Нет. Не голый. На нем серая футболка и поношенные джинсы, обтрепанные вокруг босых ног. Убедившись, что парень полностью одет, мой взгляд возвращается, чтобы встретиться с его. Его глаза похожи на глаза Бена, но больше карие, чем зеленые. Волосы мокрые, как будто он только что из душа.

Я прочищаю горло.

— Ты, э-э... — голос дрожит, поэтому снова прочищаю горло и вытираю руки о рубашку, прежде чем подойти к нему и протянуть правую руку. — Ты, должно быть, Джесси.

Мужчина хмурит темные брови и разглядывает меня так же, как я его, но думаю, что он не пытается убедить себя, что я одета. У меня складывается впечатление, что он скорее пытается представить, как бы я выглядела без одежды. И судя по его скривившимся губам, сказала бы, что он не слишком впечатлен.

Мое поло «Пироги и блины» и черные брюки из полиэстера, как правило, не впечатляют мужчин.

Почувствовав запах горящего масла, опускаю руку и поворачиваюсь к плите. Очевидно, Мистер Популярность не считает нужным быть вежливым с простыми смертными, поэтому я делаю вид, что его здесь нет. Что действительно трудно сделать, когда он входит в маленькую кухню, вторгаясь в мое пространство. Я выливаю яйца в сковороду и смотрю, как они пузырятся, игнорируя его присутствие, предполагая, что он наливает себе чашку кофе. Я благодарна, когда чувствую, как он отходит и слышу, как открывается и закрывается раздвижная стеклянная дверь на задний двор.

Выдыхаю с облегчением и выкладываю яйца Эллиот на пластиковую тарелку с Эльзой, посыпаю сыром и наполняю чашку с Эльзой молоком.

— Эллиот! Завтрак готов!

В коридоре раздается топот крошечных ножек, и она останавливается у стола, прежде чем забраться в свое детское кресло.

Я сажусь рядом с ней и немного режу яйца, чтобы они быстрее остыли.

— Дай им минутку остыть, чтобы не обжечь рот.

Ее взгляд устремлен вперед, поэтому я следую за ним и вижу, что она смотрит на своего дядю, прислонившегося к деревянной опоре под навесом патио. Мужчина не смотрит на нас, поэтому я позволяю себе рассмотреть его красочные татуировки, которые покрывают даже тыльную сторону его рук, прежде чем исчезнуть под футболкой. Волосы у него короткие на затылке, более длинные и растрепанные на макушке, и это очень странный цвет. Не коричневый и не рыжий, а что-то среднее... Ух! Опускаю подбородок, когда он резко оборачивается.

— Ешь, — говорю я Эллиот, которая, похоже, ничуть не смущена тем, что её застукали за разглядыванием.

Раздвижная стеклянная дверь открывается, затем закрывается, и я задерживаю дыхание, когда Джесси выдвигает стул напротив меня и садится на него с громким выдохом.

— Дядя Джесайя, хочешь яичницу? — Эллиот откусывает кусочек и протягивает ему.

Я ухмыляюсь ее дерзости, одновременно задаваясь вопросом о его имени. Джесайя — это его настоящее имя или прозвище?

— Нет. Я ем только органическую пищу.

Я замираю от его тона — такого ожидала бы при общении между взрослыми, но не от взрослого мужчины к ребенку.

Лицо Эллиот вытягивается, и она хмуро смотрит на свои яйца, как будто у них выросли ноги.

— А что такое органическая?

— Ничего, просто ешь. — Я бросаю быстрый взгляд на Джесси и вижу, что его взгляд устремлен в мою сторону. Изо всех сил стараюсь не обращать на него внимания, но он делает это почти невозможным. — Пей свое молоко.

Надеюсь, что очарование Джесси моим профилем скоро закончится, потому что мои щеки, кажется, вот-вот вспыхнут пламенем. Он потягивает кофе, не сводя с меня глаз, а Эллиот доедает яйца, оставляет молоко и просит разрешения удалиться в свою комнату. Отчаявшись найти причину, чтобы уйти от стола, я отпускаю ее, хватаю посуду и вскакиваю так быстро, как только могу… и спотыкаюсь о ножку стула. Мое лицо вспыхивает раскаленным румянцем.

Бегу к раковине и споласкиваю посуду, надеясь, что, когда вернусь, он уже уйдет. Но не тут-то было. Джесси все еще сидит, ссутулившись, за столом, широко расставив под ним ноги, его карие глаза пристально смотрят на меня.

Я открываю рот, чтобы спросить почему уставился на меня, но он меня опережает.

— Как тебя зовут? — Никакой улыбки. Выражение его лица такое же отстраненное, как у человека, который спросил который час.

— Бетани.

Джесси наклоняет голову, словно сомневаясь в моем ответе, затем наклоняется вперед, положив руки на стол. Он кивает на стул напротив него, и мое тело автоматически подпрыгивает от его молчаливой команды, мой мозг включается только после того, как я сажусь напротив него. Его глаза впиваются в мои, и через несколько секунд вынуждена отвести взгляд.