Не повторяй ошибок - Хупер Кей. Страница 18

— Похоже, так и было, — согласился Харт. — Если хотите знать мое мнение, то… интуиция мне подсказывает, что нам достался на редкость противоречивый субъект. Он чувствует, что должен сделать это, и отметает все доводы против и преодолевает все препятствия на пути к цели, а в то же время сожалеет, что возложил на себя такую обязанность. Испытывает ли он угрызения совести в нормальном, общепринятом смысле такого понятия, об этом можно только догадываться. Я предполагаю, что он чертовски расстроен тем, что ему приходится убивать этих юнцов, — и не потому, что ему жаль, что они умирают, а только из-за того, что он вынужден вносить беспорядок в свою налаженную жизнь и пачкать руки ради исполнения долга, а именно убийства подростков.

Алекс с удивлением уставился на него:

— И это все вы выудили из горстки фактов, которые мы наскребли?

Харт улыбнулся:

— Это лишь мысленные наброски, невнятные, как пробы пера.

— У Тони очень разборчивый почерк, и пробы пера его читаются без труда. — Интонация была настолько нейтральной, что такой отзыв из уст Бишопа не выглядел похвалой.

Алекс перевел взгляд с одного агента на другого.

— Что никак до меня не доходит, так это по какому признаку он отбирает свои жертвы. Ведь между ними нет ничего общего.

— За исключением того, что все трое моложе двадцати, — заметила Миранда.

Бишоп поднялся и подошел к стенду с рапортами и фотографиями.

— Вы закончили аутопсию Керри Ингрэм? — спросила Миранда доктора Эдвардс.

Та кивнула.

— Питер сделал все тщательно, и я согласна с его выводами. Ее душили до потери сознания, потом искусственно приводили в чувство. И ее избивали, хотя только кулаками, как мне кажется, и не с такой силой, как Линет Грейнджер. Удар по голове в конце концов убил ее, единственный сильный удар, но уже не кулаком, а каким-то деревянным предметом.

Размышляя вслух, Харт сказал:

— Первая жертва стоит особняком, так как принадлежит к мужскому полу. На мой взгляд, следует также особо выделить Линет по той причине, как убийца обращался с ней. Я утверждаю, что он знал ее, и, возможно, очень хорошо.

Алекс с сочувствием посмотрел на шерифа и решил взять на себя роль информатора.

— Загвоздка в том. что почти каждый взрослый мужчина в городе знал Линет, хотя бы из-за ее мамаши. Тереза Грейнджер слишком много пьет и путается с кем попало, без разбора. Сказать, что она у нас здесь известная особа, значит не сказать ничего. И у нее есть дурная привычка всех, кто за ней волочится, тащить к себе в дом и оставлять там на ночь. В такой обстановке Линет давно могла стать копией мамочки, однако они с ней были небо и земля. Линет выросла такой пуританкой, что просто диву даешься. Она не пила, не курила, не нюхала дрянь, не шлялась и, до меня доходили слухи, гордилась своей девственностью.

— Она и умерла девственницей, — сказала доктор Эдвардс.

— И Керри Ингрэм тоже, — дополнила ее Миранда. — Означает ли это что-нибудь?

— Если бы дело касалось только девочек, то я бы сказал, что да, — ответил Харт. — Мания, связанная с сексуальной нетронутостью. Но нарушает картину жертва мужского пола. Можно предположить, что убийца — бисексуал, неравнодушный к обоим полам, но Рамсей…

— Как известно, Рамсей вел активную половую жизнь, чересчур активную для мальчика его возраста, — сухо закончила за Харта Миранда.

— Да, это отражено в вашем отчете, — подтвердил Харт. — Следовательно, убийца-бисексуал, хранитель невинности выпадает из игры, если только он не убил мальчика совсем по другой причине.

— Так и было, — вдруг подал голос Бишоп, резко повернувшись к присутствующим. — Его не прельщала Керри Ингрэм. Ее тело еще не сформировалось, оставалось почти детским. Он мог тратить на нее время ради забавы, но без сексуального влечения. А вот Линет Грейнджер его возбуждала. Он хотел ее, и эта физическая потребность пугала его. Поэтому он поторопился убить ее. Я полагаю, что Линет… была его ошибкой. Я думаю, он захватил ее, повинуясь бессознательному импульсу. Может быть, просто подвернулся удобный случай, и, раз он заполучил ее, оставалось только пройти весь путь и в конце убить ее. Отсюда и его поведение, отличное от предшествующих эпизодов. Он давал ей наркотик, чтобы она умолкла и не обращалась к нему, не умоляла его, и закрывал ее лицо, соблазнительное личико, которое могло вводить его в искушение. Как ты считаешь, Шарон, тампон был вставлен уже после смерти?

— Это трудно определить, но я больше склоняюсь к тому, что тогда она была еще жива.

Бишоп согласно кивнул.

— Вероятно, после того, как он ее раздел. Ее тело соблазняло его, и он должен был что-то сделать, чтобы не поддаться соблазну. Тампон сыграл роль препятствия, которое помогло ему совладать с похотью. Это был еще акт, имитирующий и в некотором роде заменяющий проникновение мужчины в женщину. Таким образом он частично удовлетворял свою потребность и снимал напряжение.

— А зачем он удалил ей глаза? — спросила Миранда. — Из-за того, что она узнала его?

В ответ Бишоп покачал головой.

— Потому что она видела или ему казалось, что видит, то, что он с ней делает. Может быть, ее глаза в какой-то момент непроизвольно открылись — такое бывает даже при коме, — и он подумал, что она наблюдает за ним. Он убрал глаза потому, что они видели, как он вожделеет ее. Они видели его позор, то, что он считал слабостью. Он стыдился себя.

Алекс невольно проникся восхищением перед бурной фантазией федерального агента. Оставалось еще спросить:

— А каковы мотивы убийства Рамсея? Вы сказали, что тут дело в другом. В чем же?

— Ему что-то требовалось от него.

— Не только его кровь?

— Да.

— И как же вы об этом догадались? Как?

Бишоп кинул мимолетный взгляд на доску с фотографиями и улыбнулся Алексу:

— Назовите это прозрением.

— Прозрение? А ничего более солидного за этим не кроется?

Улыбка осталась на лице Бишопа, словно приклеенная, но глаза сощурились и стали злыми.

— Кроется, уважаемый помощник шерифа. Не одно, а целых два соображения. Люди всегда себя выдают, невольно или случайно, — какие они на самом деле, какой образ жизни ведут, к чему стремятся. Чаще всего они ловятся на мелочах. К примеру, то, как вы зашнуровали ваши кроссовки, говорит мне о том, что вы бегаете регулярно и что у вас уже выработалась к этому привычка. Из вашей манеры держать карандаш в пальцах я сделал вывод, что вы в прошлом — заядлый курильщик, а ваша поза на стуле свидетельствует о том, что вы потянули мышцу на спине, причем совсем недавно.

Однако, как отметила мысленно Миранда, Бишоп утаил от Алекса, какие именно знаки привели его к умозаключению, что убийца чего-то добивался от Адама Рамсея, причем того, в чем очень нуждался и мог ради этого пойти на преступление. Но все же маленькое представление, данное в честь дедуктивного метода, произвело необходимый эффект. Алекс прямо-таки задохнулся от восторга.

— Вы, должно быть, пользуетесь большим успехом в компаниях.

Как ни странно, Миранде тоже стало легко и даже на какой-то короткий момент весело, правда, не без примеси печали, а когда она встретилась взглядом с Бишопом, то прочитала в его глазах извинение, адресованное ей, что он позволил себе озорничать и подкалывать наивных провинциальных полицейских. Она не обиделась. Наоборот, у нее на душе потеплело. Пусть ненадолго, но между ними протянулась нить, их связало обоюдное знание того, что они отличны от других, что их способности дают им возможность проникать повсюду — и в закоулки будничной жизни, и в темные глубины человеческой психики, где гнездятся чудовища.

Их улыбки — Бишопа и ее, встретившись, сплавились воедино, а затем Миранда опомнилась и быстро отвернулась, осознав, кому она улыбается и кто улыбается ей. Тут же Миранда наткнулась на холодный взгляд доктора Эдвардс и произнесла первое, что пришло ей в голову:

— Есть ли вероятность того, что он оставил отпечатки пальцев на тампоне?